«Товарищи коммунисты, мы пятый год ведём только одни разговоры с высоких трибун. Когда же мы начнём работать? Мы ждали XXVII съезд партии, мы ждали XIX партконференцию, мы ждали перестройку в целом всей нашей партийной системы, и сегодня мы продолжаем вести такие разговоры. С каждым партийным форумом у нас падает авторитет нашей партии, и всё дело в том, что нет спроса с каждого коммуниста за порученное дело, потому что принимаемые решения мы не контролируем».258
Члены КПСС многократно отмечают невозможность контролировать исполнение решений в нижестоящих парторганизациях, что явилось негативным следствием проводимой реформы.
На региональном уровне серьёзно проявляется отсутствие чётких инициатив ЦК КПСС в плане идеологической работы, и местные партийные организации вынуждены действовать самостоятельно. В апреле 1990 г. А. Ф. Колиниченко констатирует неготовность работать в условиях многопартийности.259 1012 мая 1990 г. прошёл трёхдневный семинар идеологического актива обкома КПСС по проблемам идейно-политической работы в современных условиях, включающий «имитационную игру» под названием «Участие парторганизаций в предвыборной кампании»,260 в которой создавались ситуации по созданию имиджа кандидата, апробировались методы предвыборной борьбы и подготовки наглядной агитации, взаимодействия с прессой. Это было актуально и необходимо.
В рамках XXXV Оренбургской городской партконференции от 1819 апреля 1990 г. решением бюро ГК КПСС был организован Центр по изучению общественного мнения. Первый секретарь Ю. Д. Гаранькин справедливо отметил, что «этой работе ещё не достаёт основательности, комплексности, системности, научности».261 Один из первых социологических опросов, проведённых весной 1990 г. среди коммунистов, репрезентативно доказывал многократно отмечаемые тенденции: 69 % респондентов подчеркнули, что «авторитет первичных парторганизаций снизился», 48 % что «горком КПСС не влияет на ход перестройки», а 51,5 % тот же вывод сделали и о райкомах КПСС. На конференции также было подчёркнуто, что численность городской партийной организации впервые за многие годы снизилась на 1588 человек, 1059 из которых члены и кандидаты в члены КПСС, добровольно сдавшие свои партбилеты, и эта тенденция продолжает нарастать, что свойственно для областной и общероссийской ситуации.262 Ю. Д. Гаранькин критически высказался о проекте Платформы КПСС, в котором «нет чёткой оценки сегодняшней ситуации в партии и стране, замалчивается, что сложившаяся ситуация может привести к развалу государства».263 Таким образом, в регионе присутствовало понимание критичности ситуации, но проводимые реформы ограничивали действенность партийных механизмов.
27 апреля 25 мая прошла XXVII Оренбургская областная партийная конференция, на которой А. Ф. Колиниченко снова признал наличие многопланового кризиса в стране и области, отметил негативный настрой населения, факт складывания оппозиции, «не обременённой грузом ответственности и ошибок», которой «легче завоевать популярность».264 Были озвучены статистические данные по выходу из КПСС: в 1988 г. добровольно сдали партбилеты 164 человека, в 1989 г. 1474 человека (в 9 раз больше), а за 6 мес. 1990 г. численность областной парторганизации снизилась на 4308 человек. Более того, за 6 месяцев 1991 г. из областной партийной организации выбыло и было исключено ещё 11 918 чел. уже иные масштабы.265 В итоге за период с 1988 г. по первое полугодие 1991 г. из рядов КПСС в Оренбургской области вышло 23% её членов.266 Одновременно с массовым выходом из партии, по сведениям обкома, резко сократился и приём в её ряды (за счёт рабочих и колхозников): в 1990 г. по области было принято 427 чел., за 6 месяцев 1991 г. 112 человек. 267 Главой обкома А. Ф. Колиниченко были сделаны предположения о социальных характеристиках «выходцев»: «пенсионеры, карьеристы; люди, не понявшие новые направления политики и люди, потерявшие веру в неё из-за злоупотребления служебным положением отдельных лиц». «Те, кто в столь тяжёлый период для партии вступили в неё», это «люди активной жизненной позиции, сторонники социалистического выбора», отметил он.268 Во избежание дальнейшего развития критической ситуации, А. Колиниченко подчеркнул необходимость «политического просвещения и патриотического воспитания», «изучения с новых позиций марксизма-ленинизма», «создания в комитетах партии дискуссионных клубов». Однако реальные мотивы выхода из КПСС были иными, имевшими более глубокую социально-психологическую сущность партийцы были разочарованы деструктивными для страны действиями КПСС в целом.
Докладчики XXVII конференции оппонировали главе обкома: член обкома КПСС, ткачиха А. П. Плотникова указала на необходимость улучшения благосостояния людей для большей эффективности идеологической работы; редактор Беляевской районной газеты «Вестник труда» Б. А. Тесля отметил неэффективность повторения слов «перестройка», «гласность», «плюрализм» и отсутствия действий: «Сколько бы мы не твердили «сахар, сахар» слаще от этого во рту не станет!». Председатель облисполкома А. Г. Костенюк констатировал осложнение ситуации в области ввиду «нечётко выработанной полной стратегии и тактики действий». «Из практики пока получается так, что мы все за перестройку, а мыслим и действуем по-разному, отметил он. Одни выступают за возвращение частной собственности, роспуск колхозов и совхозов, другие призывают отказаться от идеологии. Так какие же ценности людям необходимо отстаивать, за что бороться, каковы средства этой борьбы?». Что примечательно, при принятии постановления конференции, констатирующего отсутствие «кардинальных изменений в стиле, формах и методах работы партийных комитетов», «перестройки деятельности пропагандистов и агитаторов», «медленное осваивание обкомом современных методов работы» и «наличие идейной разобщённости среди коммунистов», её делегаты традиционно дали «удовлетворительную» оценку работе обкома партии за отчётный период: 594 голоса «за», 4 «против» и 2 «воздержавшихся».269 При этом в обкоме было понимание реальной проблемной ситуации: в «Постановлении» было обозначено о «незавершённости переориентации экономики на решение социальных вопросов», о настроении во многих партийных организациях под предлогом разделения хозяйственных и партийных функций «уйти от влияния на вопросы повышения производительности труда, качества выпускаемой продукции, укрепления дисциплины».270 В резолюции выдвигались требования «выразить идейно-теоретические основы КПСС, определить её стратегические и ближайшие тактические цели, теоретически обосновать концепцию гуманного, демократического социализма», а также «высказаться в защиту В. И. Ленина и Октябрьской Революции, подвергнутых нападкам и дискредитации»; «заменить формулировку «планово-рыночной экономики» на «регулируемую экономику».271 Очевидно объективное отсутствие понимания общей стратегии действий, что вызывало дистанцирование от решения актуальных вопросов ввиду невозможности кардинально изменить ситуацию посредством лишь партийных рычагов в отдельно взятом регионе.
Схожи по характеру действия заведующего Идеологическим отделом обкома КПСС В. Мешкова, который 11 ноября 1990 г. направил ГК и РК КПСС рекомендации общественно-политического центра (ОПЦ) обкома КПСС «Защищать Ленина, продолжать дело Октября» в критический для политики партии период представители региональной партийной элиты считали указанный аспект весьма важным для стабилизации. Критика КПСС и классиков марксизма-ленинизма обществом трактовались обкомом как «стремление многих новых политических формирований буржуазного толка посеять недоверие к социалистической идее, во что бы то ни стало убрать с политической арены КПСС, повернуть вспять историю, реставрировать капиталистические порядки»,272 что, в принципе, было объяснимо.