Разрешишь тогда, по-родственному, завершить дело? А уже после разделить с тобою потерю?
Хм, а если, не разрешу что тогда? Мужик смотрел на пришлого снизу вверх, стараясь не свалиться с осёдланного им бревна.
Совершенно никакого, признался ведьмак, пожимая плечами. Это моя обязанность. А вопрос просто из вежливости. Так положено по уставу конклава.
Караульщик тихо рассмеялся, махнув рукой дескать, действуй мешать не буду.
Заклятие привычно сорвалось с пальцев, вычерчивая вокруг кострища защитный рунический круг, высвечивая знак Свадха небесный Огненный знак. Полыхнуло, взвиваясь высоким столбом синевато белое пламя, осветив пространство далеко вокруг, и осыпалось горкой сизого пепла всё, что осталось от развесёлого мужичка.
Ох, ты-ы, шарахнулся в сторону вой, заметно трезвея от увиденного.
Затрещала, срываясь с ветки белохвостая сорока, галдя испуганно, понеслась в сторону крепости. Проводив её взглядом, ведьмак усмехнулся вот, значит, как!
Меня Рогом кличут, а тебя Видан так?
Так.
Уселся рядом с уже наливающим братину до краёв воем. Принял малую чашу, выпил на помин души не своей смертью сгинувшего мужа. Закусили кусками ветреного мяса, завёрнутыми в тонкие лепёшки.
Тебя десятник здесь оставил? Родне, вроде, в ваших краях на ночь оставаться не принято заметил ведьмак.
Так он мне и не родной, снова потянулся за корчагой стражник.
Вот, значит, как, процедил Видан, будто не знал об этом.
Век ему благодарен буду, начал рассказ сторож. Хороший человек был, Грязко. Да, смилуются над ним боги! Ещё одна чаша пошла по кругу. Когда моего отца задрал медведь, остались мы с матерью на шее у родни. Те не сильно нас жаловали. А тут Грязко к ней посватался. Ко вдове с ребёнком посватался! И это, когда девок на выданье пруд пруди. Родня шипела, что безропотная рабыня ему нужна, вроде как жалели. Но с рук сбыть поспешили как бы, ни передумал. А после всё завидовали. До самой смерти с матушки отчим пылинки сдувал, заботился. После переживал, что не уберёг. Пять лет после не женился. И вот, сам пропал так наследника и не дождался.
Рог поднял голову, уставился на звёзды, словно там хотел увидеть своего воспитателя, а больше от того, чтобы скрыть закипающие слёзы. Но подбородок дрожал, и желваки ходили ходуном, выдавая его с головой.
И не страшно тебе ночевать в таком месте? спросил ведьмак, переводя разговор в другое русло.
Нет, хрипло ответил Рог и закашлялся. В крепости, вот где жутко проговорился и резко замолчал и потянулся за корчагой.
Ведьмак пустил немного уверенности и спокойствия в окружающее их пространство. И вместе с хмельным забористым напитком, коим потчевал его и себя страж, это развязало ему язык.
С тех пор, как тиун взял вторую жену, вещал Рог, спустя короткое время, такая жуть в крепости творится, что даже самые стойкие вои, что ни одну войну прошли, после заката во двор носа не кажут.
Это я вчера заметил, когда мне ворота никто не открыл
Да, хорошо, что кочевников уже давно в наших краях не видали и никакой князь на земли не позарился, посетовал страж, а то беда! Захватят раньше, чем поймём, что на нас напали
И что же такого происходит? подтолкнул собеседника к откровенности Видан. Неужто дворовой или домовой чудят? Аль шишига, какая зловредная завелась?
Даже в бледном свете луны было видно, как скривился собеседник.
Где там? Они сами прячутся! заплетающимся языком заявил Рог и с сожалением поболтал уже пустую бутыль. Перевернул корчагу вниз узким горлышком, сцеживая прямо в рот последние капли. И отложил её в сторону с глубоким вздохом. Веришь, даже птицы не поют, сверчков не слышно? Хотя, выйди за стены и всё будет: птицы, кузнечики А в крепости будто в такой корчаге закупорили, пробкой забили. Он пнул ногой ёмкость, продолжая делиться ощущениями. И эта мёртвая тишина больше всего пугает. Ни шороха, ни звука! Псы дворовые в конуры забиваются. И это огромные псы, которые разорвут даже медведя. Эх, да что там! отчаянно махнул рукой. Во всём замке ни жучка, ни паучка не осталось! Не приживаются мухи и те стороной облетают.
Странно задумчиво промолвил ведьмак. Хотя, удобно: комарьё не достаёт, муравьи не одолевают красота!
Если так смотреть, то да
Интересно-то как, он весь подобрался.
Во-от! А я что говорю, оживился мужчина.
Только слова Видана не относились к сбивчивому рассказу собеседника. Он чувствовал приближающуюся опасность. И когда в темноте замаячили зелёные огоньки, уже не сомневался по чью душу пришли звери.
«Служитель Чернобога не оставил идею обзавестись если ни вурдалаком, так упырём или иной покорной нежитью или у него иная цель? Например, расправиться со мной? Мешает следователь»
Пущенная во все стороны волна страха, которой всегда хватало на то, чтобы обратить в бегство самую голодную стаю, не замедлила их приближение. Более того, несколько пар глаз, мигнув, поднялись над землёй на уровень человеческого роста. И ведьмак только утвердился в предположении, кто их окружает.
К бою! скомандовал он ещё глупо озирающемуся напарнику, впечатывая раскрытой ладонью ему в спину знак ратоборца, надеясь на то, что руна защитит собутыльника, а приказ отрезвит этого мальчишку, заставив действовать.
И частично это удалось. Рог подобрался, встал, покачиваясь, схватил своё копьё, готовясь бороться за свою жизнь. Взглянув на его помертвевшее лицо, в свете луны, ставшее зеленоватым, ведьмак только качнул головой вой никогда не участвовал в схватках и стал коротко давать указания.
Это не просто волки волкодлаки, быстро говорил он, жалея, что не взял ничего другого, чем короткий меч и боевой нож, с которыми никогда не расставался. Это нежить. Они изначально мертвы. Их бесполезно бить по корпусу или по конечностям. Так не убить и не искалечить, лишь на время сбить. Боли они не чувствуют, передвигаться могут и на сломанных. Целься в голову. Стружие из берёзы?
Не-ет и затараторил, оправдываясь, Рог, древко сломалось. Думал, не заметит, из осины соорудил. Десятник ругался, что
Хорошо, что из осины, прервал ненужные уточнения ведьмак, можешь бить им и в голову, и в грудину. Попадёшь в сердце считай, что победил
Сказать что-либо ещё ведьмак не успевал, наблюдая за тем, как примериваясь или ожидая команды, волки-нежити кружат, постепенно смыкая вокруг них кольцо. Воздух наполнился смрадом разлагающейся пёсьей плоти. За спиной сглотнул, удерживая рвотные позывы Рог, а может быть, это случилось от отрезвляющего страха.
На такую стаю в несколько десятков, а то и сотню голов бесполезно было растрачивать магическую силу, в конце концов, Видан не чародей и не колдун не обладает подобной мощью. Но кое-что существенное предпринял.
Ведьмак поднял руки к небу и вознёс агму о помощи:
Рага Перун ому хайэ! Даро Семаргл ому хайэ! Ато буде так! И с силой ударил ладонями вниз, будто окружала его твердь, а не воздух.
Вспыхнуло и закрутилось, расходясь от него широким кругом огненное колесо валькирий, оставляя за собой там, где настигло нежить, рушащиеся чадящие факелы. Холодеющий ночной воздух дополнился запахом палёной шерсти и гнили, становясь почти невыносимым.
Ух, ты! восхищённо ахнул Рог. Он несколько струхнул, когда пламя на мгновение охватило его и покатилось дальше.
Не надейся, что на этом всё кончено, выцедил ведьмак, гася его преждевременную радость. Силы хватит ровно до первых лядин. А сколько ещё неведомый вражина нави собрал по наши души?..
Заплакал в чёрной дубраве филин, застрекотал, рассыпался утробным хохотом. Ухнул сипло, будто боевой рог, словно давал команду.
И уже ни такие яркие в свете, озарившей любопытным глазом просеку, уходящую к городку и всю большую кошеную поляну, горящие в разнобой зелёным и красным зенки разномастной нави, колыхались поредевшим строем.