А, с нелинейным управлением! Слышал о них, говорят, они жутковаты. Больше похожи на живых, но что-то все равно не так и от этого очень неприятное ощущение.
Зловещая долина
Как раз тут, отмеряя конец лекции, прозвучал звонок. Профессора повернулись к нам, и Ван Хельсинг смущенно улыбнулся безмолвным студентам:
Простите, мы что-то увлеклись собственной беседой. Речь шла о духовно-эссенциальном моделировании высшего класса, пусть Сьюард вам сам об этом в следующий раз расскажет. Для меня было честью выступить перед вами.
Он поклонился, и аудитория разразилась аплодисментами.
Удивительно, что можно вот так растолкать мертвого! со счастливой физиогномией выдохнул Уэйкфилд, покидая аудиторию вместе с остальными студентами. Он всем своим видом излучал готовность еще раз взглянуть на оживление трупа. Я убрал записи в саквояж, поправил жилет и тоже собрался уходить, как вдруг
А! Ватсон! окликнули меня. Профессор Сьюард. Я обернулся и обнаружил, что они с Ван Хельсингом оба смотрят на меня.
Мы с профессором хотели с вами поговорить. После занятий загляните в лабораторию!
II
Мы втроем, я и два профессора, тряслись в четырехместном ландо, пробираясь под пепельным лондонским небом в сторону Риджентс-парка и минуя по пути бесчисленные хэнсомы, кабриолеты, омнибусы, брумы и прочие повозки и экипажи самых разных видов, половиной из которых правили покойники. Современный рынок лондонского труда полон мертвых рук. Наш извозчик, к счастью или несчастью, был живым.
Простите, но куда мы едем? спросил я у профессора Сьюарда. Тот какое-то время молчал, будто подбирая слова.
Ватсон, вы считаете себя патриотом? наконец спросил он в ответ.
Я мысленно отметил, что с его стороны это удар ниже пояса, но сказал:
Да. Я служу Ее Величеству.
Похвально. К слову, я слышал, вы в этом году после окончания медицинского факультета планировали поступить на службу в армию?
Так и есть. Получив степень, я намереваюсь пройти в Нетли[6] курс полевой хирургии.
А потом, боюсь, вас отправят в Индию или Афганистан Но вы, верно, к этому готовы?
Безусловно, ответил я, хотя представление об Афганистане имел наисмутнейшее. Когда услышал, что в какой-то азиатской стране началась война, то даже думал записаться добровольцем в солдаты, но зачем я тогда учился? Раз уж избрал для себя путь врача, то разумнее сделаться военным медиком.
Профессор Сьюард кивнул:
Вы самый ревностный и прилежный из моих студентов. Если бы вы изъявили желание устроиться в большую больницу, я бы с радостью вас рекомендовал. Но ваше патриотическое сердце ведет вас на поле боя. В таком случае для вас есть работа. И никто не справится с этой миссией лучше столь серьезного и влюбленного в Отечество молодого человека, как вы.
Вы меня заинтриговали.
Я тоже занят в этом деле, подмигнул профессор Ван Хельсинг. Весьма захватывающее! Я уверен, оно окажется вам по зубам.
Наше ландо наконец преодолело Мерилибон и остановилось у старого, обветшалого дома напротив Риджентс-парка. Его серый фасад заметно выделялся среди окружающих зданий. Сбоку от массивной двери висела неприметная медная табличка: «Юниверсал Экспортс».
Здесь какая-то торговая компания?
Де-юре да. Ну, заходите.
Профессор Сьюард открыл перед нами дверь, и я прошел внутрь вслед за Ван Хельсингом. Шаги по мраморному полу отражались гулким эхом. В фойе путь нам преградила регистрационная стойка. Мой преподаватель представился рецепционистке, сказал, что ему назначена встреча с неким мистером М, и протянул свою визитку. Девушка приняла карточку, опустила ее в черный футлярчик, закрыла крышку и поставила в пневматический лифт, захлопнула герметичную дверцу и нажала рычаг. С характерным чпоком визитка улетела наверх.
Минутку!
Вскоре звук повторился, рецепционистка достала из отсека ответный футляр, вынула оттуда какую-то записку и сказала:
Вас ожидают. Пожалуйста, пройдите к лифту и поднимайтесь на восьмой этаж.
Оба профессора даже не спросили дорогу и прошли дальше, как будто все давно тут знали. Девушка на стойке, кажется, тоже их помнила, потому что не предложила проводить. Безлюдные коридоры переплетались таким причудливым образом, что я перестал ориентироваться в пространстве. Думаю, непривычным посетителям и впрямь случалось тут заблудиться. А меж тем никто не удосужился повесить на стену какой-нибудь даже самый простенький план.
Настоящий лабиринт! поразился я.
Профессор Ван Хельсинг ответил:
Так и задумывалось!
Да зачем же?
Чтобы опознать непрошенных гостей. Согласитесь, человек, который бродит по зданию неуверенно и явно наугад, сразу привлекает внимание. Сама планировка выявляет новых посетителей.
Наконец мы добрались до лифта, потянули рычаг, закрывая за собой дверь, и поднялись на восьмой этаж. Там профессора опять без всякой заминки провели меня через еще одну сеть коридоров и остановились перед какой-то дверью. По дороге нам то и дело попадались мертвецы в алых военных мундирах с винтовками мартини-генри на плечах. Их еще лет десять назад приняли на вооружение вместо снайдер-энфилдов. Сьюард постучался, и чей-то голос пригласил нас войти. Профессор опять открыл перед нами с Ван Хельсингом дверь, пропуская вперед. Нас встретил, поднявшись из-за рабочего стола, сухопарый джентльмен лет сорока пяти.
Джек, Эйб, рад вас видеть! пожал он руки обоим профессорам, прежде чем перевести взгляд на меня. А этот молодой человек новый участник нашей Большой игры?
Посмотрим, захочет ли он присоединиться, ответил Сьюард.
Я, признаться, почувствовал раздражение оттого, что они говорили обо мне так, будто меня в комнате не было:
Я прошу прощения, но куда вы меня привели? Профессор, представьте нас! Что за игра? Зачем я здесь?
Огоньку не найдется? Не обращая ни малейшего внимания на мое негодование, Ван Хельсинг вытащил из жилетного кармана серебряный портсигар.
Хозяин кабинета в свою очередь извлек на свет спички с головками из красного фосфора, чиркнул одной и разжег Ван Хельсингу его сигару.
Давайте обо всем по порядку. За раз вам на все вопросы не ответят. Присаживайтесь, побеседуем. Амстердамский профессор подвинул мне стул, и я без всякого удовольствия последовал его совету. Хозяин кабинета, в свою очередь, присел на край стола.
Сперва позвольте спросить
Как вас зовут?
Что?..
Имя! воскликнул я.
Представиться в начале беседы это элементарная вежливость. Сьюард и Хельсинг весело рассмеялись, чем вызвали у меня еще большее негодование. Хозяин кабинета никак не отреагировал на мой вопрос, и я повторил:
Как вас зовут?
Присоединившись к общему веселью, он наконец ответил так:
«М». Здесь меня называют М.
А как на самом деле?
А это вам пока что знать необязательно. Право узнать мое имя нужно заработать. Потерпите. И позвольте вернуться к теме. Итак: как вы считаете, что это за место?
На входе висела табличка торговой компании, все так же раздраженно отозвался я, прекрасно понимая, что это не так. М похлопал меня по плечу:
Но вы же знаете, что это неправда. Или нет?
Положим.
Я понимаю, как это все внезапно. И мне очень жаль, что приходится идти на такие меры. Но вы уже не маленький ребенок, будьте любезны, перестаньте дуться.
Я вздохнул и обвел всех троих Ван Хельсинга, Джека Сьюарда и джентльмена, назвавшегося М, взглядом:
Мы в здании военной разведки? В секретной службе Ее Величества?
И что же навело вас на эту мысль?
Когда здание планируют так, чтобы новые посетители в нем плутали, это указывает на секретность. А еще у вас в коридоре армейские франкены. Торговой компании военная охрана ни к чему, а франкен, в отличие от живого человека, не разболтает, что подслушал на службе. Они же как деревянные болванчики.