Да хоть сто восемьдесят пятый, невозмутимо ответил Мамаев. И добавил еще что-то, чего я не расслышала.
В отличие от фотографа босс не орал.
Зато я услышала приближающийся топот и вовремя отпрыгнула от двери.
Бакланов, размахивая папкой, выскочил в коридор и помчался, буквально сверкая пятками в звучно шлепающих резиновых тапках. Соблюдением дресс-кода художник не озаботился, явился на аудиенцию к заказчику в шортах и майке. Творческая личность, что с него возьмешь!
Хотя кое-что можно На полу валялся белый лист, выпорхнувший из папки Бакланова.
Я подняла его, перевернула: это оказалась распечатанная на принтере фотография. Портрет эффектной дамы в летящих одеждах на фоне морского заката Екатерины Максимовны Мамаевой.
Я пересняла его камерой мобильного, сложила лист и сунула его в сумочку, а сделанное фото переслала Зяме с вопросом: «Знаком с ней?»
Расписание Аркадия Кирилловича времяпрепровождение Екатерины Максимовны не регламентировало, и у меня сложилось впечатление, что супруги не всякий день видятся. Что до ночей, то у каждого из них была отдельная спальня в персональных апартаментах. Не знаю, как часто встречались сами «половинки», а я мадам Мамаеву видела всего раз или два.
Точно, два: перед самым отплытием и днем позже, за торжественным ужином, когда все знакомились. Помнится, Аркадий Кириллович меня Екатерине Максимовне представил, а она закатила глаза, припоминая: «Индия Кузнецова, Индия Кузнецова где-то я слышала» но не справилась с ранним склерозом и потеряла ко мне интерес.
Сейчас я сопоставила это со словами горничной о том, что любительница искусства Екатерина Максимовна «такая разборчивая», и возникло у меня одно нехорошее подозрение
Зазвонил мой смартфон. Я посмотрела, кто меня вызывает. Хм, помяни черта
Ну прям Ника Самофракийская! язвительно прокомментировал полученное фото Зяма. Это и есть хваленый шедевр Баклана?
Восемьдесят пятая попытка создать шедевр. Заказчик не спешит принять работу.
Ха! Так Баклану и надо! порадовался братец. Будет знать, как зазнаваться раньше времени!
Родной, а у тебя только творческая ревность? вкрадчиво спросила я. Скажи, насколько близко ты знаком с мадам Мамаевой?
Что за вопрос, Дюха? Зяма занервничал. Ты знаешь, у меня было бурное прошлое, но после свадьбы с Аллочкой я никогда
А до свадьбы, значит, у тебя с Мамаевой что-то было, догадалась я.
До свадеб! уточнил братец. Она тогда еще не была Мамаевой. А почему ты вообще об этом спрашиваешь?
Она как-то странно реагировала на мое имя. «Индия Кузнецова, Индия Кузнецова где-то я это слышала» передразнила я пресловутую мадам.
А! Наверняка я рассказывал ей о нашем дружном семействе, уже не помню сейчас, давно это было. Зяма поторопился свернуть разговор.
Я посмотрела на часы на дисплее смартфона до начала моего рабочего дня оставалось четыре минуты. Я решила ими пренебречь. Точность вежливость королей, а я-то девушка простая: мама писатель, папа полковник в запасе. Брат в прошлом ловелас, каких еще поискать
Звякнул смартфон.
«Аллочке не говори, она про Мамаеву не знает», написал мне Зяма.
«Не скажу», пообещала я в ответ и толкнула дверь покоев босса-миллиардера.
Опоздала: Аркадий Кириллович как раз закрывал створки деревянного киота. Даже не дал мне подсмотреть, где та кнопочка, нажатием которой таинственный шкафчик ставится под охрану! Едва я сунулась в кабинет, сразу скомандовал:
Индия, закройте двери на веранду!
Я молча отступила, развернулась к гостиной, и уже в спину мне прилетело:
И шторы! Велите им не шуметь, пожалуйста!
В гостиной было светло от утреннего солнца и пляшущих на потолке бликов от воды в бассейне. За стеклянной стеной на просторной террасе разворачивалась подготовка к фотосессии. Все шезлонги, кроме одного, были сдвинуты в сторону, а перед оставшимся парнишка-помощник Бакланова создавал композицию из одного софита и двух штативов с фотокамерой и с белым зонтом. В углу под навесом на вынесенном из гостиной полумягком кресле восседала Екатерина Максимовна в белоснежном махровом халате, перед ней высилось большое зеркало, за ее спиной стояла Клавдия личный стилист мадам.
Быстрым шагом из покоев Мамаевой на террасу с бассейном вышел Бакланов. Он небрежно швырнул свою папку на ближайший шезлонг, взмахом руки отогнал прочь Клаву, навис над мадам и начал что-то ей выговаривать. Та, сидевшая в расслабленной позе, напряглась, вздернула подбородок и возбужденно затрясла головой, отвечая фотографу.
Я толкнула дверь, выглянула на террасу и громко сказала:
Всем доброго утра и творческих успехов! Аркадий Кириллович просит тишины, не шумите, пожалуйста!
Ах, тишины он просит! с готовностью развернулся ко мне Бакланов. Покоя жаждет!
Антон, недобро зыркнув на меня, позвала Мамаева.
Что Антон? Что Антон?! Я виноват, что ему все не нравится?!
Закройте дверь, Инга, мы постараемся не шуметь, холодно сказала мне мадам.
Индия, напомнила я и потянула дверь на себя.
Но еще успела услышать, как фотограф заорал:
Какая пудра с блестками, с ума сошли?! У Катьки лицо будет в пятнах, как сито дырявое!
Я прикрыла дверь и задернула плотные шторы, полностью закрыв вид на террасу. В гостиной сделалось темно и тихо.
Индия, давайте займемся почтой! донеслось из кабинета.
В голосе Аркадия Кирилловича угадывалось легкое недовольство. Не мной, надеюсь? Я не опоздала, даже немного раньше пришла.
Успокоив себя, что босс, наверное, на психованного фотографа злится, я проследовала в кабинет.
Эх, жизнь несправедлива: кому в бассейн погружаться, а кому в рутину трудового дня
В 20.30 я сдала вахту ночному секретарю Василию и отправилась в бар. Хотелось тоже немного приобщиться к празднику жизни.
В баре было шумно и весело. Я с порога огляделась, пренебрегла компанией нетрезвых молодых людей, приветствовавших мое появление одобрительным свистом и призывными взмахами рук, и предпочла присоединиться к группе товарищей по несчастью. За дальним столиком чинно соображали на троих мои временные коллеги из штата сотрудников супругов Мамаевых: личный врач Аркадия Кирилловича Рубен, стилист Екатерины Максимовны Клавдия и их общая горничная Лиза.
Не помешаю? спросила я, подойдя.
Как можно? Мы тут лечимся. Рубен скользнул по кожаному диванчику, освобождая мне посадочное место. Медициной установлено, что люди, употребляющие небольшие дозы алкоголя, меньше подвержены смерти от нарушений давления. А еще употребление спиртных напитков во многом предотвращает развитие желчнокаменной болезни! Доктор набулькал мне в стакан граммов пятьдесят крепкой шотландской «микстуры».
А вот от разлития желчи виски не спасает, помотала головой Клава, уже заметно нетрезвая. Бакланчик наш уже весь желтый от злости и горьким ядом сочится, будто дерево гончар.
Анчар, машинально поправила я и вопросительно посмотрела на заботливого доктора. Рубен, а вы только за здоровье Аркадия Кирилловича отвечаете или мы все тут ваши пациенты?
Какие пациенты, душенька, что вы? Я вижу на редкость здоровых, можно сказать, цветущих людей! запротестовал доктор, снова хватаясь за бутылку. Еще по пятьдесят? Исключительно в целях профилактики.
Клавка, пошли танцевать! Горничная, уже изрядно подлечившаяся, утащила стилистку на танцпол, и мы с Рубеном остались за столиком вдвоем.
Индия, душенька, я вижу, нам нужно побеседовать. Он заговорщицки склонился ко мне. Мне кажется, вы неправильно трактуете мое присутствие на борту. Признайтесь, решили, что господин Мамаев слаб здоровьем и нуждается в постоянном врачебном присмотре?