Сценарист пытался сохранить нейтралитет к любым сочинительствам собеседника, испытующе глянул на буровика.
Загорелое, обветренное лицо молодого парня, работяги, труженика, с глубоким, внимательным вглядом серых глаз с чёрными точками зрачков словно бы обозначилось в сумерках контрастнее и ярче. Серые радужки глаз в чёрных крохотных кляксах, кровавых прожилках усталости и напряжения затянулись слёзным туманом, две крохотные галактики параллельных миров, где вместо солнц чёрные дыры посередине. Одна микрогаллактика с зёленым отливом, другая с холодным, стальным.
В этот момент возникла удивительная иллюзия. Остальное пространство номера как бы пожелтело, размылось, расплылось, удалилось в туман, отодвинулось на задний план. Казалось, декорацию стен номера разнесли по павильону дальше в разные стороны, расширяя место для съёмок.
Сценарист коснулся камешка на жёлтой столешнице двумя пальцами и укололся, как о колючку сухого репейника. В следующее мгновение по руке к плечу пробежала лёгкая волна, задёргались нервные окончания в кисти и ринулись электрическими импульсами к плечу. В сознании всколыхнулась эйфория эмоций, самых разных, от тревоги до восторга, от печали до тихой радости. Эмоции сменялись так же стремительно и неуловимо, как и мгновенно промелькнувшие в сознании видения.
Перемещения во времени
Сценарист встряхнул головой, попытался избавиться от наваждения. Уши заложило ватой слуховых галлюцинаций, неприятно свиристелом в голове, словно с высоты полёта мгновенно приземлился авиалайнер. Теперь скрипели шасси, притормаживая на взлётно-посадочной полосе.
Они сидели в кафе с деревянными столами и стульями, стилизованными под русскую старину. Пыльные витрины-окна освещались полуденным солнцем. Весело и задорно мельтешила под лёгким ветром листва берёз. От проезжающих машин испуганно вздрагивали пыльные придорожные кусты.
Дородная, мясистая официантка в белом переднике советских времён принесла на подносе серый керамический чайник и две чашки.
Зовите, ежели чо, на деревенский манер добродушно проворчала она.
Зелёный заказал, пояснил Егор. Он внимательно и участливо наблюдал за Сценаристом, за его заторможенной реакцией на происходящее. Гость Югры с недоумением огляделся по сторонам. В дневное время посетителей в кафе было немного: молодая пара с ребёнком и пожилая дама в старомодной чёрной вуальке на шляпке.
Японский чай любите? уточнил Егор, исправился при обращении на ты. Любишь?
И китайский, промямлил Сценарист и признался нерешительно:
Кажется, потерял на время сознание. Что-то случилось
Возможно, ничего особенного, ответил Егор без усмешки.
«Мы были в номере гостиницы Потом провал. Сознание затуманилось Кажется, был вечер», напряжённо размышлял Сценарист. Он чувствовал смятение, словно увидел сон, как усталого, вымотанного человека долго водили за руку в тёмном подземелье, показывали миражи в смутно освещённых нишах и пещерках, затем вывели на солнце, на улицы современного города и оставили одного. Наедине со своими смутными мыслями, размышлениями, воспоминаниями прошлого. Или будущего?
Какие впечатления? спросил Егор, угадав мысли собеседника.
Пальцы укололись о камень. Разряды проскочили, электростатические.
Соглашаясь, Егор слегка склонил голову к плечу.
Помню, сидели в гостинице в моём номере, наступал вечер. Помню, как засинило пыльное окно.
Время накатило вперёд, сказал Егор и насторожённо примолк. Ты его просто не заметил. Оно стёрлось в памяти. Ты устал. Чужой город. Много встреч. Пока не осталось ярких впечатлений. Пустой сон. Забытие.
Сценарист недоверчиво хмыкнул.
Накатило вперёд? Хочешь сказать, прошло более двенадцати часов, а я не заметил?
Превращение вечера в день, смена места действия с номера гостиницы на кафе явно произошло. Получается, растерянный гость мистической Югры определённого временного периода не заметил, не запомнил? В его сознании сместились, перемешались то ли мысли, то ли реальные впечатления.
Егор помолчал, осторожно пояснил:
Временны́е иллюзии не так однозначны, как мы привыкли их воспринимать в обычной жизни.
Ладно! легко и весело согласился Сценарист, хотя чувствовал себя рыбой, которая ещё вчера плавала в глубинах моря, а нынче обрела конечности и бродит по суше. Не стану долго тупить, умничать и рассуждать, просто поверю в ваши
Бредни, хочешь сказать? снисходительно усмехнулся Егор.
Промолчу в философской задумчивости, отшутился Сценарист.
Расскажи, мне интересно, как ты воспринял в сознании прикосновение к камню?
Спокойно. Некие неуловимые видения пронеслись. Воспоминания?
Нет, уверенно заявил Егор. Промелькнула твоя будущая жизнь.
Да ладно?! Прям-таки будущая?! За эти двенадцать часов? улыбнулся снисходительно и не поверил Сценарист. Он постепенно обретал уверенность в реальности происходящего. Свист в ушах превратился в тугую вату. В сознание звук поступал своеобразно, с лёгким скрипом, шелестом и эхом.
Почему я ничего не запомнил? Ни одного эпизода!
В Сценаристе сопротивлялся разум нигилиста и человека, способного принять любую фантазию, любые галлюцинации, миражи, фантомы, даже явления из «параллельного» мира. Скажем, выйди сейчас его собеседник сквозь пыльное стекло витрины кафе, исчезни, затем вернись постаревшим лет на десять двадцать, обросший бородой, лохмами волос, этакий бродяга времени, Сценарист воспринял бы это необъяснимое действо без сильных эмоций. Удивился бы да. Но без восторженной паники или истерики испуганного шизофреника.
Буровик, историк, замечательный рассказчик Егор Плещеев оставался спокоен, рассудителен, внимателен, снова перешёл на вы, словно доктор психолог, испытывая пациента на вменяемость.
Видения будут время от времени возвращаться в ваше сознание. Может, во сне, может, наяву, рассуждал Егор. Возможно, они станут более внятными, осязаемыми. Возможно нет. Но вы к ним присматривайтесь, запоминайте, анализируйте. Старайтесь зафиксировать такие эпизоды «возврата» в своей памяти. В какие-либо неординарные, сложные моменты жизни эти видения подскажут вам правильный выход из той или иной ситуации, решение той или иной проблемы.
Типа, перед автокатастрофой можно будет вспомнить видение, притормозить, оглянуться по сторонам и не врезаться в мажора-лихача, проскочившего перекрёсток на красный свет на бешеной скорости? пошутил Сценарист.
Типа того. У меня подобные видения регулярно вспыхивают на мгновение в сознании, отдельными кадрами, пересвеченные мощным фотоблицем. Порой всё равно не могу уловить сути эпизода и понять его предназначение. Последний год яркие эпизоды возникают довольно часто, но хаотично, обрывками. Не могу сосредоточиться, разобраться в последовательности событий. Иногда эта мозговая круговерть, психическая атака наваждений сводит меня с ума. Начинаю нервничать, психовать, истерить. Затем, через час, через день, без видимых причин успокаиваюсь. Писхоз отпускает. Настраиваюсь на философский лад ожидания. Ах, да, признался Егор шутливо и оптимистично. И всё же год жизни у меня сейчас идёт не последний. Года четыре мне должно быть ещё отпущено. Надеюсь на это.
Любопытно, проворчал озадаченный Сценарист. Его сознание сопротивлялось верить в чудеса «необычного камня», в экстрасенсорные способности собеседника. Давайте уточним кое-что, не успокаивался он.
Человеку с двумя высшими образованиями надо было всё услышанное, прочувствованное, случившееся разложить по логическим полочкам разума, а не только предаваться буйным фантазиям, своим и нового знакомого.