Будешь потакать ей, и она станет такой же как мать!
В этих словах всегда звучало презрение, что только сбивало меня с толку, ведь Крина очень любила свою сестру и всегда отзывалась о ней с теплотой. Лишь в редких случаях, вроде сегодняшнего, она высказывалась грубо. Это была загадка нашей семьи, которая, порой, меня терзала, как и любая тайна, которую пытливый мозг хочет раскрыть. Чтобы не сойти с ума от любопытства, я успокаивала себя мыслями, что в семьях всякое случается. Возможно, Крина за что-то злилась на сестру до сих пор, но всё равно любила её.
Свою мать сестру Крины, я никогда не знала. Она умерла при родах, едва успев дать мне имя. Моего отца чуть ранее на охоте растерзал медведь. Не имея ни малейшего понятия, какой была мама, я не могла судить о мерах Крины относительно моего воспитания. Тетушка часто наказывала меня даже за пустяки, но когда я смотрела в ее глаза, то видела в них лишь тепло и любовь, поэтому старалась не зацикливаться на обидах.
Сегодня особенный день! Поэтому я должна выглядеть лучше всех остальных! капризно ответила я тетушке, оставаясь твердой в своем решении как никогда. День и правда был особенным. И дело было не только в Празднике Благословенной Ночи, но и в предстоящей помолвке.
Еще раз взглянув на письмо от Ригана, адресованное Крине, в котором он уведомлял о своем визите заранее, как и полагалось, дабы попросить моей руки, и которое тетушка по секрету мне показала, я залилась краской и мечтательно закружилась по кухне. Все еще сложно было поверить, что я, наконец, стану невестой, а затем и выйду замуж. Я всегда думала о предложении и браке как о чем-то сказочном, о чем можно прочитать лишь в романах и стихах. Казалось бы, вот оно рядом подтверждение того, что это нечто реальное и осязаемое, стоит только взглянуть на соседей. Но женатые пары постоянно ссорились, о чем-то спорили, поэтому отношения между ними мало походили на любовь. От того и брак казался чем-то несуществующим. Когда дядя был жив, он говорил, что сказочные принцы не для меня, всегда предрекал, что я выйду замуж за разбойника или пирата. Дядя Рикхард меня и саму называл красивой разбойницей, позволяя мне, словно дикарке бегать с другими детьми, размахивая палкой. Но он же, когда я повзрослела, и подарил мне мое первое красивое платье из розового шелка с белыми лентами и шифоновыми вставками. Он привез его из Эрмаха, столицы Арденгарда, расположенной в западных регионах страны. У дяди Рикхарда был свой небольшой магазинчик диковинных и редких товаров амулеты, сервизы, травы, масла и мыло, модная одежда, какую носили в крупных городах, и книги. Все, что не было ново для больших городов, но необычно для нашего захолустья, можно было найти у дяди в магазинчике. Когда он умер, Крина не пожелала продавать дело, которое мужу удалось открыть с таким трудом, и взялась за него сама. Мне тоже приходилось там иногда работать замещать тетушку. Магазинчик дяди мне нравился, там всегда было уютно и приятно пахло травами и разными сортами чая. А колокольчики-обереги всегда ласкали слух, позвякивая от легкого касания ветра сквозь открытое окно. В этом магазинчике я впервые и встретила Ригана. Нам было по десять лет, когда он вместе с отцом пришел к дяде за важным заказом. Мать Ригана сильно болела, и дяде пришлось ехать за целебными травами очень далеко к какой-то старой ведьме.
Твои волосы похожи на золотой шелк, сказал он мне тогда, улыбнувшись. С этого момента и началась наша история.
Вот подпалишь себе подол платья, потом будешь перед женихом обожженной задницей сверкать. То-то я посмеюсь, продолжала подначивать Крина, раскладывая фрукты по корзинам.
Почему я должна сливаться с толпой? Красоту надо подчеркивать, а не прятать! Дядя всегда так говорил и повторял, что я самая красивая не только в Бриле, но и во всем Арденгарде! вздернув подбородок, заявила я тетушке. Ее взгляд на мгновенье стал острым, и я рефлекторно отшатнулась, думая, что сейчас получу очередную порцию физически-болезненных нравоучений. Но Крина лишь вздохнула и покачала головой.
Дядя твой слишком много говорил и сильно тебя баловал. Срывал мне весь воспитательный процесс. А потом умер и оставил мне расхлебывать заваренную им кашу.
Я захохотала от ее слов и одновременного облегчения, что никакого наказания не последует.
Но каша ведь вкусная? лукаво вопросила я.
Уж очень болтливая, отмахнулась тетушка, пытаясь скрыть улыбку за кривым оскалом.
Ну, если бы не дядюшка, я бы, наверное, мало сейчас походила на девушку. Ведь это он приучил меня к платьям.
Да, согласилась Крина, продолжая раскладывать фрукты по корзинам. Теперь я даже об этом жалею.
Я махнула на тетушкино непраздничное настроение рукой. Иногда я ее не понимала, ведь она сама нанимала мне учителей, чтобы дать хорошее образование, учила хорошим манерам и светскому этикету. Говорила, что не смотря на глушь, в которой мы живем, забывать свои корни нельзя. О благородной крови, которая текла в жилах Крины, говорило буквально все ее движения, манера разговора, осанка, взгляд, но ее отношение к людям было добрым, и она сама вела дела. В этом я тетушку совсем не понимала. Наш род не бедствовал, поэтому я не могла взять в толк, почему тетушка сама вела дом и хозяйство.
Потому что труд не дает забывать о том, что все мы люди, и как тяжело дается то, что мы имеем, отвечала Крина на подобные вопросы, когда я их задавала. Но я ее мнения не разделяла. Зачем трудиться, когда у тебя и так уже все есть?
Принеси с чердака сандаловые свечи, попросила Крина, выдернув меня из состояния задумчивости. Кивнув, я направилась в коридор, а оттуда по лестнице на чердак. Деревянные ступеньки поскрипывали под ногами, напоминая мне старушек на лавочках, которые постоянно кого-то обсуждают своими скрипучими голосами.
На чердаке не было и пылинки. Тетушка убиралась здесь с завидной регулярностью. Наш чердак рушил все стереотипы он не был темным, жутким, и не имел поселенцев в лице призраков. Все было убрано и разложено по местам. Большие окна взирали на солнечный город снаружи, разливая густой дневной свет на пол и стены. Здесь было уютно, и порой я приходила сюда, чтобы побыть в одиночестве и почитать приключенческие романы, оставшиеся мне от дяди. Когда я касалась старых корешков, всегда вспоминала его добрые глаза, веселую улыбку с хитринкой и приятный голос, которым он мне читал рассказы о странствующих героях, побеждающих врагов, благородных принцессах, которым приходилось отречься от привычной жизни, чтобы обрести свое счастье, и жутких существах вампирах, оборотнях, болотницах и темных ведьмах, которых давным-давно истребили. Каждый раз, открывая новую книгу или перечитывая старую, меня охватывал дух приключений, который звал меня в далекие земли и вдохновлял на поиски чего-то нового и неизведанного. Но стоило убрать книгу на полку, и от прекрасных строк оставалась лишь грусть и болезненная пустота, которую позже заполняли мысли, вторившие мне «Зачем куда-то ехать и что-то искать? У тебя здесь есть все, что можно только пожелать».
Взглянув на полки с книгами, я почувствовала, как внутри просыпается ностальгия и тянет за те струны души, которые я старалась не трогать. Отвернувшись от разноцветных корешков, я направилась к противоположному шкафу, где в шкатулках лежали мешочки со смесями трав, свечи, старые пергаменты с рецептами, и много всякого хлама, к которому я не притрагивалась. Достав пару свечей, я уже собиралась спускаться обратно в кухню, когда внутри дернулось какое-то необъяснимое чувство, потянувшее меня обратно к шкафу. Удивленно взглянув на полки, я потрясла головой, словно бы приходя в себя, и снова собралась развернуться к двери, но не смогла. Ноги будто приросли к полу, а взгляд стал взбираться вверх по полкам, пока не наткнулся на небольшую неприметную шкатулку, стоявшую на самой верхней полке. С первого взгляда ее можно было бы не заметить среди ящичков и вышедших из моды статуэток, выбросить которые у Крины просто не дошли руки.