Я стараюсь, Ольга Валерьевна разминала пальцами виски. И даю столько, сколько получается. У всех выпускников будет профессия, которая позволит им прокормиться. И угол.
Комната в общаге.
Впрочем да, теперь я знаю, что порой и её не получалось выбить.
Но ты можешь добиться большего. Ведьмы нас не так и много.
Их?
Почему-то тогда, много лет тому, эта оговорка прошла мимо меня. А теперь вот выплыла. Боль и бред сделали воспоминания яркими.
И не скажу, чтобы это было на пользу ведьмам впрочем, не важно. Дар твой слабый. Первое поколение как-никак. Лучше будет, если ты примешь это как данность. Понимаешь?
Я не понимала. Но кивнула.
Впрочем, твое упорство говорит о многом итак, у тебя будет несколько вариантов. Первый и очевидный целительство. Почет. Уважение. И деньги, несомненно. Если кто-то будет говорить, что деньги не имеют значения, не верь. Имеют.
Это я уже знала.
Девочки постарше порой убегали в город. Думаю, Ольга Валерьевна знала о побегах, как и о том, что предотвратить их почти невозможно, а потому закрывала глаза, требуя лишь соблюдения приличий.
Но я не о приличиях. Из города девочки возвращались, порой принося с собой удивительные вещи. Вот цепочки. Или браслеты. Или просто купюры, которые прятались под подушкой. Да, у нас не крали. За воровство Ольга Валерьевна наказывала жестко.
Однако я бы не советовала.
Почему?
В целительство как правило идут урожденные ведьмы. Те, за которыми стоит семья. Ты пока не понимаешь, но просто поверь. Семья дает многое. В первую очередь силу. Дар ведьмы отличен от магического и в первую очередь тем, что старая ведьма передает свою силу молодым. Родственницам ли, ученицам чаще все же родственницам. А те преумножают и снова передают. И чем старше род, тем
Больше силы?
Именно. Добавим, что заклятья исцеления как правило весьма затратны. И ты, если и потянешь, то лишь самые простые. Те же заговоры, травы. А это уровень деревенской знахарки. Их же время ушло. Современная медицина вполне справляется и без знахарок.
Тогда что?
Помню, что обидно стало. Я ведь хотела лечить. И ради этого тренировалась. Чтобы справиться, чтобы спасти, пусть не маму, но кого-то.
Не так-то и много. Сельское хозяйство, она посмотрела на меня и поморщилось. Впрочем, тут от тебя тоже особо пользы не будет. Силенок маловато. Сарай от крыс ты заговоришь, а вот на амбар не хватит пара коровенок? Но в колхозах сотни голов, да и опять же, большею частью ветеринары со скотиной справляются.
Она вздохнула.
В участковые иди.
Это как?
Обыкновенно. Вон, выделят тебе кабинет где-нибудь в опорном пункте. Будешь сидеть, людей принимать. Там кому квартиру почистить, кому порчу снять. И далее по списку. Обходы территории. Замеры энергии. Ничего сложного, хотя да, работа нудноватая. Но зарплата неплохая. Жилье положено служебное. Премии. Со временем и выслуга пойдет. Надбавки за вредность в общем, для тебя вариант идеальный.
Ольга Валерьевна поглядела с сочувствием?
Ты умная девочка. И что куда важнее, старательная. Просто помни, что в этой жизни тебе надеяться не на кого
Права она была.
Как же права
А я, как уехала, даже письма не написала. Сперва потому что боязно было. Да и порядки в специнтернате были такие, что привыкала я к ним долго. Потом как-то и недосуг.
Но я училась.
Дар колобродил. Дар прорастал в меня, заставляя вспоминать, вытаскивая всю мою никчемушную жизнь день за днем.
я училась.
Старалась. И дар слабый, но там, в специнтернате, все такие, или первое поколение, или второе, уже чуть посильнее, но еще не настолько, чтобы от учебы отказаться. Это только родовитые домашнего обучения держались.
Я же
Я впервые начала понимать, насколько слаба.
На от, рот мне открывают силой и льют в горло горький травяной отвар. Я глотаю, чтобы не захлебнуться, ненадолго выбираясь в реальность или почти в реальность. Что ж ты, девка-то так
Афанасьев стягивает и юбку, и колготы.
И растирает ноги едкой мазью, вонь от которой заставляет меня морщиться и хныкать.
Давай, давай, не отлынивай. Старайся. Ты тоже силу принять должна, а не только она тебя.
Он натягивает на ноги носки из толстой колючей шерсти. У меня таких не было. А на плечи падает одеяло.
Ничего, авось, не помрешь
Сомнения в его голосе вполне явные. Но я не собираюсь умирать. Я живу.
И снова прошлое.
Специнтернат. Подруги не случилось подруг. Были приятельницы, которые держались рядом, потому что, странное дело, теория давалась мне легко. Любая.
Матмоделирование.
Черчение. Двухмерное и трехмерное. Последнее шло факультативом, потому как на заклятья этого уровня требовалась сила, которой не было даже у Алечки, ведьмы в третьем поколении, весьма этим обстоятельством гордившейся. Что уж обо мне говорить-то?
Я просто
Просто увлеклась. Да и все одно заняться, кроме учебы, там было нечем. Вот и вышло, что к выпуску у меня имелся неплохой запас теории, золотая медаль и та же капля сил.
Не знаю даже нынешняя директриса походила на Ольгу Валерьевну и повадками, и статью. С одной стороны, у тебя явно талант. С другой
Силы.
Силы, которых нет. Или почти нет. А потому толку от этого таланта?
Но рекомендации я все-таки дам жизнь сложная штука. Всякое получится может. А ты гляди, дар не растрать и да, на целительский тебе соваться смысла нет.
Знаю, спокойно ответила я. Я в участковые пойду
Я бы уже могла. Диплом специнтерната позволял работать, пусть и с некоторыми ограничениями. Но если шанс выпадает в университет пойти, то почему бы не воспользовалась?
Вот и умница.
Глава 3
Поступление
Запомнилось плохо, как и первый курс. В отличие от целительского, факультет общей ведовской практики популярностью не отличался. На нас смотрели свысока, да и мы, как это принято говорить, знали свое место. Я училась.
Пусть две трети заговоров и заклятий оставались доступны мне исключительно в виде чертежей, но я все равно училась.
С непонятным себе самой упорством.
С твердой уверенностью, что это упорство будет вознаграждено. А может, с пониманием, что кроме учебы у меня ничего-то нет.
Подруги? Семья?
Увлечения?
Дружить я так и не научилась. О семье давно уже не думала, слишком это было больно, а из увлечений была как раз учеба.
И потому, когда однажды ко мне подсел Гришка, я онемела. А он сказал:
Говорят, ты в матанализе шаришь. Вправду что ли?
Я только и сумела, что кивнуть.
А у меня вот, не ладится, он открыл методичку. Надо третью. Я и так, и этак
Покажи, вид задачника вернул меня на землю. Ну да, что еще может понадобиться красавчику-аристо от простой девчонки.
Он робко подвинул тетрадь с расчетами.
Ты извини, пожалуйста. Я бы не полез, но если сегодня не сдам, меня Бизон отчислит. А мне нельзя. Никак.
Гришка учился тремя курсами старше. И задачка была непростой, но интересной. Мы такое еще не проходили, но если взять справочник и подумать, то все не так и страшно. Я справилась. А потом еще долго, муторно объясняла Гришке, как именно она решается, потому как Бизон точно не удовлетворился бы тетрадью. Он любил до сути докапываться.
Так и повелось.
Тем же вечером Гришка постучал в дверь нашей комнаты.
Привет, сказал он, улыбнувшись мне. Погуляем?
И протянул пучок свежевыдранных ромашек.
Я согласилась.
Дура какая же я дура была Эта боль была сильнее той, что корежила меня изнутри, и на мгновенье я почти очнулась. Ровно для того, чтобы проглотить очередную порцию зелья.
Афанасьев лжец.
Не знает он не понимает зелье-то непростое. И травы собраны правильно, и слово над ними сказано. И стало быть, кто-то их собирал, кто-то готовил, заговаривал меня трясло мелко-мелко. И кажется, я потела. А он обтирал меня старым полотенцем.
И обтерев, смазывал той же мазью. Воняла она
Вонь загоняла меня в прошлое. Или я сама спешила в него сбежать?