«Попытка номер два и снова русские»
После первого провала, того самого, когда я пытался играть любовника Василины, наступил следующий день и у меня снова было фиаско. Может, проникшись словами Стена, возможно, в отместку, но француз изменил съёмки с «неверность под балдахином» на «первый раз на сеновале».
Сценарий же был такой: «Героиня убирает сено, врывается парень в белой рубахе и повалив на сеновал девицу-красавицу, овладевает ею, против её воли». Смеялись все! Прямо в голос и не скрывая пошлых комментариев. Я молчал, терпел, моргал.
Сено. Овладевает. Вилы. Набор даже не из русского фольклора, а эдакого американского ситкома6 про Россию.
Осталось лишь обуть их в лапти, повесить ему гармонь на шею, ей коромысло на плечи, для полноты антуража, а в углу привязать медведя на поводке. Точно про русский секс.
Это лишь часть тех комментариев, которые отпускали мои коллеги.
Казалось бы, но в самом центре студии выставили стог сена. Но как же без подвоха. Жухлой травы, конечно же, не хватило, а для меня до сих пор остаётся загадкой, где они его взяли даже это небольшую часть сена в городе, да ещё и за один день. Всё не просто так, сена не хватило и под высушенной травой, был целый ворох опасных предметов. Набитые мешки чем-то плотным и твёрдым, картонные ломанные коробки, дощатые ящики и много чего ещё.
Меня облачили в зелёные штаны с карманами, носки в этот раз уже не понадобились по сценарию, белая футболка и вилы. Боже, вилы их то где взяли? И вот, я, вилы, сено, Василина в центре, француз водрузился на кресло возле ноутбука, долговязый оператор прячет провода под серебристый экран, плотно прикрывая его блеск травой, готовимся к процессу.
В этот раз будет легче, подумал я, юмор всегда спасает.
Нужно аккуратней с сеном. Сказал Мартин. Он появился в студии как переводчик нашего режиссёра, потом он был ещё и нашим гримёром, а после и вовсе остался с нами.
А когда, в студию заявилась Василина, я чуть не ахнул. При её виде хроническая импотенция была логичным последствием. На ней действительно был сарафан, кокошник и щёки с ярко-красными кругами «яблоками». Сестрица Настеньки из Морозко. Секса с ней хотелось не больше, чем с соседской бабушкой, ворчащей про наркоманов и жуткие цены в магазине.
Оля-ля. Промурлыкал француз и, ощупывая сарафан, сиял, будто ребёнок на утреннике. Русси, всплеснул он руками и подтолкнул даму к сеновалу. Дакор, дакор.
Мне было велено передать ей вилы и уйти из кадра. Помня нашу с ней удачливость, попросил быть осторожней с орудием труда и по возможности откинуть их подальше в сторону.
Её облик настолько понравился обитателями, что все ввалились в студию, замерли в ожидании.
Кучерявый, что-то пролепетал, и Мартин явился с каким-то флаконом.
Ты должен быть потный. Произнёс он, коверкая окончания. Сними рубах. Натри. Давай. И он щедро облил меня липкой массой, от которого жутко разило приторной парфюмерией.
По команде «начали», оператор наводит камеру на Василину с вилами, копошится в имитируемом сеновале, утыкаясь вилами в потаённые предметы в виде мешков, картона и ящиков. Мне махнули рукой, и я вбегаю, хватаю её за зад, и тут же словно гонг, раздаётся вопль француза.
Нет, не так. Она против, ты должен брать силой. Переводит Мартин. Да ещё и манерно разводит руками, за что мы первое время, его и звали между собой не иначе как мальчик-девочка.
У неё вилы! Возмущаюсь я.
Она бросить их.
А если нет?
Это же игра.
Что ж пробую ещё раз.
Разбегаюсь, хватаю за талию, вилы валятся в сторону, мы на стог. Ударяюсь коленом о край ящика, она грудью падает на коробки, сено рассыпается вихрем.
Стоп.
Что опять? Нужно было с вилами в руках? Или вообще на вилах?
Коробка вылезла прямо в кадр. Показывает оператор что-то на мониторе ноутбука.
Пробуем ещё раз, теперь промахнулись нежилая ещё раз пораниться обо всё это барахло под сеном.
Раза так с пятого удалось всё же не услышать «стоп» и теперь я не знаю, что делать. Она визжит. Задираю подол. Все молчат. А я пытаюсь дальше. Стягиваю брюки и никак. Всё время я думаю о ящиках, их острых углах, а также о твёрдом колене партнёрши и валяющихся где-то рядом вилах. Сено прилипло к маслу, которым я обмазан. Это не «Первый раз на сеновале», это «Соломенный Йети и Василина немудрая» вот, подходящая эпиграмма к этому ролику.
Грубо так, по мужмуж..мужинцки, комментирует Мартин. Схвати её за рёбра и сделай её. Прямо за рёбра бери.
Смех задребезжал где-то в зале, Василина закатилась раскатисто так, что эхо её голоса походило скорее на то, что её разрывали на части, чем насиловали.
Прекратить. У Мартина получается вопль, на манер военных фильмов про немцев, и Василина залилась раскатистым смехом ещё громче, ещё сильней. В течение пяти минут её пытались успокоить, затем увели, а я ждал ещё около получаса, пока готовили замену. Василину заменили Настей. С меня поснимали куски соломы и снова намазали косметическим маслом. Теперь я был липким настолько, что партнёрша могла прилипнуть, ко мне как улитка к стеклу.
С Настей оказалось проще. Этакая эталонная блондинка с длинными, стройными ногами, узким тазом и хорошей талией, только в кокошнике она смотрелась скорее, как Снегурочка, заблудившаяся летом в деревне. Вилы ей совсем не шли, но француз не отступал от своей идеи.
Вступительную часть мы прошли легко, начало сексуальной сцены тоже получилось пройти без фразы «стоп». А дальше нас то и дело останавливали, заставляя её всё сильней сопротивляться, меня быть жёстче и более жестоким. После третьего дубля, точнее, когда я сдержал естественный физиологический финиш, когда руки слегка дрожали от волнения и усталости, вены на висках пульсировали барабанной дробью, со мной случилось то, что бывает, когда перетерпишь. Несмотря на то, что партнёрша была очень даже привлекательной и возбуждающей, мужская сила ушла, и я осознавал, что безвозвратно.
Он говорит, если ты не соберёшься, то он перетянет всё что нужно резинкой от денег. Мне показалось, Мартин при этих словах ехидно хмыкнул, потому что отчётливо помню собственный едва слышный шёпот: «вот, же пиы».
Тогда-то Серёга и дал мне таблетку впервые:
Это, как «динамик», только лучше.
Какой динамик? Стерео, что ли?
Это что б стояло. Просто выпей.
Динамик? Виагра, что ли?
Типа того.
Оказалось, есть много разновидностей, это разновидность была очень действенная и очень быстро действенная.
Заглотив таблетку с глотком виски, выдохнул и пошёл в кадр. Судя по запаху, Настя что-то покурила и далеко не сигареты. Процесс пошёл на отлично, пот уже струился естественным образом, скатываясь по маслу крупными каплями, что особенно понравилось режиссёру. Осматривая снятый материал, он тыкал пальцем в эти капли и хлопал в ладоши. Словно в сексе, главное пот. Под завершение съёмки колени уже болели от ящиков, Настя сжимала зубы явно по той же причине. Все в студии молчали, а я никак не мог разрешиться потоком жидкости и вот ритм уже не человеческий, а реактивно механический.
Финальный аккорд. Давай, давай! Засмеялся странным смехом мальчик-девочка. Я стал прокручивать в голове, что мне может помочь, вспомнил свой первый сексуальный опыт, задранную юбку, сжатые ноги, как я пропихиваю сквозь них свои руки и Вскрикнув, вскинув голову чуть не упал, и ещё раз, ещё чуть тише и ещё.
Супер! Вопил режиссёр.
Закажи этих таблеток, сразу штук сто. С такими идеями съёмок они явно понадобятся. Сказал Стен и, подняв лацканы пиджака, ушёл.
С тех пор последующие несколько раз я с удовольствием принимал из рук Сергея заветные пилюли, то и дело, мучаясь от пост-эффекта в виде не запланированной эрекций и головных болей, которые становились все чаще. После очередного раза, вечером после съёмок, у меня пошла кровь из носа, все сослались на усталость, а Стен предложил замерить давление, отправив Студента в аптеку.