И тут крик от скамейки, превращенной в походный столик:
Илья Иваныч! Водка кончилась!
Должно быть щедро угощали отдыхающих.
Что вы говорите! обрадовался Алдакушев. Наконец-то можем ехать.
Ты бы не мог своего денежного приятеля тряхнуть?
А кстати, где он? огляделся «оратор».
Наверное, в контактном зверинце. Говорят все дети туда подались. Надо и нам продвигаться к автобусу. Солнце уже садится. Хватит гулять! Лидия Васильевна брала бразды правления в свои руки.
А комиссии ваша хочет остаться, язвительный голос.
Да пусть остаются люди взрослые. А мы поедем. Нам водка сейчас нужна, как рыбе зонтик.
А это ничего, если мы их здесь потеряем? сказал Алдакушев, представил и захохотал. Ах, простите меня, Лидия Васильевна. Я сроду такой болтун и выдумщик. Вы на меня внимания не обращайте я не пьяный.
Она небрежно пожала плечами:
Пожалуйста!
Тогда у меня предложение к вам. Если дружба Сергея Нарышкина с нашей Женей перерастет в нечто большое, мы с вами пойдем сватами к её родителям?
Женю? Сватать? Вы что, Илья Иванович, с ума сошли? Ей же учиться надо. И почему за Нарышкина? Он ей в папы годится.
Ну, не совсем чтобы в папы просто личность сложившаяся. А если он останется в селе, знаете какая польза будет Особенно клубу.
А если Женя уедет с ним в Москву? Что вернее всего. Тогда как?
Лидия Васильевна бдительно держала Алдакушева под прицелом ясных глаз, спрятанных за длинными ресницами, надеясь увидеть, как он качнется на ходу. Тогда можно смело заявить: «Да вы пьяны, голубчик. И не порите чушь!»
Илья держался матросом в качке, твердо ступая на плитки дорожки.
Директор ДК укоризненно покачала головой.
Почему вы так уверены в своем новом приятеля? Вы его знаете третий день. Может, он прощелыга и мошенник московский грязный душой, порочный до мозга костей, испорченный столичной жизнью мужчина. А наша Женя чиста и невинна. И потом разница в возрасте
Величественная в эту минуту Лидия Васильевна говорила с самозабвенным лицом, как говорят маленькие славные дети.
Мы очень любим нашу Женю и абы кому не отдадим. Пусть ваш москвич докажет, что он её достоин, тогда и поговорим.
Если влюбится, будет она вас слушать, упрямо сказал Алдакушев.
Его собеседница вдруг сделала плачущее лицо.
Боже, кто способен руководить детьми двадцать первого века. Они так самостоятельны!
Илья готов был рассмеяться то-то и оно!
Но печально сказал:
Никто в нашем селе не сможет так обеспечить Женю, как блогер Нарышкин.
А любовь? по инерции быстро спросила женщина. Как можно выйти замуж не любя?
Алдакушев в чрезвычайной обстановке реагировал молниеносно.
Вы бы своим детям что пожелали любовь или материальное благополучие? спросил он энергично.
Лицо Лидии Васильевны увяло.
А Илья требовал:
Отвечайте, пожалуйста!
Откуда этот москвич взялся на нашу голову?
Или на наше счастье
Ребятишек действительно нашли у контактного зоопарка.
Было жарко и душно.
На что насмотрелись? На контактировались? спросила Лидия Васильевна. Пора к автобусу выдвигаться. Вон и солнце уже садится.
На стоянке.
Спасибо, Сергей Борисович! вежливо благодарила директор клуба спонсора банкета. Было здорово! Мы очень вам благодарны. Приходите к нам в гости всегда будем рады!
Лидия Васильевна стояла перед молодым мужчиной с уставшим лицом, но приглядывалась. Думала а он ничего и богат. Если бы Жене годов прибавить и институтский диплом отличная получилась бы пара. Ума у неё и сейчас палата. Если захочет, построит этого москвича и в зубах деньги приносить заставит. Ах, Женя, Женя! Как годы быстро летят! Их не воротишь назад
И еще думала почему молодой мужчина смотрит на неё сейчас грустно и будто жалеючи. Что-то со мной или из-за Жени?
Все уселись в автобус, и подслушать никто не мог. Лидия Васильевна отчаялась спросить напрямую:
Вы любите нашу Женю?
На них уже обращали внимание. Директора звали в автобус.
А Нарышкин все молчал. Он чувствовал, что вопрос судьбоносный, и таким же должен быть ответ. А ведь на самом деле он не знает любит он эту девушку или нет.
Еще немного, и о вас пойдут сплетни. Так скажите мне любите или нет?
Боже мой! Что от него хотят? В чем провинился он перед селом? Он приехал в санаторий лечить гастрит. И тут на тебе страсти-мордасти!
Не знаю, четко сказал Нарышкин и поцеловал руку Лидии Васильевне, прощаясь
3
В то утро блогер Нарышкин проснулся с ощущением удачи и не сразу понял, чем это вызвано. И только после звонка из села понял вот она!
Позвонил Алдакушев:
Давненько не виделись! Приезжай, друг мой, тема есть.
И уже через полчаса с хлебосольной улыбкой встречал московского гостя в своей мастерской художник-оформитель Хомутининского СДК.
Рад! Очень рад! пожимал он ладонь Нарышкина сильной рукой.
Сергей признался:
Опять видел участкового и прошмыгнул мимо, не приветствуя. Я, наверное несправедлив к нему. Он просто-напросто хороший работник старательный, гордящийся своим положением в селе. А то, что ко мне цеплялся на репетиции в ДК так ведь служба обязывает быть бдительным.
Ты не смотри на него. Он сейчас сам людей избегает. У него насморк приключился перекупался.
Позвал гостя:
Пойдем на диван посидим: у меня в мастерской краской дюже пахнет.
Пересекая фойе, приотстал и с любопытством осмотрел Серегу залюбовался, как художник, оценивающий картину.
Подходя, сказал:
Не пойму, чего этим бабам надо. Молодой, симпатичный, с головы до ног современный. Ты посмотри на себя со стороны высокий рост, широкие плечи, узкие бедра, спортивная походка, каштановые волосы Кинозвезда! Тебе в фильмах в пору сниматься! А ты до сих пор влачишь жалкое неженатое состояние
Эту тему хотел поведать? Нарышкин зримо напрягся.
Нет-нет, сиди-сиди, сейчас все объясню.
И Сергей остался сидеть на диване ни веселый, ни грустный, ни настороженный
Легкий ветер с юга впорхнул в раскрытое окно и зашелестел шторами. В ДК и селе было тихо, мирно и томно
Так что про тему, Илья Иваныч?
Алдакушев согласно кивнул:
Сейчас расскажу.
Присел и снова весело оглядел гостя с головы до пят взглядом, в котором светились приязнь и дружба.
Ещё раз здорово, мышка-нарышка!
И я рад тебя видеть, старая перечница. Ну, реки, чего тебе от меня надобно.
Мне от тебя ничего не надо. А вот я тебе хочу предложить новую тему.
Иии..? Ну, не томи, выкладывай, упрямый и злой ослище.
Сергей! Вот послушай меня, наконец негромко сказал Алдакушев. Ты думаешь, единственный кто снимал наши концерты на камеру? Да у нас специально обученный человек поставлен на это дело. И аппаратура есть соответствующая. И множество-множество запечатленных концертов, празднеств, представлений И все это выложено в интернете на нашей странице «ВКонтакте» для открытого доступа.
И ты молчал? ахнул Нарышкин. Ничего себе, друг называется.
Илья засмеялся.
Не сердись ты на нас, грешных, Сережа! мирно и дружелюбно отозвался Иваныч. Я отлично понимаю, что для тебя это дело серьезное. Но ведь лучше позже, чем никогда. Согласен?
Голос художника-оформителя Хомутининского СДК внезапно сделался строго официальным, в нем зазвучали басовитые нотки.
Прошу вас, господин Нарышкин, учесть, что хоть материалы в открытом доступе, клуб наш с них от тебя что-то должен поиметь. В противном случае буду считать твой поступок непорядочным.
Конечно-конечно, отмахнулся Серега, разгоняясь на тему.
И вдруг подумал, что разговаривает с хорошим человеком, умным и верным другом, а ведет себя как последняя сволочь. Он всегда замечал, когда настроен на дело, выставляет себя грубо и самолюбиво даже с приятелями словно он самый лучший и умный, а все остальные
Почувствовал к себе такое отвращение, что ушам стало жарко.