Девушка заметила, как расстроился от её слов Алексей. Он, видимо, рассчитывал на её поддержку, но утешать его она не стала.
Уезжай, Лёшенька. А я к тебе приеду. Ты там чуть освоишься, и я приеду.
Алексей действительно очень расстроился. «Наверное, не надо было ей сейчас говорить. Не вовремя Вот когда бы всё у меня получилось, и она об этом узнала от других, то тогда все выглядело бы гораздо лучше», подумал он. Ведь, собственно, все это он и затеял ради неё. Какоето время назад он понял, что их отношения стали чуть холоднее, что Настя чаще грустит, чем смеётся. У неё стало много какихто своих дел, о которых она ничего не рассказывала. Поэтому Лёша решил, что любовь надо спасать, а для этого сделать чтото неординарное.
Алексей прекрасно понимал, что большинство знакомых, включая Настю, считает его слишком добрым и мягким. Абсолютно неподготовленным к жизни. А по мнению коллег на работе, его удел быть вечно подающим большие надежды инженеромнеудачником.
Его расследование должно было всё изменить.
Конечно, не только желание удивить Настю подтолкнуло его к этому делу. То, что творилось на его родном заводе, давно уже вызывало у работников предприятия злость и обиду. Люди знали о воровстве, о том что деньги, которые выделяются из бюджета на их оборонное предприятие, через разные фирмы-одноневки выводятся непонятно куда и оседают где-то заграницей. Рабочие в цехах обсуждали это между собой, но этим всё и ограничивалось. Алексей решил вынести эти разговоры из курилок и кухонь, чтобы привлечь всеобщее внимание и даже, может быть, попытаться что-нибудь изменить.
*****
Фархат пару раз обошёл все переулки вокруг здания отдела полиции, находившегося в бывшей усадьбе какогото купца, вероятно любившего с чашкой чая в руках со своего большого балкона по утрам любоваться рекой, по которой ходили его корабли.
Здание почти не охранялось и при внезапной атаке захватить его будет нетрудно. А потом можно будет легко организовать долговременную оборону. Прямо перед входом через дорогу река. Слева и справа широкие скверы почти без деревьев. Открытые пространства не позволят укрыться тем, кому придётся отбивать бывший купеческий особняк. Зато захватившим, за почти метровыми стенами, укрыться будет очень легко Лишь сзади, почти вплотную к зданию полиции, примыкали два трёхэтажных дома, в которых размещался дом ветеранов. Но что делать с этими домами, Фархат уже решил.
Довольный своими наблюдениями он пошел домой. На том месте, где он спрашивал дорогу к миграционному центру, его остановили незнакомые ребята.
Ей, чурка деревенская, денег пришли пацанам. Быстро и без шума.
Фархат даже не сразу понял, чего они хотят. За свою жизнь он был во многих странах, но чтобы днём в центре города на него напали грабители с ним никогда не случалось. Он мог и без оружия легко справиться с этими, пахнущими кислым алкоголем и затхлым потом, горевымогателями. Но решил, что проще отдать им немного денег, чтобы не привлекать к себе внимания. Фархат вспомнил то время, когда еще жил в СССР и рассмеялся, представив, как он в своем посёлке пытается отнять деньги у какогонибудь пожилого человека.
Что ржёшь, гнида черножопая? пряча в карман джинсов протянутую купюру, грубо спросил тот, которого недавно Настя посадила на асфальт.
Извините, пожалуйста, это я от страха, ответил Фархат, учтиво согнувшись и пряча улыбку и презрительный взгляд.
Глава 4
Как же ты по улицам в таком виде ходишь?
Блогер, пообещавший Алексею опубликовать в своём раскрученном блоге его материал о воровстве на заводе, выглядел более чем экстравагантно. Даже в самом продвинутом ресторане города, где они с Алексеем договорились встретиться, на него оглядывались почти все посетители.
Малиновый кардиган из грубой шерсти с вырезом чуть ли не до пупка, надетый на голое тело, на котором от разноцветных татуировок не осталось свободного места; красные кожаные штаны, заправленные в белые остроносые сапоги; блестящие цепи, огромные серьги, кольца на всех пальцах; явно крашеная чёрная борода и бритая голова делали его похожим то ли на пирата затонувшего корабля, то ли на участника карнавала сексуальных меньшинств.
Я сейчас на Садовом проспекте в обычном виде прогуливался, и то на меня гопники наехали, добавил Лёша, чтобы объяснить свой вопрос.
Они были знакомы только по переписке и в реале встречались первый раз. Алексей даже не знал, как настоящее имя парня. В интернете тот называл себя «отец Жозеф».
Да я и не хожу нигде, улыбнулся блогер очень добродушной, без намёка на какоелибо превосходство, улыбкой. Ну, а вообщето у меня водитель и охранник. А так, да Наверное бы отхватывал по голове на каждом перекрёстке, рассмеялся он.
Понятно, кивнул Алексей. А как мне к тебе обращаться?
Жозеф, просто Жозеф. Отец я пока только для своей интернет-паствы.
Я смотрю паства у тебя большая: пятнадцать миллионов подписчиков.
Это все пустышки, брезгливо поморщился блогер. Толку от них никакого, деньги с ними не поднимешь.
В это время официантка в голубом кимоно принесла на деревянном подносе заказанные фирменные суши. Жозеф, без лишних церемоний, взял пальцами крайний и сразу же отправил себе в рот. Потом, чуть подвинув поднос к Алексею, продолжил:
Сейчас в интернете блогерством хорошо зарабатывают только мошенники и проститутки. Это или чуть поднаторевшие в обмане бывшие продавцы из коллцентров, которые учат всяких простофиль, как начать бизнес с нуля и без вложений; или симпатичные девушки без моральных комплексов, называющие себя «секскоучами», с набором дополнительных практических занятий за отдельную плату.
Ты же пишешь о политике и, наверное, неплохо зарабатываешь. И водитель у тебя, и охрана, без всякой зависти сказал Алексей.
Чтобы писать о политике, надо иметь крышу из политиков или силовиков, усмехнулся блогер, чтобы она прикрывала, финансировала и ставила задачи. Здесь всё на тоненького: шаг влево, шаг вправо получи уголовное дело.
Так ты опубликуешь мой материал? засомневавшись, спросил Алексей.
Понимаешь, в чем проблема Жозеф стал очень серьёзным и посмотрел Алексею в глаза. То, что ты мне прислал очень интересно. Но ты наезжаешь не только на своего директора, а на созданную в стране за последние несколько лет хорошо отлаженную систему. А это уже совсем другая война.
Но ведь каждый день по телевизору трубят, что по всей России возбуждают уголовные дела, и не только на простых директоров, а даже на губернаторов, возразил Алексей, думая, что Жозеф набивает себе цену.
Сажают тех, кого надо. Тех, кто тоже пытается спорить с системой. Но спорят не как ты, ради правды, а чтобы отжать у системы плюшек лично для себя сверх уже отпущенных согласно статусу, Жозеф опять взял пальцами ролл с красной рыбой, чуть обмакнул его в соевый соус и, задрав подбородок, опустил в рот. Капля соуса попала на бороду, и теперь Алексей не мог от неё оторвать взгляд. Понимаешь, Лёша, система отсекает покушение на неё со всех сторон. Она как «царь горы», жуя, продолжал объяснять он. И левых, и правых, и правдоискателей, и тех, кто решил, что он и сам себе система. Главная задача власти сохранять устойчивость. И для нас, для людей, это тоже на пользу
Ну почему же, если она такая правильная, вокруг столько бардака? раздраженно спросил Алексей.
Потому, что и там наверху во власти не Макиавелли и не Ганди, и внизу, здесь вокруг нас с тобой, не подвижникибессребреники и не трудоголики. И все вместе это страна. Наша большая российская семья. Если в семье муж пьет, а жена гуляет он, наконец, взял салфетку и промокнул свою бороду.