Долго стоять собрался? окрикнул меня Володя. Давай. Пора.
Я спешно развернулся, бросив прощальный взгляд на заснеженное шоссе с брошенными машинами. Может, я когда-то и мечтал оказаться в постапе, но не в таких условиях.
Мы обошли обваленную плиту. Я утешил себя тем, что не видно людей, которые не успели выбраться из автомобилей. Как-то вид крови меня не очень привлекал. А замороженные внутренности, которые вышибает наружу ударом стотонного куска бетона смотрятся совсем уж нехорошо.
Знаешь, ты так и не сказал мне насчет армейских баз. Что с ними не так? вспомнил я слова Володи. С ними нет связи, но так разве она есть в городе?
Нет, ты немного меня не понял. Я не говорил, что с ними что-то не так. Тут я даже недоговорил мысль. Просто, согласись, что логично увидеть людей в безопасном месте.
Логично, согласился я.
Вот! А логика здесь такая, что самые безопасные места армейские базы. Как ни крути. Это же Питер!
И? недопонял я восклицания. Что, в другом городе есть более безопасные места? Или здесь безопасно в принципе только на военных базах? Скажи ты такое до взрыва, местные тебя с потрохами сожрали.
Ну нет, совсем не это имел в виду, немного смутился Владимир. Просто в каждом городе на случай военных действий или чрезвычайных происшествий есть свой список объектов, где можно спрятаться. Подвалы, бомбоубежища, очень прочные строения как правило, малоэтажные, на хорошем фундаменте и с очень толстыми стенами. Много вариантов. Метро еще, к примеру.
Он шагал очень быстро, и я едва успевал за ним, но все же поторапливался, как мог стараясь при этом не сбить дыхания. Наш поход превращался в роад-муви. Сейчас мы потреплемся, дойдем до центра города, ткнем в нужное место пальцем, сунем маяк и все. Вот оно. Готово, миссия выполнена и можно идти домой.
Но здесь, продолжил Воронков, именно из-за события возникает множество нюансов. Как ты видишь, например, вот здесь.
Мы как раз шли мимо новостроя, который на моей памяти когда я несколько лет назад по работе ездил в Питер, выглядел более презентабельно. Сейчас же от семнадцати этажей осталось три, которые торчали голыми плитами, незначительно возвышаясь над грудой поломанного бетона. Из серости вышел и вошел в серость, подумал я с грустью.
Вот здесь что? Еще одна развалина. Что дальше?
Высотка. У нее подвал. А подвал очень даже хорошее убежище. Что в итоге? Ничего. Видишь доступ вниз? Правильно, потому что его нет. И это еще на относительной возвышенности. Если посмотреть на старые здания, которым хотя бы пятьдесят лет и больше, то они стоят гораздо ближе к воде. Поэтому любое повреждение в фундаменте, сводах или даже простая трещина в земле неподалеку затапливает подвал. Делает его как минимум сырым и непригодным, а как максимум вода заходит еще выше.
Звучит логично, конечно, но почему та же самая логика по твоим рассуждениям, не применяется на военные базы, м?
Потому что все они стоят не в центре. Там прочные здания, которые непохожи на этот новострой из разваленных плит. Понимаешь? Тут все иначе. Капитальнее, масштабнее. Почти все они строились на случай ядерной войны. И если в метро достаточно отрубить всю энергию, чтобы даже через крохотную трещину затопило тоннели, то на базах этого нет.
Все равно не понимаю твою логику. Я вижу, что здесь свалило высоту. Там, где располагается штаб оцепления, тоже было хорошее и прочное здание. И теперь его тоже нет. Одни сваи остались. Судя по фотографиям я начал говорить громче, сам того не замечая. Эхо почти не отражалось от множества грубых поверхностей. в городе вообще почти нет ничего высокого. Максимум это вот, я ткнул пальцем в остатки дома, которые мы только что оставили за спиной. А в центре и того хуже.
Нет, должно что-то остаться. Базы дальше от эпицентра взрыва, продолжал спорить Владимир.
Думай, как знаешь. Вот если бы за прошедшие недели хоть кто-то запустил аварийное электроснабжение на базе и подал признаки жизни тогда да, охотно поверю, что можно отправить кого-нибудь спасать выживших. А так нет. К тому же Кирилл чего сказал?
Что восемь из десяти погибли, тут же откликнулся техник.
Вот видишь, продолжил я. Но спорить с тобой не хочу. Желаешь верить верь.
А ты скептик, Денис. Не ожидал от тебя такого.
Город влияет, ворчливо отозвался я. Мертвый город.
Хорошо, что еще обошлось без мертвых людей, правда? вступил Кирилл. Хотя зимой трупы замерзают и хорошо сохраняются, не разлагаются, их почти не объедают бродячие животные и
Может. Мы. Закончим уже про мертвяков?! воскликнул я. И так не по себе! Не ты идешь в руинах!
Ну тише, тише, не ори. Вечер скоро, мало ли кто тут еще.
**дь!
Понял-понял, успокаивающе произнес Кирилл. Все понял.
Насчет вечера, Володь, обратился я к напарнику. Я не заметил спальников. У нас опять технологии, о которых я ничего не знаю?
Увидишь, ухмыльнулся Воронков. Ну-ка настороженно произнес он, скидывая с плеча автомат, который я поначалу принял за винтовку. Движение впереди!
Подтверждаю по твоей камере, тут же монотонно ответил Кирилл.
Я поспешил посмотреть вперед и заметил на фоне руин следующих домов какое-то шевеление и сунул руку за борт пальто. Через перчатку рукоять пистолета чувствовалась очень хорошо, но доставать я его не спешил. Впереди никто не стрелял и не ощущалось никакой угрозы.
Дайте-ка посмотрю повнимательнее, пробормотал техник, стуча по клавишам, как заправский программист. Вероятно, он таким и был, но где же мне знать, если память отказывалась реанимировать последние недели моей жизни до до вот этого всего. Так, вроде бы не вооружены, но их пятеро.
Подтверждаю, вижу пятерых, проговорил Владимир.
Я же уставился вперед, высматривая контуры людей на расстоянии не меньше, чем в три сотни метров. Да, пятеро, хотя некоторых выдает только сам процесс «шевеления». На всякий случай я посмотрел и назад вдруг все же это ловушка. Но за моей спиной никого не оказалось.
Нервы напряглись до предела и пистолет я вытащил наружу. Пятерка зашевелилась заметно активнее, явно спеша к нам всей толпой.
Что думаешь? я подошел ближе к Владимиру, но остался на расстоянии в пару метров. И снова недоуменно оценил маневр, приписав его к тому, что мозг все-таки что-то помнит.
Что мы привлекли их внимание, но стоит держаться настороже, коротко бросил Воронков. Раньше мы с тобой в такие переделки не попадали. Не настолько армейское было это дерьмо.
Зря сказал, я стиснул пистолет покрепче. Поднимать пока было рано. Вроде бы не вооружены?
Да что ты переживаешь?!
Меж тем расстояние между нами и группой людей сокращалось. Я же как нарочно вспомнил, что были еще и те, кто прорвался внутрь, а еще были люди Ливанова, о котором я благополучно забыл и ведь надо же было так невовремя! Пока я находился на базе, самое время порасспрашивать людей о начальстве, но ведь нет!
Стойте на месте! загремел Воронков, поднимая автомат повыше. Черный ствол эффектно выделялся на фоне серого бетона, припорошенного смесью пепла и снега. Стойте! Кому говорю! еще резче высказался он, пока группа не встала посреди свободного от обломков куска дороги.
Мы сократили расстояние до десяти метров, внимательно наблюдая за каждым из пятерки. Если у них было десять глаз, то нашу третью пару они не могли видеть. Наше существенное преимущество в любой предстоящей схватке. И оно придавало мне хоть какую-то уверенность не замечу я или Владимир, так Кирилл подскажет.
Кто вы такие? обратился к группе Воронков, сохраняя грозный вид. Я же скрестил руки на груди, готовый в любой момент направить ствол в сторону потенциального источника опасности.
Перед нами стояла кучка людей весьма разношерстного вида. Пара бородатых мужчин, один примерно моего возраста, что-то около тридцати, а другой заметно старше. Оба одеты в пыльные, а местами и порванные куртки.