Привет, я Прохор или Порох, обычно так старшие называют.
Затюханный поднял заплаканные глаза и зло посмотрел на Прохора.
Паштет или Пашка, -пристально вгляделся затюханный в Прохора.
Ты как сюда?
Мать опять посадили, -понуро опустив голову, резко сказал Пашка-Паштет, -уже третья ходка, теперь надолго загремела.
С того самого дня ребята были всегда вместе. Сколько всего вместе они повидали в этом сиротском доме.
Особо здесь не любили стукачей. Однажды Мишка-Косой настучал, что ребята после обеда в туалете курят, так Порох с Паштетом решили проучить Косого, засунули его насильно в тумбочку, закрыли и сбросили со второго этажа.
Не будет крысятничать, потирая руки, довольно и зло сказал Прохор.
Часто Прохор и Пашка попадали в кабинет к заведующей Кларе Львовне. Но женщина понимала, что это несчастные дети, конечно, ругала для порядка, а потом отпускала.
Время шло. Из мелких хулиганов-хлюпиков Прохор и Пашка превратились в видных ребят-подростков. Прохор по характеру был сильный, волевой, но вспыльчивый и дерзкий, видно детдом оставил свой отпечаток, он всегда стоял за справедливость, чтобы младших не обижали и не воровали родительский паек, любил Прохор часто сидеть вечерами и что-то рисовать, вроде два три штриха сделает, а получается красиво. В школе он особых успехов не совершал, но выделял для себя один предмет рисование.
Золотое у тебя чутье Прохор, -часто отмечал Ефстахий Дмитриевич, старый учитель по изобразительному искусству, когда Прохор начинал что-то рисовать.
Даже как-то предложил Прохору заниматься дополнительно.
Смотри Прохор твой хлеб будет, в будущем. «Хорошим мастером будешь», -говорил Ефстахий Дмитриевич.
Прохор двойственно относился к предложению учителя и хотел, и не хотел, все раздумывал.
Павел по сравнению с Прохором был слабовольным, но авантюрным, любил всякие сомнительные рисковые дела, часто дрынькал на гитаре и что-то напевал, на все родительские вечера и другие праздники просили петь его Пашку, и тогда горе родители, которые всё-таки приходили не могли удержаться от слёз:
Что-то мою пулю долго отливают,
Что-то мою волю прячут отнимают.
Я для доли смертной,
Ох! Для доли смертной,
И жених завидный
И товарищ верный,
Догони меня, догони меня,
Да лицом в траву урони меня,
Утоли печаль, приложи печать.
Пуля горяча, пуля горяча.
А для жизни этой,
Ох! Для жизни этой
У меня ни веры,
Ни Любови нету,
Догони меня, догони меня,
Да лицом в траву урони меня,
Утоли печаль, приложи печать.
Пуля горяча, пуля горяча7
Но особенно любил он забытую всеми песню о матери и часто незаметно от всех пел и плакал:
По небу плывёт луна,
На улице тишина,
Сидит и не спит одна
Только мама.
А утром она тебе
Тихонько откроет дверь.
Поверь, что никто иной
Только мама.
Я вместе с ней живу,
Все радости ей дарю,
И горе моё знала
Только мама.
За все мои 20 лет,
За все мои 20 бед.
Сумеет дать ответ
Только мама
А если когда-нибудь
Уеду я в дальний путь,
То письма будет ждать
Только мама.
А если случится вдруг
Девчонка разлюбит вдруг,
То слёзы утрёт и поймёт
Только мама.
Тебе, мама, я пою
И песню свою дарю
В твой солнечный ясный день
Восьмое марта.
И вы берегите их,
Своих матерей родных.
Кто ближе вам и родней?
Только мама8.
Был у каждого воспитанника свой неповторимый яркий талант, но кому надо возиться с сиротами, уделять часть своего драгоценного времени, своих забот хватает.
Друган, давай двинем сегодня в торгуху9, натырим там вкуснятины, обожрёмся да отвалу, других угастим, -как-то раз Пашка предложил Прохору.
Порох подумал, поправил растрепанную челку.
Дело говоришь Паштет, всех наших вкуснятиной накормим.
На том и порешили. В этот день им повезло набрали полные куртки еды и проскользнули через турникет, так что продавец и охранник не заподозрили, а Паштет еще и у какой-то навороченной бабы кошель стырил.
Во повезло, ништяк, -хлопнули ладонью об ладонь друзья.
Теперь они стали ездить часто в центр. Однажды под вечер они возвращались с дальнего торгового центра на электричке. Сидели рассматривали товар, который наворовали, да обсуждали дальнейшие планы. Тут незаметно подошла кондуктор:
Ваши билеты молодые люди
Пашка с Прохором оцепенели, они второпях не купили обратные билеты и денег с собой не было, все в этот день оставили в загашнике.
Тётенька, мы кошель дома оставили, простите нас пожалуйста, -проскрипел, смущаясь, Прохор.
А ну платите! Взрослые уже или выходите! крикнула кондуктор, -иначе милицию вызову.
Вот ментов нам еще не хватало, процедил сквозь зубы Пашка.
Подростки сидели в растерянности, не зная, что делать.
Козырь вальяжно сидел напротив парней через одно сиденье и наблюдал за перебранкой между кондуктором и подростками.
Моё терпение лопнуло!
Кондуктор уже собиралась нажимать кнопку вызова милиции, но тут Козырь встал.
Я оплачу, он протянул женщине деньги.
Рыжеволосая полная женщина взяла деньги.
Вот благодарите, нашелся и на вас разгельдяев благодетель, -указала она на Козыря.
Козырь редко улыбался, а если и радовался чему-то, то только если прибыльный куш отхватит и сейчас он проигнорировал слово «благодетель», уверенно подсев к подросткам.
Пацаны, Вам далеко?
Неа, на «Площади» выйдем, -смело, с благодарностью ответил Прохор.
И мне там же, -посмотрев в окно, сказал Козырь.
6
Козырь был профессиональным вором. Работал во всех направлениях. Мать пьяница всю жизнь воровала да по колониям чалилась, так что он с детства ощутил жизнь бродяги. Взгляд у него был холодный, неприступно-равнодушный, никому он не верил, порой даже себе. Короткие волосы по всей голове и небольшая ровная площадка на темени придавали мужественность, древесно-пряный аромат одеколона с запахом мускуса, пачули и тонким шлейфом табака оставляли неповторимый шарм. Многие женщины на улице, оглядывались в след идущему Козырю. Серая куртка немецкого бренда «Tom Tailor», черные итальянские джинсы «Cortigiani» подчеркивали его элегантность и превосходство. Портил всё только глубокий шрам.
В детстве мамка заставила в чужую квартиру лезть.
Богатый дядька там живет сына, мы у него немного, совсем немного возьмем, дядя Рома тебя в форточку на плечеке подкинет, а ты как в квартиру попадешь, там в кухне, в шкапу в правой-то стороне бабки-то и стырешь, и быстро опять в форточку, мы тебя ждать будем с дядей Ромой, -говорила худая с синяком под глазом не раз отсидевшая молодая женщина.
Козырю тогда лет 9 было, подкинули его в форточку, а в другой комнате мужик оказался, подбежал он к мальчишке да что под руку попало тем и огрел, так шрам и остался, хорошо отпустил дядька, связываться с пьянью не захотел. А полгода спустя мать опять посадили. Так всю жизнь Козырь по детским домам и скитался. Часто будучи подростком Козырь думал о матери:
«Почему она пила? Почему бросила его маленького и беззащитного? Почему променяла его на бутылку и гулянки с мужиками?».
Первый раз в колонии по малолетки отсидел год за драку, избил физрука, который его обзывал слизняком и просмеивал перед другим. Бил Козырь безжалостно, жестоко, куда попало, чтоб другим неповадно было его обзывать. На суде сказал:
Вину признаю, но чё этот гад обзывался, не обзывал бы меня, я бы его пальцем не тронул
Суд нашел смягчающие обстоятельства, сирота мол, и дали год. Физрук на суде вёл себя уверенно.
Что же вы, преподаватель физкультуры, а подход к подростку не смогли найти, ведь сирота он, мать-то всё по тюрьмам кочует, совсем себя потеряла? сказала судья.
Я никому ничё не должен, тем более таким, язвительно с призрением проговорил физрук и гордо поднял голову.
Тут встал учитель по литературе Философ, так называли его между собой ребята и стал говорить: