Папа! Это мне? На день рожденья? Вот это да! Классная какая! Из Иномирья, правда? Киса Киса-Алиса
Варвара опустила руки.
Семён улыбнулся фортуна была на его стороне. Он с гордостью и любовью положил руку на худенькое плечо сына и снисходительно заметил:
Сынок, ну какая же это киса? Это кот.
Глава IV
Димка был обычным мальчуганом двенадцати лет отроду. Белобрысый, как отец, с большими серыми глазами на веснушчатом лице. Он всегда был неутомим, вечно что-то придумывал. «Волчок», называла его бабушка.
Димке не нравилось. «Придёт серенький волчок» бурчал он недовольно. Волчком Димка быть не хотел. И даже когда мама объяснила ему, что это не тот волчок, который кусает, а тот, который крутиться и шумит, мальчик не сменил гнев на милость. Впрочем, детей мало кто спрашивает взрослые обычно не слишком чутки. Так он и рос «волчком». А парень был хороший. Добрый. И правда, совсем не волчок.
Ты посмотри, какой пацан счастливый, Семён сделал ещё одну попытку обнять Варвару за плечи. На этот раз она была не против. Стояла и с улыбкой смотрела, как сын играет с котом.
Эх, Семён, балбес ты у меня, только и сказала она.
Почему это?
По кочану. Завтра купи миску, лоток, когтеточку курицы купи, Варвара вздохнула, наполнитель для туалета.
Семён что-то неразборчиво замычал: обо всём этом он как-то до сих пор не думал. Да некогда просто было. Да-да, некогда.
И ещё его надо к ветеринару сводить только по знакомству, к абы кому нельзя, а то проблем не оберёшься, отберут. Есть у тебя знакомые?
Семён вздохнул:
Поспрашиваю слушай, я как-то
Да знаю я, перебила его Варвара. Вы, мужики, вечно какую-нибудь кашу заварите, а нам, женщинам, потом расхлёбывай. Герои, едрить.
Чего, мам? Димка как всегда хватал суть.
Я говорю, аккуратнее с ним. Не тискай.
Да он ласковый! мальчишка сиял не хуже кота.
Вижу, что ласковый, только он всё-таки зверь из Иномирья, мы о нём ничего не знаем.
Кот посмотрел на Варвару, и ей вдруг сделалось неприятно, слишком уж человеческий был у него взгляд. Слишком уж странный.
Ладно, сказала она. Заканчивайте. Спать пора, в школу вставать завтра.
М-а-а-м, протянул Димка, завтра ведь факультатив только. Давай, я не пойду?
Я тебе не пойду. Быстро зубы чистить и спать!
Я чистил пробурчал мальчик, но потом вдруг неожиданно повеселел:
Мам! А можно, Васька сегодня со мной спать будет?
«Васька уже и имя дал» Варвара посмотрела на сына: в глазах Димки плескалась надежда.
Нет, вздохнула она. Васька твой у нас на испытательном сроке. Марш уже в кровать.
Димка ушёл мрачнее тучи.
Варвара искоса поглядела на кота. Тот был спокоен и не сводил с неё своих жёлтых мерцающих глаз. И сам он весь мерцал, светился точно новогодняя гирлянда. Ох
Сём, может запрём его в ванной на ночь, а? Ну или на кухне?
Да ну, ты чё? Боишься?
«башку тебе откусит» снова мелькнули в голове слова Ипполита
Димке дверь запрём, и ладно. Ты ж сама видишь, он ласковый.
Ласковый Нет, ты как хочешь, а я сначала его покормлю. Хорошенько. Так, мне спокойнее будет.
А мне вот на ночь пожрать не даёшь, с укоризной проворчал Семён.
А я тебя и не боюсь. Пошли, зверь, еды тебе дам, поманила она кота.
Уговаривать новоиспечённого Ваську не пришлось, но вёл он себя странно. Коты обычно жутко нервничают, когда их собираются кормить: глаза большие, дикие, а сами знай только и орут: «Мяусо, мяусо!» А этот Пришёл. Сел. Ждёт. Даже на запах рыбы не отреагировал.
«Вот пижон, подумала Варвара. Он бы ещё салфетку себе на грудь прицепил. А может он этот как его веган? Вон, у сестры коты огурцы жрут. Правда, они и рыбу тоже едят»
Она достала заливное выложила несколько больших кусков на тарелку, полюбовалась красота! Карп блестит серебряным боком в студне, морковочка порезана звёздочками, укропчик Посмотрела на кота тот по-прежнему терпеливо ждал. Вот это выдержка!
Ты часом не служебный, как мой Семён? спросила Варвара и поставила перед ним тарелку.
Кот ел, аккуратно, не спеша. Комнату наполнило благостное урчание. Варвара присела, погладила его по радужной шерсти, на руке остались и какое-то время светились искорки, погасли.
И всё-таки ей было не по себе. Уж больно непонятный зверь. Мало того, что светится как лампочка, так ещё и ведёт себя прилично. Нормальные коты так себя не ведут, уж ей-то это было хорошо известно. Сколько их всяких поломанных, затравленных она перетаскала в свое время с улицы А взгляд у него какой! Да у неё до сих мурашки от этого взгляда! Как посмотрит, так сразу грехи начинаешь вспоминать!
Кот поел, облизал тарелку, потерся о ногу хозяйки и полный достоинства отправился обратно в гостиную. Там, недалеко от батареи, Варвара постелила ему старое полотенце. «Ты, говорит, кот умный, будешь спать здесь». Васька понял. Промурчал что-то, улёгся. А часа через пол, когда Семён уже спал без задних ног, запрыгнул на кровать.
Варвара вскрикнула и тут же сбросила его на пол.
Семён, стала она тормошить мужа. Семён, проснись!
Что ещё?
Кот здесь!
Ну
Он на кровать запрыгнул, Семён!
Ну убери его дай поспать.
Нет. От мужа сейчас помощи не дождёшься. Варвара села и обняла колени, посмотрела на кота. Тот стоял на ковре, светился и мурчал. А ещё смотрел. Неотрывно смотрел ей прямо в глаза. «Да что тебе надо, окаянный?» Варвара постаралась взять себя в руки и резко командным голосом произнесла:
Сядь.
Васька сел и наклонил голову набок на собачий манер.
«Слушается», выдохнула Варвара.
Ляг.
Кот лёг. Варваре показалось, что в его янтарных глазах мелькнула человеческая смешинка.
Ладно, сказала она как можно спокойнее. Я сейчас тоже лягу. И буду спать. Понял? На кровать, чтоб ни ногой. Ясно?
Васька молчал. Светился в темноте и только.
Варвара улеглась. Сон, конечно, не шёл. «Ну что за чудной кот! думала она. А ну-ка»
Васька!
Кот повернул голову и внимательно посмотрел на неё.
Васька, яркость сбавь.
И Васька притушил свет.
Глава V
Семён был в Париже. Он сидел на бордюре одной из старых мощёных камнем улочек и пил кофе по-турецки. Вокруг него сновали коты самых разных мастей и расцветок: от золотых до тёмно-малиновых, мяукали и тёрлись о ноги. На душе было хорошо и спокойно.
Но внезапно улица оживилась, по проезжей части заспешили старые роскошные автомобили, а тротуары наводнились людьми: клетчатыми мужчинами в котелках и дамами в изысканных платьях с зонтиками от солнца.
Свежее мыло! Свежее мыло! донёсся крик мальчишки-разносчика. Только из типографии!
«Мыло из типографии Презабавно», подумал Семён и подозвал мальчугана.
Желаете мыло, мсье?
Мальчик присел рядом, демонстрируя содержимое лотка, болтающегося у него на шее.
Семён посмотрел в жизнерадостное веснушчатое лицо, ухмыльнулся и отрицательно покачал головой.
Вообще-то мне нужна миска для кота. А почему ты кричал, что мыло из типографии?
Мальчик улыбнулся:
Мсье, это не тайна. Одна пожилая дама выкупила типографию и теперь варит там мыло. Зачем вам миска, мсье? Купите мыло.
«А может действительно купить мыло?» задумался Семён и осмотрел лоток. Недурно. Товар был роскошно упакован в аккуратные картонные коробочки, на каждой из которых была нарисована пожилая женщина, чуть ниже красовалась затейливая надпись. «Мыло бабушки Агафьи», прочитал Семён, разумеется, на французском и без акцента.
Что-то во всём этом было знакомое, то ли в названии, то ли в портрете женщины. Он внимательно всмотрелся в старое доброе лицо, как вдруг оно стало меняться, черты источаться, вытягиваться, и спустя мгновение с картинки на него смотрела Тимофевна. Брови её сердито сдвинулись на переносице, она подняла руку, погрозила Семёну костлявым пальцем и произнесла гробовым голосом: «С тебя должок!»
Семён проснулся. Дом гудел от весёлого шума и цоканья когтей по ламинату. «Димка никак не может наиграться с котом перед уходом», догадался он. С кухни пахло гренками и уютом. Семён закрыл глаза в конце концов, что плохого в том, чтобы поваляться в кровати в свой заслуженный выходной? Ничего. Но Агафья! Надо же такому присниться!