Дело в том, что микроволны, двигающие вперёд ныне запрещаемые корабли, имели сравнительно слабую мощность. У них был предел перемещения массы. Но времена расцвета малых межпространственных перевозок вошли в историю Супрамира подобно эпохе парусного флота, когда известный с древности парус в начале Нового времени дал возможность совместно с использованием киля ходить круто к ветру (фактически против него), предвосхитив двигатели будущего. Подобно парусным кораблям в первой половине ХХ века, устаревшие мп-шхуны и бриги списывались.
Андрис Торсен ходил на своей шхуне до последнего его солидная доля в акциях торговой компании, которой принадлежало судно, позволяло ему откладывать списание корабля, хотя работа стала почти убыточной: большие корабли брали на борт много груза и пассажиров по куда более низкой цене, разоряя мелкие и даже крупные компании, использующие устаревшие суда.
Но сейчас, 1 ноября 115 года от начала эры Новых земель, Андрис уходил не с работы на "купце": своё судно он покинул ещё полгода назад и успел наняться навигатором на малый военный корабль, который назвали канонерской лодкой по аналогии с морским флотом. Но и оттуда он увольнялся не по своей воле: военное ведомство приняло решение о списании всего малотоннажного военного флота, и все аналоги морских миноносцев, канонерок и торпедных катеров пошли в утиль.
Мужчина в форме! прошептала молодая официантка, вынырнувшая за спиной барменши. Она быстро прошла в центр залы и встала рядом с отставным офицером:
Вам налить?
Нет, коротко ответил мрачный посетитель.
Тем временем за барной стойкой рядом с барменшей показалась повариха. Кружевным фартуком, приподняв его над поясом, она обмахнула свое лицо, одутловатое от жара печи, рядом с которой она провела последнюю четверть часа, обсуждая городские новости Ритбурга с новым помощником повара, приехавшим сегодня оттуда на смену в трактир, разместившийся на пустынной дороге в этом безлюдном скалистом крае.
Официантка поправила белый кокошник на макушке:
Господин не желает ли остановиться в номерах? Чистая постель в одноместном номере
Нет, я ухожу до полуночи, ответил офицер, теперь уже бывший, Космофлота Республики. «Приставка космо, некстати подумалось ему сейчас, была скорее лишней, ведь мп-суда не покидали земной атмосферы, либо воздуха суперземель». Все же, чтобы добраться с планеты на планету, надо было преодолеть космическое пространство, но Даже это было не совсем так, ведь человечество, подчинившее себе энергию расширения Вселенной (превышающую скорость света), не очень-то стремилось непосредственно в космос с его безвоздушным пространством. Да там все эти мп-корабли никогда и не бывали: попадая с планету на планету, они не были приспособлены даже для выхода на орбиту, да и не было у них ни герметичной изоляции от потери воздуха, ни защиты от космической радиации.... Зачем выходить в космос, если можно переместиться, минуя его? Зато чудесной темной энергии вполне хватало для свободного полёта без топлива во всех направлениях внутри атмосферы каждой землеподобной планеты.
Официантка, почтительно застывшая рядом, напомнила о себе:
Господин, этот перевал закрылся еще вчера из-за погодных условий. То есть для мп-перехода он еще открыт, но до полуночи. Фактически, мешает только погода.
Налейте мне рома! Я опоздал
Так чего же ты, голубчик, тянул до последнего, воскликнула повариха, только что подошедшая к столику. Наш помощник повара ещё две недели назад свалил через этот перевал, продал все имущество, развелся с Лизой, и она подмигнула официантке. К родителям и друзьям детства захотелось ему. А ведь Микки успел на свой домик заработать, и антикварной мебелью её заставить. В Ритбурге легко деньги доставались эти годы до тех пор, пока Комитет режима Трёх Отцов не издал указ о перекрытии границ. Так последний год вся экономика и начала разваливаться. Народ-то всё больше на перепродаже товаров из разных миров жил. А вот Лиза вот не решилась уйти с Микки за грань А ты чего ж не уходил али держит здесь что? догадалась повариха.
Лиза ваша держит, неожиданно громко сказал офицер так что эта фраза донеслась через пустую залу до барной стойки, за которой стояла барменша, носящая это простое имя. Лиза вздрогнула.
Повариха и официантка вернулись за барную стойку. Барменша, еле сдерживая слёзы, начала им что-то быстро шептать, но почти все слова долетали до сидящего неподалёку человека в балахоне.
Вы не понимаете, если Андрис здесь останется, начальник Петерс прикажет его арестовать, слова Лизы слова гулко звучали меж деревянных стен трактира.
Все вольнонаёмные свалили полгода назад, ответила повариха по-прежнему на простонародном жаргоне, в то время как благородный выговор барменши выступал ещё явственнее
Он не вольнонаемный. И не частник! догадалась официантка.
Пусть он будет хоть кто! Но я бы ушла вместе с ним! решилась барменша.
Ты не знаешь дороги. На перевале непогода. Проводников нет, предостерегла повариха.
«Поздним вечером, когда в зале ни одного посетителя, кроме меня, незаметного человека в черном балахоне, я перевел изучающий взгляд с барменши на бывшего космофлотовца. Тот напряжённо размышлял, подперев голову рукой. Жаль парня и Лизу.
Я не знаю за что я не знаю, кто она ему и причем здесь Петерс, явно сводящий с этим пареньком личные счеты. Но я вынужден исполнить свой долг. Режим Трёх Отцов везде расставил свои сети, он позволял ему жить в Ритбурге до последнего дня существования портала, но уже не даст спрятаться за гранью мира. Слежка за неблагонадёжным специалистом, умеющим проходить сквозь грани миров, подошла к концу. Либо он остаётся и слежка снимается, либо режим не даст ему уйти живым из нашего мира.
Я филёр и одновременно палач экзекутор второго уровня. Я должен завершить свое дело, уж коли Андрис в самом деле собрался уходить, несмотря на непогоду. Я нанимаюсь к нему проводником до портала. Чтобы он его не пересек парадокс.
Согласно канонам работы спецслужб, нужна провокация: вначале надо помочь Андрису уйти: спровоцировать его на преступление, за что и убить. Хотя какое, к черту, здесь преступление? В данном случае, канон не работает. За что я его должен убить? За вполне еще законное пересечение границы! Ведь после полуночи любой, даже незаконный переход станет невозможным физически. Опять парадокс. Режим сам нарушает закон. По идее, я могу не подчиниться приказу.
Итак, я должен убрать Андриса Томсена либо уйти вместе с ним. И отнюдь не только из жалости к бывшему коллеге. Я, как и его подруга Лиза, весьма образован для здешних мест, и я знаю, чем кончают подобные режимы; отлично помню из истории, чем они «благодарили» своих даже самых ярых сторонников. И мне, экзекутору второго уровня явно не светит обеспеченная старость с повышенной государственной пенсией. Всё случится намного раньше. И если ко мне подошлют такого же убийцу как я сейчас, значит, мне ещё повезёт, ведь мы убиваем быстро всё лучше, чем застенки режима Трех Отцов.
Так что не буду дожидаться термидора! Не буду ждать здешнего Ежова, когда еще один проходимец во власти начнёт губить даже самых ярых сторонников и цепных псов режима! С сегодняшней полуночи я исчезну из этого мира навсегда».
Додумав до конца этот внутренний монолог, человек в балахоне, или как мы уже знаем, Экзекутор, решительно поднялся из-за стола и подошел к барной стойке. Глаза барменши, всё еще заплаканные, нежданно подернулись надеждой, когда посетитель в балахоне начал ей что-то объяснять. Наконец, она утвердительно кивнула, и лицо ее окончательно преобразила улыбка.