Пост номер три, начальник караула сержант госбезопасности Перепёлкин.
Секунд 15 он слушал, потом отчеканил:
Так точно, товарищ дежурный по наркомату, повесил трубку и, ничего не говоря, опустился обратно на стул.
Минут десять ничего не происходило, потом со стороны лестницы послышались шаги и в холл вошли 2 человека в форме. Один из них осмотрел присутствующих, заметил кубики на петлицах Перепёлкина, подошёл к нему и приложил руку к козырьку фуражки.
Старший контролёр Агеев, прибыл для конвоирования арестованного в тюрьму.
Перепёлкин встал и тоже приложил руку к козырьку.
Начальник караула сержант госбезопасности Перепёлкин. Не арестованный, а информатор и не в тюрьму, а в следственный отдел. Вот этот человек, и указал на Сергея Петровича.
Глава 2. Информатор
Сергей Петрович обратился к Перепёлкину:
Я могу забрать свои вещи?
Да, конечно.
Сергей Петрович подошёл к конторке, разложил очечник и телефон по карманам, убрал зонт в сумку, повесил её на плечо и повернулся к Агееву. Тот рявкнул:
Руки за спину.
Сергей Петрович начал перевешивать сумку из положения «на плече» в положение «через плечо», чтобы она не соскользнула и не спровоцировала неадекватную реакцию конвоира. Но тут вмешался Перепёлкин:
Отставить за спину! Я ведь сказал, не арестованный, а информатор.
Но мы ведь пойдём через тюрьму
Ты будешь обсуждать приказ дежурного по Наркомату?
Он так и сказал: «не отводить руки за спину»?
Он сказал: «обращаться с уважением».
Сергей Петрович усмехнулся. Продержать почти полчаса стоя в углу это «с уважением»?
Но у меня инструкция
Вопервых, инструкция написана про заключённых, а не про информаторов, а вовторых, там есть другой вход.
Та дверь, сейчас, закрыта, нам придётся через тюрьму,
Всё равно, с уважением.
Понял, товарищ сержант госбезопасности, и Агеев повернулся к Сергею Петровичу, Пошли.
Сергей Петрович прошёл через барьер, Агеев пошёл впереди, второй конвоир пристроился сзади.
Не меньше пяти минут шли по коридорам, застеленным красной ковровой дорожкой, несколько раз поднимались и спускались по лестницам, прошли мимо нескольких постов охраны. Сергей Петрович даже не пытался запомнить дорогу, прекрасно понимая, что ходить по этому зданию без сопровождающих ему не придётся. Вначале коридоры были довольно широкими, в них, изредка, встречались люди в форме, потом, после двери с очередным постом охраны, коридоры стали уже, ковровая дорожка исчезла и появился какойто неприятный запах2. Агеев стал постукивать чемто металлическим. Сергей Петрович догадался внутренняя тюрьма. Метров через 50 впереди послышался такой же стук. Агеев остановился и секунд пять стучал непрерывно. Впереди раздался сдвоенный стук, потом ещё раз. Изза поворота показался человек форме.
Не могу, приказ, сказал Агеев.
Подожди, ответил человек в форме и скрылся за поворотом. Менее чем через минуту он показался снова, Проходи.
Проходя мимо поперечного коридора, Сергей Петрович заглянул в него и никого не увидел.3
Наконец, спустившись по ещё одной лестнице и пройдя через ещё одну дверь с постом охраны, они остановились около кабинета, на двери которого висела табличка 124.
Агеев, постучав и дождавшись ответа, зашёл в кабинет, почти тут же вышел и кивнул Сергею Петровичу:
Заходи.
Кабинет был небольшим. Зарешёченное окно выходило на стену соседнего дома, там светилось окно. В кабинете, ближе к окну, стоял стол, за ним сидел человек в штатском. Напротив стола стоял табурет. Человек в штатском представился:
Следователь Червоноштан, и указал на табурет. Садитесь. Вас как зовут?
Сергей Петрович сел на табурет и поставил сумку на колени.
Сергей Петрович Рябов.
Так, и что Вы там наплели про немецких диверсантов?
Сергей Петрович вздохнул.
Вчера, двадцатого июня, в частях Вермахта4, сосредоточенных вдоль советскогерманской границы, был зачитан приказ о том, что в четыре часа утра двадцать второго июня они должны будут начать полномасштабное наступление на территорию СССР. Сегодняшний день отведён на отдых и окончательную подготовку. Однако уже сегодня начнётся крупномасштабная диверсионная операция. Цель этой операции нарушить управление войсками Красной армии. Диверсионные группы Абвера уже находятся на территории нашей страны. Их задачи могут немного различаться, но, в основном, состоят из трёх пунктов или этапов. Вопервых, перерезать общегражданские линии связи, используемые штабами приграничных военных округов для связи с войсками. Вовторых, уничтожить связистов, выехавших, на устранение обрывов. И втретьих, уже после начала войны, на машинах, камуфлированных под наши армейские или попросту захваченных у потерявших бдительность военнослужащих, встраиваться в колонны наших войск, а потом, на какойнибудь подходящей развилке, сворачивать в сторону, уводя заднюю часть колонны в случайном направлении и, в лучшем случае, не позволяя ей выдвинуться на позиции, указанные нашим командованием. А в худшем, заводить в засаду немецких войск. Для согласования действий с регулярными частями немецких войск у диверсантов есть радиостанции. Предотвратить диверсии уже невозможно, но есть, как минимум, два способа противодействия и минимизации последствий. Однако приказы необходимо отдать до того, как диверсанты обрежут связь. На какое время им назначен переход к активным действиям я не знаю, могу лишь предположить, что это произойдёт в период между двенадцатью ноль-ноль и шестнадцатью ноль-ноль.
И откуда ж такие подробные сведения о немецких планах?
Это секретная информация.
О каких секретах Вы говорите? Червоноштан повысил голос, Вы, вообще, понимаете, где Вы находитесь?
Я прекрасно понимаю, что нахожусь в здании, в коридорах которого стоят посты вооружённой охраны и следят, чтобы ктонибудь из проверенных сотрудников, случайно, не забрёл туда, где он не имеет права находиться. В здании, в котором за проявление интереса к секретам, к которым он не имеет допуска, любой сотрудник неминуемо будет взят в разработку как враг народа и кара, которая за этим последует, будет такая, что отправка на Бутовский полигон5 покажется избавлением! Нет, если Вы настаиваете, то я Вам всё расскажу, но, потом, объясняться с начальством и доказывать, что Вы не немецкий шпион, будете сами.
Червоноштан задумчиво посмотрел на Сергея Петровича.
И кто, поВашему, достоин узнать столь важный секрет?
С уверенностью могу назвать только двух человек. Но, поскольку они, в данный момент, недоступны, а время поджимает, я думаю, что могу всё сообщить дежурному по Наркомату.
Имена назвать можете? Или я и этого не достоин?
Лаврентий Павлович Берия и Иосиф Виссарионович Джугашвили.
Попахивает заговором грузинских националистов.
Если Народный комиссар внутренних дел СССР и Председатель Совета Народных комиссаров СССР6, для Вас, грузинские националисты, то конечно.
Но ведь Председатель А, ну да, конечно7.
Червоноштан посмотрел на Сергея Петровича, потом на стоящий на столе телефон. Немного подумав, он снял трубку и набрал короткий номер.
Товарищ дежурный по Наркомату. Докладывает следователь Червоноштан. Гражданин Рябов утверждает, что завтра утром немцы нападут на Советский Союз, а сегодня Абвер нарушит связь между штабами РККА в приграничных военных округах. Источник информации назвать отказывается, говорит, что может сообщить только лично Вам или ещё двум людям, но их фамилии, на мой взгляд, по телефону лучше не называть.
Выслушав ответ, он повесил трубку и достал лист бумаги.