Представители консервативного (утилитаристского) подхода (Дж. Дьюи, Т. Браммельд, Э. Келли, А. Комбс, С. Хук и др.) исходят из того, что нравственные качества человека укоренены в его природе, а его индивидуальный опыт жизни или стимулирует, или тормозит их проявление. И потому основную задачу воспитания представители консервативного подхода видят в создании таких жизненных условий, в которых прирожденные человеку нравственные качества беспрепятственно выражались бы в его бытии. Человек, систематически приобретающий опыт поведения в таких условиях, со временем, полагают представители консервативного подхода, становится умеющим выстраивать линии своего личного и профессионального бытия в соответствии со своей нравственной сущностью.
Диаметрально иное понимание феномена воспитания предлагается сциентистско-технократическим подходом (Б. Скиннер, Е. Моррис, М. Блэк, В. Петтерн и др.). Суть основного тезиса, выдвигаемого ими, сводится к утверждению: человек это существо обучаемое, нормы и регламенты поведения он должен освоить в ходе выверенно в технологическом отношении выстроенного образовательного процесса. Эффективность процесса воспитания ставится ими в прямую зависимость от того, насколько качественно он технологически и инструментально обеспечен. Управление и контроль, методика «подкрепления» желательного поведения, научно обоснованная система поощрений и наказаний вот что должно отличать по-настоящему ведущую к цели воспитательную работу.
Рационалистический подход (П. Хёрст, Дж. Вильсон, Л. Кольберг, Р. С. Питерс, А. Харрис, М. Уорнок и др.) исходит из того, что человека делает человеком его разум (интеллект). Воспитанным его делает нравственное мышление, а не какая-то туманная природа человека и дисциплинарная муштра. Процесс воспитания человека должен быть сосредоточен на развитии человеческого Я, фундамент которого рациональное мышление. Только помогая человеку отточить его интеллектуальные способности, можно приблизиться к решению задачи достижения моральной зрелости, настаивают представители рационалистического подхода.
Иррационалистический подход (О. Ф. Больнов, Дж. Кнеллер, Э. Брейзах, У. Баррет и др.) базируется на утверждении неповторимости и уникальности, единичности и конкретности каждого человека, к которому именно потому, что он такой, неприложимы общие схемы нравственного формирования. Делу нравственного формирования человека, тотального и унифицированного по своей сути, в сфере образования должен быть положен конец. Создание условий для раскрытия в человеке его индивидуального потенциала, в том числе и нравственного, вот на что должно быть обращено внимание сферы образования. Оказание помощи человеку в саморазвитии и самовоспитании и есть то, чем должна заниматься, отвечающая духу времени, система образования, утверждают представители этого подхода.
Отечественные концепции воспитания, базировавшиеся на теоретических установках марксизма, были оппозиционны зарубежным. В рамках этих концепций воспитание трактуется как целенаправленный процесс развития личности человека путем управления теми обстоятельствами, в которых человек осуществляет деятельность.
Э. Фромма не устраивает узость теоретических границ этих подходов. В каждом из них, несомненно, есть зерно истины, полагает Э. Фромм. Так рассуждения представителей консервативного подхода, утверждает он, верны в той части, в которой ведется речь о нравственной составляющей природы человека. А размышления представителей сциентистско-технократического подхода в отношении того, что процесс приобщения человека к нравственным нормам и регламентам должен быть последовательным, этапным восхождением от одних этических положений к другим. Рационалистический подход, по мысли Э. Фромма, оправданно делает ставку на развитие нравственного мышления (этического разумения) человека, без которого он не может ни при каких обстоятельствах стать ответственным за себя и других людей существом. Но правы и представители иррационалистического подхода, утверждает Э. Фромм, когда заявляют об уникальности каждого человека и необходимости создания условий для его нравственного самораскрытия. С отечественными разработками в области воспитания Э. Фромма, представителя Франкфуртской школы социальных исследований, сближают его симпатии к марксизму.
Однако наличие в этих теоретических конструкциях ряда правильных, с точки зрения Э. Фромма, установок, не отменяет их односторонности. Преодоление этой односторонности нашло отражение в величественном гуманистическом проекте воспитания человека, созданного Э. Фроммом. Его проект воспитания это масштабная теоретическая конструкция, предлагающая синтетическое видение того, какой должна быть просветительская деятельность, охватывающая всех людей и приобщающая их к императивам гуманистической этики. В современной научно-педагогической литературе отсутствует обстоятельное аналитическое рассмотрение теоретического проекта нравственного просвещения людей, предложенного Э. Фроммом. Нивелированию этого пробела и посвящена эта книга.
К сказанному следует добавить, что в настоящее время, охватившее кризисом практически все стороны жизни людей, сделавшее конфликтным их бытие в политической, культурной, экономической, нравственной и других сферах, проблема воспитания человека стала приобретать такие очертания, которые не были присущи ей раннее. Сегодня решение этой проблемы рассматривается как спасение человечества от той неминуемой гибели, к которой оно само приближает себя, презрев этические законы своего существования. Величественный проект воспитания человека, предложенный Э. Фроммом, вне всякого сомнения, может внести существенную лепту в решение этой принципиально важной для человечества проблемы.
Глава 1. Свобода волеизъявления человека онтологическая основа его нравственного возвышения
Проблема свободы воли человека одна из основных для гуманитарных наук. Она непрестанно обсуждается и осмысливается философами и учёными[2]. Существует немалое количество добротно обоснованных теоретических версий её толкования. В широком контексте проблема свободы трактуется как возможность человека действовать в соответствии с существующими нравственными и юридическими нормами и регламентами. Такая версия, широко укоренившаяся в обыденном сознании людей и в просветительской литературе, базируется на представлении о том, что человек, всегда находящийся в той или иной конкретной ситуации, испытывает влияние природной и социальной среды, побуждающее его к определенному поведенческому ответу на эти воздействия. Поведенческий ответ на эти вызовы носит сугубо индивидуальный, конкретноспецифический характер, зависящий от физиологического и ментального склада человека, его представлений о возможных результатах своего деяния. Такая трактовка дает возможность говорить о свободе как о феномене, детерминированном и природными и социальными факторами. Изложенная выше и широко распространенная интерпретация свободы воли человека, с одной стороны, указывает на объективную зависимость человека от природных и социальных условий его бытия, а с другой стороны, констатирует то, что он может возвыситься над этими объективными условиями. Что же дает человеку возможность встать над теми условиями, в которых протекает его бытие? Ответов на этот вопрос существует немало. Одним из таких ответов, пользующихся наибольшей популярностью в гуманистических науках, и в том числе в педагогике, долгое время является ответ, согласно которому свободными людей делает их познавательная деятельность. Воспроизводя свою природную, социальную и культурную жизнь, человек осознанно и целенаправленно производит материальные и духовные ценности, что становится возможным лишь при углублении познания человеком природного и социального мира. Понимая, как устроен природный и социальный мир, человек обретает возможность размышлять об их изменении и разрабатывать планы по их трансформации. Процесс освобождения человека от жесткой необходимости реагировать вполне определенным образом на воздействие природной и социальной среды имеет направленность от малого знания ко всё большему знанию. Конечно же, этот процесс не может быть строго поступательным, так как человеческое познание не абсолютно, а всегда относительно: ему свойственны ошибки и заблуждения.