Лишь спустя сорок минут он стоял перед дверью группы, за которой было непривычно тихо. Дверь перемещалась в пространстве по одной ей известной траектории то слева направо и вверх, то справа налево и вниз, описывая полукруги и восьмерки бесконечности.
Дверь открылась в момент, когда Игорь занес в очередной раз кулак, чтобы продолжить стучать, и не в силах остановить руку, которая уже летела по траектории, он опустил ее с силой на лоб воспитательницы. «Достучался до воспитательницы» лениво проползли пьяные мысли, и он рассмеялся. Ольга Константиновна веселья не разделяла. Она заверещала, словно сирена: «Да вы пьяны! Я с утра поняла, что с вами что-то не так! Охрана! Охрана!» На вопли воспитательницы прибежал охранник старенький мужчинка, который выполнял скорее обязанности дворника и сын. Максим замер в нескольких шагах за спиной Ольги Константиновны в нерешительности.
Макс! Идем домой! скомандовал Игорь, но сын колебался. Вместо него активно действовала воспитательница.
Он никуда с вами в таком состоянии не пойдет! Я вызываю органы опеки!
В это время охранник оценил ситуацию и начал выпроваживать шумного родителя к выходу. На его несчастье, Игорь был на три головы выше и в два раза шире. И несмотря на то, что Игорь с трудом стоял на ногах, заставить его оказаться по ту сторону входной двери оказалось очень трудной задачей. Но мужчинка не растерялся, используя перебранку воспитательницы и Игоря, вызвал полицию и снова стал активно выпроваживать на улицу папашку. Воспитательница, как выяснилось, была человеком слова, и «я вызываю органы опеки» были не пустой угрозой. Все разрешилось гораздо быстрее, чем принято ожидать от таких служб. Полиция подъехала, скрутила Игоря и уволокла в «Ладу-Ларгус», а за Максимом приехала красивая и ухоженная женщина в юбке-карандаше и горчичного цвета пальто буквально следом за полицией.
Я на автомобиле, нечего нам с вами толкаться, сказала она холодно молодому парню в форме.
Вы знаете, где отделение? Куда ехать?
Знаю, езжайте. Я пока поговорю с воспитательницей. Мы приедем чуть позже.
Игорь видел из окна автомобиля, как она спускалась по лестнице, степенная и строгая, держа за руку зареванного Максима. В этот момент он протрезвел. Сразу и полностью. Его надпочечники выбросили такую дозу адреналина, что каждая молекула С
2
5
Можно обратиться? Игорь все-таки решился предпринять хоть что-то, пока они ехали в сторону отделения полиции.
Они переглянулись, и один из них тот, который сидел на пассажирском сиденье ответил довольно спокойно.
Ну попробуй, ответил тот, что был помоложе. У него был высокий голос классического гопника из Бутово или Купчино начала нулевых.
Я никогда не был в таких ситуациях, в отделении полиции был всего однажды, когда писал заявление на угон автомобиля. Что будет? И что нужно сделать и как сделать правильно, чтобы поскорее выйти или хотя бы не продлить свое время пребывания в как правильно-то сказать? В обезьяннике?
Полицейские переглянулись снова. Они были молоды, но видели уже достаточно, чтобы не раскисать и не размякать даже от самых интеллигентных попаданцев. Совершил проступок отвечай. И большинство всегда предлагали взятки, угрожали и искали способы на ощупь в поисках обхода ответственности. Этот спрашивал «как сделать правильно» и «что нужно, чтобы не продлить», а ведь это совсем иная категория.
Отвезем тебя в участок, настрочим протокол еще один и посмотрим, что дальше. За пьянство у нас до 15 суток, а то, что ты кипеж поднял и дрался, так это вообще мелкое хулиганство. Эта еще мадам пригонит, будет тебя мурыжить, судить-рядить, отдать тебе пацана или забирать его. У них свои порядки, я не сильно в курсе.
Понятно
И Игорь замолчал. Положение было хуже не придумаешь. Надо связываться с тестем и подключать его к тому, чтобы забрать сына из рук, как выразился лейтенант, «мадам».
Может, они все-таки решили сначала связаться с бабушкой и дедушкой? Воспитательница-то должна хорошо знать Ирину Васильевну, столько раз она приходила за внуком по вечерам и приводила его по утрам Но ведь он сам видел, как работница соцслужб спускалась с Максимом за руку. А вдруг Максима у него отберут и отдадут в детский дом?
Мысли прервала остановка. Они приехали. Полицейский участок оказался весьма плачевным зрелищем. Таким, как и представлял себе Игорь: советские панели-бордюры на стенах, а выше разные плакаты, доска с лицами «розыск», окошко с дежурным. Клетка-обезьянник была в другом помещении, и Игорь пока ее не приметил. С него сняли наручники и отвели в комнату, где стояли две парты, приставленные друг к другу. С одной стороны уселся молодой парень в форме, тот, что ехал на пассажирском сиденье. Он наконец представился старший лейтенант Хлебин Кирилл Григорьевич и стал расспрашивать, что произошло и составлять протокол.
А с чего начать-то? Если сначала, то началось все в ноябре
С ноября прикладываешься? брови старшего лейтенанта взмыли так высоко, что почти переманили внимание допрашиваемого.
Да нет, в ноябре умерла жена и Игорь начал рассказывать свою историю, а старлей не стал перебивать. Ему самому было интересно, ведь мужик казался нормальным, адекватным и даже совсем не пьяным. Что ж он в саду устроил?
Когда Игорь закончил, товарищ Хлебин вернул самообладание, вписал в протокол все, что необходимо, и ушел в другую комнату. Вернулся с коллегой и мадам в горчичном пальто. Ее карие глаза обжигали осуждением, сканировали не хуже рентгеновского аппарата. Она довольно долго смотрела на него и молчала. Игорь тоже не отваживался заговорить, даже глаза опустил под ее взглядом. Он думал, что она оценивает его как отца, пришедшего за сыном в пьяном виде. Часто он выпивает? Бьет детей? Где сейчас второй ребенок? Он задавал сам себе эти вопросы и гадал, какие из них проносятся в голове у этой строгой женщины. На ней была белая рубашка, очки хоть и не с толстыми стеклами, но в толстой оправе. Волосы, когда-то выпрямленные утюжком, начали завиваться у лица и выбились из тугого хвоста.
Меня зовут Тамара и я буду заниматься вашим делом, женщина по-деловому представилась, смахнула пылинку со своей юбки и продолжила. У Максима есть родственники, у которых он может пожить, пока мы с вами разбираемся?
Игорь кивнул.
Я так понимаю, есть еще ребенок?
Игорь снова кивнул.
И он сейчас у этих же родственников?
Игорь кивнул в третий раз.
Женщина взяла со стола протокол, пробежалась глазами и задала следующий вопрос:
Вы здесь уже не в первый раз, да?
Игорь отчаянно замотал головой и в первый раз в ее присутствии заговорил:
Нет, я раньше не бывал в полиции, ни нарушителем, ни ну понимаете, жаловаться тоже не приходилось.
В ответ Игорь получил быстрый колючий взгляд.
Как зовут родственников, которые могут взять Максима?
Петр Сергеевич и Ирина Васильевна. Это родители Нелли, жены моей
Покойной.
Игорь не ответил. Его словно пригвоздило к неудобному стулу. Тамара, выждав театральную паузу, продолжила.
Мы уже вызвали родственников, бабушка скоро приедет и заберет Максима. Вы завтра придете ко мне, в соцзащиту, я выдам вам пакет документов, которые нужно собрать, чтобы мы дали разрешение на проживание детей с вами. Затем мы будем наблюдать за вами и оценивать то, насколько безопасно детям жить с отцом-алкоголиком. Плюс вам надо будет записаться к наркологу, в сообщество анонимных алкоголиков и принести мне справки. Понятно?
Игорь удрученно кивнул. Внутри он протестовал, хотел сказать ей с вызовом «я не алкоголик!», и это было чистой правдой. Но взгляд ее колючих глаз останавливал.