Им или лень, или некогда убираться: площадьто немеряная. И я решил уточнить:
Бим, какая у Парижа площадь?
Площадь Звезды. Ле Этуаль.
Сам ты «звезды», сказал я, Бульварное Кольцо лучше скажи. Улицы Чёрных Лавок Фонарей, блин! Ихний Арбат ещё посчитай!
Запросто, сказал Бим, и стал загибать пальцы.
Смотрит кудато вверх. Зажмурился и считает: про кокушки забыл. А кокушкито на видууу! Оп! То есть нет, ведь опрос был в хотельной кафешке, в присутствии множества народу.
Я тогда продолжил:
В Париже площадей пруд пруди, а «Звезда» вообще четвертушечная площадь звук только, пфу, и то изза Арки, а не достопримечательность сама по себе. Ну пять лучей, ну двенадцать. Ну и что? В Киеве семь лучей, хотя точно не помню сколько в Киеве лучей:. Гдето ещё больше лучей; ну и что из того? Я про квадратные метры Парижа
18. Дамы и джентльмены!
Завершение беседы прошло, само собой, уже в номере.
Без артподготовки.
Бим, пока в лифте ехал, вопрос осознал, подготовил ответ, а как только провернулся ключ и зашли в дверь в туалетную, и нацелились там в один прибор своими ружьями, както сразу на меня налетел:
Намёк я ваш понял. Неправильно спрашиваете, сударь. Модиану маскируешь
Я сообразил о чём он: я признался ему намедни, что желаю этого Модиано прочесть, но пока что толком не выкружил, кроме того, что дядято не дурак и очень даже реально описывал Париж.
Сам нажал на курок брандспойта (теперь это не ружьё, а брандспойт) и журчу:
Зачем мне его маскировать. Я и читал всего ничего.
Может, и в Киеве, скажешь, не бывал? тут Бим поддёрнул штаны, вцепился в ширинку и стал её дёргать.
Как же не бывал, вовсе даже был, воспротивился я. С Коляшей был кто? ну с Валыснюковым, с Коляшей, ещё на пленерах? (Был грех, как же, как щас помню.) А с Гантеличем после Полтавы кто по Киеву кувыркался? А Желтовского кто оттуда начал хоронить? Он же там кончился. В цинке везли его погрузили и везли, с одним армяном, как это забыть?
И зампред там ещё был некоего напрочь военного города. И меня понесло, я ему там в туалете всё бы и выложил: «Ты знаешь, он Желтовский, в гостинице всю стенку кровью забрызгал. Вот такой силы давление было Триста на пять, поди»
Стой, стой, стой, остановил меня Бим, не надо Желтовским печалиться. Ему ТАМ лучше нас и он мотнул причёску к небу, то есть к потолку санузла. Тогда так: в границах большой черты, или в махонькой?
Пусть пока в махонькой.
В махонькой хрен его знает, сказал Бим. Маленький Париж как весь наш баальшой Угадай об этом у Ксаньки спроси. А если по большой черте, то ещё шире. Наверно, раз в десять или двадцать. Самто как считаешь?
А я считаю так: перед домом правительства, перед Правосудием и на площади перед НотрДамом не только мусора, даже простой бумажки от мороженого нет.
Голубиный помёт не в счёт: птицам не прикажешь!
Перед Дамом ха: НотрБабом ещё скажите, а в Форуме, на Плато Бобуре и в Триумфальной арке можно.
Просто у них такая карта заведена: где мусор уже пора вымести, а где пока подождёт.
Там можно раз в неделю убирать.
И будет ещё естественней.
Хотя кидают бумажки каждый день.
Где предел с критерием естественности? и мы вышли из туалета наружу.
***
Вчера, кстати, на счёт засорения улиц такой случай был.
Заселились.
Всё прекрасно.
Даже в душ не пошли.
Решили отужинать красиво и пива ихнего наконецто отпить.
Малёхи нет блудит а папе это единственная отдушина. Для питья.
Бим просто сорвался с места, словно и не уставал.
А ныл всю дорогу от Лангра.
Мы же промчали по Франции быстрее гла фон Рунштедта. Правда, в обратную сторону и не на танке.
Ну и вот. Только завернули за первый угол: бац! уличное бистро.
Садимся.
Сидим мы втроём А Малёха, повторяю, кудато по своим каналам пошёл шариться
А вечером его надо было в Амстердам отправить.
Зачем? Папа так решил. А Малёхе это было край как нужно.
Догадываюсь: для новых опытов с травкой.
И то верно. Что ему делать в Париже, если в Амстердаме все условия, а тут их нет вовсе.
«Фигов он найдет здесь траву: французский надо было учить, а не тренькать на тромбэйсе своём». Бим так и сказал утром, слово в слово.
Сидим, сидим.
Время идёт.
Соседи давно уже своё выпили и расслабились.
Мы им вроде бы пофигу.
Может, веселятся в душе.
Понаехали, типа, русские, вот и ждите теперь. Мы тоже якобы ждали, хоть и аборигены, и пьём тут каждый вечер.
А мы не турки понаехали!
У нас три высших образования, если сложить.
А ещё мы великие практики, понастроили по всему миру, можем и у вас тут начудить
Хотите, нет?
Не хотят.
Короче, мы спецы орхитектуры Не знаете такого термина?
Ну и, конечно, коекто из нас мастера слова.
Тут, словом за слово: мы настоящие Эстеты во всех областях творчества, с большой буквы.
А что не во фраках так то будет завтра при вручении Притцкера, а вы сами в чём попало сидите.
А мы сидим трещим.
А просто хотим так.
Доброжелательно трещим.
Каждый о своём трещим.
Только о хорошем трещим.
И ещё о том потрескиваем какие мы, мол, все молодцы: приехали в срок, по Парижу не блукавили. Подъехали ровно в точку и так далее.
Пиво любим, да.
Высокому эстетству это не мешает, да.
Все волосатые хоть раз, да пивка выпили, да.
Куча плюсов, да.
Канистра мочи, да.
Э! Писатель! Ты чегооо? Не заговаривайся нам тут!
А когда нажрутся, то все одинаковые.
Хоть эстет, хоть бандюган.
Хоть баба!
Пусть даже не баба, а звезда шоубизнеса.
Ей ещё интересней безобразить, ибо
Ибо за ней следуют
Папарацци.
Правильно.
Револьверов и ножей у нас нет!
Если подумали, что мы всё дома оставили, то так и есть: взяли мы в дорогу только столовые ножи и вилки.
Револьверов в жизни не держали.
Только топоры
Топор современному русскому это не просто раздражитель, а сигнал «фас».
И пришло из Древней Руси, а, может, даже и раньше.
Но мы не убивали, а только игриво гонялись друг за дружкой, метились, кидали, но попадали отчегото в кедровые стволы, а не в игроков.
Не отказываемся мы от пивной отравы растлительницы всей нашей молодёжи.
Ксаньку жалеем: он же за рулём.
Но вы его не знаете пока, господа парижане. Узнаете после Притцкера.
А он наш знаменитый Ксан Иваныч Вечный Шофёр. Не один Дакар брал!
А если не брал, то возьмёт.
Если захочу, сказал Ксан Иваныч..
Но не хочет.
И ещё он лучший в мире двигатель туристической мысли.
Узнаете всех, никуда не денетесь!
Можете заранее щёлкнуть
Айфончиков нет?
Правильно, приписал я позже, в девятом годе не было на Руси айфончиков.
Особенно вот вы, мадама!
А мы вас.
Шлёпнем. Понимаете разницу?
Хахаха.
Понимает. И желает.
Когда это случится? вот же Мэри Кэт штата Мэн ебливаго, из США чтоль? Вот же какая случайность!
Случится, случится, не беспокойтесь, говорят от лица не менее ебливой русской вобласти.
Под шахтёров шарят, те в воскресенье огого!
Да хоть щас, говорят они, пусть только этивот ваши коллеги отвернутся
Разговор этот шёл глазами.
А когда глазами, то перевод с английского на русский и наоборот не требуется: зрачки жаждущих порева переводят форевел лучше словаря.
***
Итак, на улице сидим и по сторонам зыркаем.
Нету меню, и нетушки официанта.
Дамы и джентльмены (настоящие!) кругом.
Ждём.
Пива нет и, если с такой скоростью так дальше пойдёт, то и не предвидится.
Крутим башками за официантом, будто он Дэвид Бекхэм или ходячее Ухо Ван Гога.
Подзываем.
Ксаня чтото поанглийски напел. По руке с улыбкой ласково так постучал: там, где у нормальных людей обычно часики бывают.
Ага, сказал официант.
Гут, гут, отлично, это мы, естественно, говорим уже пофранцузски.
Бим у нас переводчик. Он несколько самых важных слов знает: месье, мадемуазель, мерси. И всё.
«Мерси» у Бима слово волшебное. Оно заменяет все остальные слова.
Хотя ещё, кажется, пардон знал и миль пардон. Ага, ещё бонжур и эскьюзми вспоминал, но часто забывал в каком порядке, и в каком случае эти слова использовать.
Кирюха, он щёлкает пальцами при этом Кирюха, ну как это, поихнему, ну типа доброе утро, здрасьте, до свиданья, пока (покамест это другое) и спасибо.