Григорий М. Кантор
Я смерть
Надлежащее извещение
Плоть тебя равно плоть смертна. Плоть другого нет. Другой не плоть. Так отличие плоти тебя от плоти других заключено только в «части» тебя (смертности)?
Нет, по-другому. Другое не плоть, другой брейнсторм (судьба, или соло жизни).
Ты смертен, значит, не другой, противоположен любому другому (всякой индивидуальной «судьбе»).
Истинное тело тебя соответствует субъективной смерти другого, точнее, ответственно за нее. Смерть тела (мира) тебя возрождает мир природы в единый протомир реальности. Плоть тебя (на глазах) преобразуется в новую плоть.
Отмеченная самой (смертностью) плоть не делается (машинально) неуязвимой (не стареющей к смерти), но проводится по «тропам» буквальных подсказок к обновлению индивидуальной плоти в истинное (личное) тело, которое воплощается исключительно сквозь смерть мира в целом, его моментальное преобразование в мир грядущий, в котором нет места анонимности за исключением самого акта пришествия.
Плоть (мужская) проекция (оптический образ) мужчины, или мужского от Адама (человека) внимающего (различающего) в собственном теле (самости) Духа не в Себе.
Женская плоть проекция женщины, или женского от Адама (целого человека), а именно тела (мира), которого не достает вниманию (Адама) в целом.
Адам различает в теле (самости) себя, что означает он живет (на языке природы мужчины и женщины), или он умирает (словом человека).
С ним умирает (живет) и весь природный мир человека. В мире природы умирает не человек, а отмирает плоть (мужчины или женщины) его.
Может ли Адам умереть вместе с целым миром природы (в конце света), ведь всякое умирание когда-нибудь добирается до какого-нибудь конца?
Очевидно, оно (универсальное умирание) не приводит к привычному временному пределу (прерыванию), а буквально утыкает его (Адама) в собственное тело (самость) или же вбрасывает в жизнь (явь прерывистых пробуждений) и, соответственно (неизбежно) в смерть (дрёму прерывистых засыпаний). Только так Адам умирает и затем рождается.
Имеет ли значение, как соотносить пределы смерти и рождения с пределами мира природы, или тела самости (Адама)?
Мир его начало, рождение. Самость (тело в целом) конец его, или проявление мнимой (воображаемой в пределе) смерти.
Умирание Адама к телу (самости), вместе с ним туда же и дорога миру природы в целом к элементарному бытию в самости (теле) Адама.
И Адам устал, устал умирать и возрождаться (воображать, мечтать, снова жить в мире, забываться, терять мысль, засыпать и пробуждаться, забываться и вспоминать себя заново).
Как он, вообще, может попытаться прекратить умирать?
Ведь в таком случае он невольно оказывается нечто вроде плоти в мире природы (мужчиной)?
Но это лишь в мыслях, и подсознание Адама указывает ему на умирание и смерть в оптике старения и околевания.
Каждый раз Адам заводит умозрительную пружину нового мира, в котором, как ни затаивайся, все равно обнаруживаешь следы проступающего тлена.
Адам как человек смертен, то есть умирает бесконечно.
С точки зрения плоти (мужчины и женщины), он бессмертен, то есть живет бесконечно.
На самом деле, бесконечная жизнь, если бы она и была возможна, то только как бесконечное умирание (в теле Адама), закольцованное от тела самости (элементарного бытия) до очередного мира (плоти) протагониста, (мысленно) борющегося со старением и околеванием, а в реальности являющегося очередным трансдуктором проекций (мыслей) самого Адама (человека), размышляющего о жизни себя, точнее, о возможности смерти (себя).
Адам не в состоянии покончить с собой за любой попыткой следует обрастание плотью в одном из воображаемых миров его.
Протагонист бесконечно умирает (прозревает), и в конечном счете, долго ли, коротко ли, блуждая среди битого стекла и прочего мусора, оставшегося от былых хрустальных замков, утыкается, в лучшем из случайных миров, в лоно собственной плоти (элементарного бытия) всё, конец пути.
Какая реальность из миров могла бы прикончить жизнь Адама, оказавшись оазисом смерти (Адама)? Ведь Адам, человек смертный, есть (смерть) в целом, точнее, Адам умирает в теле (мира) себя.
И кто посторонний (смотрящий) может прекратить умирание Адама в целом, в целом прервать внимание самости (тела) к прекращению в целом?
Адам размышляет, порождая очередной мир плоти (во главе с собой, и не подозревая об этом); синхронно думает и член (Адама), точнее, мужская плоть его. Мира вне места или движения (как такового) нет, не существует, в целом его заменяет частный взгляд плоти (мужчины или женщины), или некий смотрящий за индивидуальным миром (брейнстормом). В таком случае, умирание (или вечная жизнь) Адама, верховного смотрящего (надзирателя) может называться таким универсальным миром, или экзистенцией.
Если отказывать в осознанности (стволовом Я-ощущении) плоти любого другого, то нельзя исключить отсутствие таковой и в плоти тебя. А если, вообще, допускать нечто подобное (и даже быть уверенным в таком) то справедливым представляется предполагать в другом именно то, что собираешься иметь в себе (плоти) сам. Так, ты допускаешь в плоти другого лишь то, что знаешь сам точно (из плоти себя). То, которое именуешь другим в плоти другого. Хотя ты не должен быть другим относительно другого в той же, что и твоя, плоти. Ты един во всякой плоти как плоть другого.
Ты не плоть, не всякая плоть, никакая плоть, вещая плоть, простая как вещь, просто вещь, заключающая в себе брейнсторм (смерти), виновный (в ответе) за все брейнстормы (мира).
Смерть не просто противоположна всякой жизни, смерть не соответствует ни одной из них, оказываясь их целым (основанием).
Ты перебираешь в других (плоти). В брейнстормах. Ты такое, которое известно, и что может примерено к плоти другого живого (мужского и женского). Ты как нечто неизменное, не информация, не знание. Но перебираешь ли ты, или к тебе примеряется тот, которому известно (а не другой, которого и в помине нет, которого и предположить не в ком и не в чем), тот, который вот примеряет тебя в отношении (противоположении) к другой плоти (мужчин).
Тот и есть ты, а не другой из плоти (смотрящий брейнсторма). Но как это поможет в понимании себя, которое примеривается к другому во всякой плоти? Разве может меняться стволовое Я-ощущение (самости), меняться от плоти к плоти?
То, о чем Адам непосредственно про себя размышляет, плоть его (синхронно) вслух исполняет. А то, о чем думает смотрящий во плоти его, может реализовываться, а может и нет. Если да, то, выходит, мысль смотрящего во плоти формально совпадет с замыслом Адама? Только совпадет насколько и в какой части замысла Адама?
Напрасные мысли (Адама) напрасная жизнь (во плоти) к околеванию. Жизнь во плоти (к околеванию) соответствует напрасным мыслям Адама о собственной смерти, точнее, о возможности прекращения ее.
Как понять, не напрасны ли мысли и, соответственно, не избыточна ли жизнь тебя (во плоти)? Ведь любая плоть (чувствилище) по определению как минимум должна сочувствовать стволовому Я-ощущению (самости). Никак менее такого.
Ты размышляешь и действуешь, как представляется тебе, в связке с позитивной мыслью другого (Адама) себя, в котором тем не менее задает тон, солирует цельная мысль», или замысел (Адама), отраженный в желании прекратить умирание себя, прекратив умирание в целом, то есть умереть по-своему.
Если мысль (брейнсторма) тебя воплотится в соответствующий замысел, то есть совпадет не только с фрагментами фантазий и представлений об исходе основного инстинкта (желания) Адама, но и по масштабу совпадения (единомыслия) преодолеет баланс жизни и смерти, направляя тебя в Адаме (околосмертном переживании), в конечном счете, к прекращению смерти (Адама), тело которого станет заложено в основание нового мира (реальности) и новой плоти (ковчега), то благодарности не будет. Ведь ты свернешься в плоть ничего личного.