Коля протянула императрица. Прекращай. Я с тобой уже сколько лет живу, но до сих пор очень боюсь. Прям до ужаса! Про трепет священный вообще промолчу. А теперь давай уже вернемся к основной теме разговора, дорогой.
Император с досадой крякнул, встал и заходил туда-сюда.
Так, Александр он остановился и уставился на старшего сына. Втык Пафнутьеву и Лебедеву оформишь лично и в моем присутствии, хватит дружков покрывать. Коля, теперь император смотрел на младшего сына, поучаствуешь в воспитательной беседе вместе с братом, потому как под твоим чутким руководством в Епархии по колдунам тоже практически ничего не нарыли. Вышеперечисленные Александром мероприятия в общем и целом предлагаю принять и добавить еще одно: труп Тагильцева отвести в морг при Бутырке, вызвать туда на опознание патриарха, а потом под конвоем доставить Святослава в Кремль для беседы со мной.
Отличная идея, кивнул, потирая руки, Владимир.
Мария Федоровна же, вспомнив свой последний визит в Бутырку, хмыкнула и добавила:
Дорогой, а если на эту беседу пригласить еще и Алексея, уверена, эффект будет в разы сильнее.
Сначала император явно хотел возмутиться, потом задумался на пару секунд и, наконец, кивнул:
Действительно, так будет еще лучше, дорогая.
Он собирался сказать что-то еще, но его прервал звонок личного телефона. Взяв сотовый со стола, император глянул на имя вызывавшего абонента и чертыхнулся:
Сан Саныч, приветствую тебя! Какие погоды во Владивостоке нынче стоят?.. Да не заговариваю я тебе зубы! Все с Алексеем в порядке, а Тагильцев скоропостижно скончался Да, точно все в порядке Я тебя позже собирался набирать, когда все обстоятельства прояснятся Из самолета звонишь?.. Петро тоже вылетел?.. Конечно ждем! До связи.
Телефон прокатился по столу и не упал только потому, что врезался в стойку монитора.
Про Сашку-то с Петром я и забыл! раздраженно бросил император и оглядел родичей. Уже летят в Москву, что, как вы понимаете, не есть хорошо. Как бы советом рода в нашу с Александром честь дело не кончилось и перевел подозрительный взгляд на родного брата. Вова, это ты Сашке с Петькой инфу слил?
Тот начал краснеть и задыхаться от возмущения, но ответить не успел, за него это сделал Александр:
Прекращай, отец! Дядька-то тут при чем? Ты забыл, что Тайная канцелярия вообще-то подчиняется не только здесь присутствующим? Вот и утекла информация дядьям в Киев и Владивосток, тем более приказа молчать о ЧП внутри канцелярии никто не давал.
Верно кивнул император, подошел к брату и хлопнул того по плечу. Извини, Вова, нервы
Проехали, только отмахнулся тот. На меня и племянников, ежели что, можешь смело рассчитывать.
Спасибо, успокоил. Император уселся обратно в кресло и устало помассировал лицо руками, после чего тяжело вздохнул. Продолжим. Насколько я понимаю, для нас сейчас самое главное это каким-то образом вытащить принципиально не желающего покидать губу Алексея хотя бы к нему в особняк. Особенно в свете прилета дорогих и любимых братиков. Какие будут предложения? Молчание было ему ответом. Хорошо, тогда ничего не остается, кроме как воспользоваться запрещенным приемом.
Император опять встал, подошел к столу и взял брошенный ранее сотовый.
Мишаня, доброй ночи! Не разбудил?.. Да-да, я тебя тоже люблю, старый! Мишаня, чего звоню, не хочешь ли тряхнуть стариной, вспомнить молодость и заехать на родную гауптвахту?.. Нет, я не шучу. Не забывай, я все еще верховный главнокомандующий, а ты хоть и в отставке, но генерал Да все в порядке с Лешкой, не переживай! Короче, через полчаса жду тебя в Кремле, время пошло. И размер одежды у тебя какой? Если не ошибаюсь, пятьдесят второй?.. Отлично! Берцы, кстати, захвати. Жду!
В этот раз телефон был аккуратно положен на стопку папок с бумагами и нажата кнопка интеркома:
Толя, быстренько организуй два комплекта камуфляжа военных полицейских пятьдесят четвертого и пятьдесят второго размеров со знаками различия подполковника и полковника соответственно, а также машину военной полиции.
Марка, государь?
Без разницы.
Тут в разговор вмешался цесаревич:
Толя, закричал он со своего места, еще один комплект пятьдесят второго размера.
Принято, Александр Николаевич, ответил адъютант. Знаки различия?
Прапорщика.
И еще один пятьдесят четвертого! Это был Владимир Николаевич. Толя, тоже хочу прапорщика! и пояснил смотревшей на него с улыбкой Марии Федоровне. Я такое ни за что не пропущу!
***
Удовиченко, сидевший на табурете в одной из камер гауптвахты, обреченно смотрел прямо перед собой, стараясь не встречаться взглядом с Пафнутьевым, который изредка поглядывал на него, общаясь при этом с непонятным мужчиной невысокого роста в плаще и кепке. Командир подразделения военной полиции капитан Тетерин сидел рядом с полковником и «грустил» еще больше: до него уже довели информацию о действиях подчиненных.
Борисыч, а чего ты этого «мухомора» сюда приволок? довольно-таки развязно поинтересовался «невысокий». С ним же все и так ясно.
Что тебе ясно?
Отправляй его сразу в Бутырку со всей дежурной сменой, там пусть приговора дожидаются.
Тетерин громко сглотнул и завалился на пол.
Ты чего несешь? возмутился Пафнутьев. Я с ним сначала нормально побеседовать хотел! А другие камеры все заняты!
Да ладно, Борисыч, успеешь еще душу отвести с этим впечатлительным офицериком. хмыкнул «невысокий». Но чуть позже Пока же распорядись, чтобы его убрали отсюда, а то еще очухается не вовремя и обделается от увиденного и услышанного, пахнуть неприятно будет
Пока из камеры убирали бесчувственного Тетерина, Удовиченко изо всех сил себя успокаивал: тактикой «добрый-злой полицейский» его не удивить, сам так умеет, а самое главное, он и так ни в чем не виноват! Напрягало только одно: почему роль злого полицейского играет не Пафнутьев с его уже давно устоявшейся зловещей репутацией, а этот «невысокий» мужчина? И кто он вообще такой, раз так фамильярно общается с фактическим главой Тайной канцелярии.
Как только Тетерина унесли, «невысокий» уселся перед Удовиченко «на корты», откинул полы плаща, поправил кепку и широко улыбнулся:
Ну что, полковник, думаешь, мы с Борисычем перед тобой сейчас спектакль под романтическим названием «добрый-злой следователь» будем разыгрывать? Хер тебе по всей морде! Не угадал! Следователь будет только один, но очень злой! К полету готов, полковник? «Невысокий» демонстративно вытянул руки и защелкал пальцами. Вижу, что готов. Ну-с, приступим, помолясь
Удовиченко, уже догадавшийся, что перед ним колдун, способный полностью обелить его в глазах не только Пафнутьева, но и Романовых, действительно расслабился, закрыл глаза и провалился в никуда
Колдун, а без вот этого ненужного пиzдежа перед допросом можно было как-то обойтись? раздраженно бросил Пафнутьев, не обращая внимания на лежащего без сознания на нарах Удовиченко.
Конечно нет, хмыкнул колдун. Клещ, когда ты уже удовольствие от работы научишься получать?
Я получаю, иначе бы давно с катушек слетел, буркнул тот.
Бледный, худой, вечно хмурый, замечающий вокруг только грязь и человеческие пороки! Так ты удовольствие получаешь? Ладно, дружище, уговорил, вот отловим всех батюшек, я тобой плотненько и займусь.
Пафнутьев аж подскочил и зашипел:
Только посмей, гаденыш! Урою! И Алексей Александрович не спасет!
Вот видишь! Кузьмин улыбался. Что я говорил? Я тебе как другу помочь хочу, а ты сразу угрожать начинаешь.
Только посмей! повторил Пафнутьев таким же тоном. И давай уже, приводи в сознание Удовиченко, благодетель хренов. Он указал на дверь камеры. Нам этого капитана еще надо допросить.