Колян.
Антон, а вы хозяин дома?
Неа, я тут так, по работе заехал.
А где Серафим? Антону не терпелось убраться домой из этого места.
Дед этот?
Ну да.
Я привез его сюда, с багажом, донес сумку и застрял здесь, короче.
Как это застрял?
Ну вот, ты уже третий.
Есть еще кто-то?
Юрок, он где-то на кухне, наверно.
Что вы здесь делаете и куда делся дед?
Сам не знаю, ты это, зови меня Туча, меня так все зовут, я таксист сам, еще в охране работаю, а ты кто?
Я экзорцист и колдун Вуду.
Чего?
Оккультные практики, меня сюда и позвали изгонять посторонние явления. Сумку у ворот забыл, надо забрать и валить отсюда.
Не получится.
Почему?
Ну ты ходил к воротам? Нету их, одна дорожка и туманище.
Что делать будем?
Пойдем выпьем чего.
Сколько вы здесь уже?
Я не помню даже, типа долго, несколько неделек. Надо у Юрика спросить, идем на кухню. Может он считает.
Туча повел Антона по темному коридору, связывающему прихожую с кухней. В доме было прохладно, настолько, что изо рта шел пар. Кухня в доме была внушительных размеров. Правда со временем белая плитка с голубым узором на стенах изменила цвета и приобрела царапины, но все же выглядела довольно симпатичной. У большого окна стоял широкий стол, за которым сидел щуплого вида человек в очках и пил кофе.
Юрик, прокричал Туча, у нас тут прибавление, смотри кто пришел, колдун, как там?
Вуду, ответил Антон.
Юрий, протянул тощую руку мужчина в очках и предложил кофе, только сварил, горяченький. Садитесь.
Мне домой надо, сказал Антон и сел на стул с высокой спинкой.
Не выйдет.
Как это?
Застряли мы здесь.
Это шутка?
Серьезно.
Мне не смешно.
Туча прохрипел:
Юра, сделай и мне кофе.
Маленький и быстрый Юрик подхватился к плите, достал из шкафа чашки, разлил черный, как смоль кофе из турки по маленьким чашкам, и поднес их Антону и Туче. Антон взял чашку, и отхлебнув, поставил её на стол моментально образовалось коричневое круглое пятно на белоснежной скатерти. Юрик, вспомнив, что забыл выдать блюдца, и подхватившись вновь с места, исправил досадную ошибку.
Так кто такой этот Серафим? спросил Антон.
Чёрт его знает, выпалил Туча, мы сами не знаем кто он такой, я приехал с вокзала вёз его сюда, а Юрик пиццу привез, зашел за оплатой и тоже пропал.
Да-да, грустно подтвердил Юрик и отхлебнул кофе, считаю дни, уже четвертую неделю здесь, каждый день одно и тоже. Забор исчез и все время этот туман.
Вы не думаете, быть может, это какой-то военный эксперимент?
Не знаю я. Уже голову сломал думками что это все такое, сокрушенно сказал Юрик и скривил рот.
Все очень странно и пугающе.
Надеюсь когда-нибудь появится объяснение этому дому. Уже были мысли спалить все к черту.
А что вы едите?
В холодильнике каждый день появляются яйца, молоко и сало, сосиски в морозильнике, каждый день одно и тоже. Кофе варим, пьем.
А в гостиной, вставил радостно Туча, в гостиной бухлишко имеется, ты как к этому делу?
Я не особо, сказал Антон и опустил взгляд, задумавшись о печальной судьбе ему уготованной.
А я вот люблю, по водочке убиваюсь, чтоб не скучать. Так оно и веселее то, по водочке если.
Каждому свое.
Может все же за знакомство, посидим, за жизнь перетрем? Грохнем по сто?
Нет, я не хочу.
А ты Юрик?
Не знаю даже, после вчерашнего еще не отошел.
Да ладно, тебе, что ты как маленький, давай по-мужицки накатим по сто грамм, давай?
Ну если по сто только, Юрик смутился и опустил взгляд
Я щас! Туча поставил звонко чашку на блюдце и убежал из кухни. По коридору был слышен его громкий бег. «Щас накатим», раздалось из коридора. Через секунду он также быстро ворвался на кухню, держа в руке литровую бутылку водки, где у нас стаканцы?
Во втором ящике, Туча.
Всё, вижу.
Опытной рукой он разлил по сто грамм водки в стаканы, из холодильника вытащил две сосиски и горчицу.
За встречу пьем.
Скорее бы это все закончилось, добавил Юрик и поднял стакан.
Антону стало нестерпимо тоскливо. Что это за странное место откуда невозможно уйти? Как долго ему здесь находится? Наступала ночь.
А ты что не пьешь с нами, братан? спросил охмелевший Туча у Антона.
Да не люблю я водку.
Как это?
Ну так.
Ты в какой стране живешь, братишка?
Страна не причем, просто не пью я водку.
Неправильно это. За встречу б надо, за знакомство. Так положено. Мы с Юриком поднадоели уже друг другу, а тут ты появляешься, пообщаться охота. Сам Марьевский? С какого района?
С севера, да марьевский я, Антон в глоток допил кофе и поставил чашку на блюдце.
Это ясно, а Славяна знаешь? На Зеленогорской живет.
Нет, не знаю, чувство страшной скуки захлестнуло Антона.
Как это не знаешь? Его все на севере знают, он держал ларьки по девяностым, авторитетный мужик, ты что?
Да как-то пропустил этот момент, не знаю я.
Давай выпьешь с нами.
Нет, спасибо.
Вмешался слегка опьяневший Юрик:
Коля, да что ты прицепился к парню, ну не хочет он с нами пить, может здоровья нету, давай оставим его в покое. Антоха, ты это, если устал иди прогуляйся по дому, там на втором этаже спальни ляг поспи, уже пора. Там каждая комната в разный цвет выкрашена. В лиловой самая большая кровать.
Да, наверно пойду я, согласился Антон, желающий поскорее избавиться от этой компании и неприятных разговоров.
Ну давай, братело, сладких снов, время то детское, сказал Туча и открыл бутылку. Спят усталые игрушки, книжки спят. А вот то, что ты Славяна не знаешь это уже жирный минус тебе, таких людей надо знать и уважать. Думай, Антон.
Поднявшись на второй этаж, он щелкнул выключатель и на стене загорелись два светильника стилизованные под свечи. Все те же шелковые красные обои с золотистой полоской и черный паркет на полу. В коридоре было четыре двери, ведущие в спальни. Антон заглянул в каждую из них, изучая тонкий вкус прошлых жильцов; в первой были зеленоватые обои, во второй голубые, в третьей синие, а четвертую украсили лиловые. Старинная мебель, изящные диваны и большие кровати, Антон подумал: «В синей комнате балкон и четкий ковер, остановлю свой выбор на ней на сегодня, если суждено мне остаться в этом доме навсегда, то хоть отосплюсь за всю жизнь».
На стене, над кроватью висела картина в продолговатой рамке: мрачные суровые тона, хата-мазанка в степи и грозовое небо с резкой линией молнии. Пастораль Малороссии.
«Прикольные тут у них картиночки».
Антон плюхнулся, не раздеваясь на кровать, и воткнул в уши наушники. «Дослушаю музыку, все равно скоро сдохнет батарейка, а зарядки нет». Сон какое-то время не находил на него. Все же решил раздеться. Скинул тяжелое покрывало с кровати и влез под теплое одеяло.
Проснулся. По потолку бьет дождь. Темно. Всполох молнии за окном осветил комнату. Антон почувствовал, что он находится не в том месте, в котором он ложился спать. Вновь молния осветила комнату, и он увидел: побеленные стены и два маленьких окошка. Лежал Антон не на широкой кровати, а на каком тюфяке от которого несло соломой. Непреодолимое чувство страха нашло на него. Резко вскочил на ноги. Раскат грома. «Что за черт? Туча! Юрик, закричал он и голос его дрожал, где я? Что происходит вообще?». Подошел к окошку. За стеклом: вечернее грозовое небо и степь с пожухлой травой.
«Я ничего не понимаю, где я, блин?»
Отошел от окна пятясь, и тут же раздался скрип открывшейся двери. Обернулся. В комнату повеяло влагой бушующего вечера. Антон подошел к двери и выглянул наружу: степь, бескрайняя степь и сполохи молний на темно-синем грозовом небе.
«Я же ложился спать в особняке. Как я здесь очутился?». В углу комнаты стоял старинный шкаф, в вечерних сумерках похожий на медведя, стоящего на задних лапах. Со стороны степи раздался вой. Антона передернуло от страха. Внутри все сжалось.
«Это волки!»
Вой повторился, Антон стал бледный как стены этой хатенки. Волки подступали все ближе. Яркая вспышка молнии подарила свет и в этом свете Антон различил четырех волков, поджав хвосты бегущих по полю с низкой травой. Резко хлопнул дверью и судорожно сдвинул затвор в бок. Вой, протяжный и пронзительный вой за стеной заставил Антона покрыться холодной испариной.