Не зная к чему она, Инночкин осторожно:
Пустячок, а приятно.
Потом, подумав:
Но человеку свойственно ошибаться.
И все-таки не угадал.
Скажи, чего ты хорошего нашел в бизнесе? Клара подняла голову, подперла ее рукой, согнутой в локте, и заглянула Инночкину в глаза. Строил бы себе да строил Это ж красиво новые здания, нестандартные архитектурные решения. Поэзия плюс романтика! Чему улыбаешься?
Ты, конечно, права, но, замялся Костя. Знаешь, как больно сердцу, когда стройка замирает от недостатка средств. Самое поганое ощущение строили, строили и и ни хрена не построили!
Он хотел добавить еще пару соображений, но вместо этого оборвал себя на полуслове и закрыл глаза, словно увидел внутри нечто интересное, доселе невиданное.
Я поняла тебя. Но менеджмент предприятия и бизнес это наука. Тебе надо учиться, дорогой.
Да я сейчас, усмехнулся Костя. Только штаны натяну.
Я серьезно.
Серьезно хочешь сделать из меня дипломированного финансиста?
Сначала студента.
Тебе напомнить дату моего рождения?
Не надо. Какое сегодня число, я и так помню.
Давай рассказывай, что ты задумала?
В обиде не будешь: я-то уж знаю, как угодить таким крутым перцам, как ты.
Какая интрига! Ну, не томи!
В Библии сказано: «Всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят». А вот Инночкину без этих манипуляций от Всевышнего подвалило не много, не мало, а направление от «Альфа-Банка» на обучение в Кембриджский университет. Вот так!
У вас своих идиотов мало? не поверил Костя предложению.
Идиотов полно, вздохнула Клара. Еще бы Британия! Только там учиться надо, а не по Пикадилли гулять с певичками. Без диплома приедешь, денежки банку придется вернуть.
И мне?
И тебе.
Что за причуды?
Это из национальной программы подготовки менеджерских кадров высшего звена. Перед правительством и ЦБ прогнуться хочет наше руководство.
Вот даже как! А при чем же здесь я?
Балда! Это же очень демократичный шаг отправить клиента банка, а не сотрудника. Характеристику я тебе напишу подходящую мол, сама надежность и предприимчивость. Направление от предприятия ну, это уже твоя забота. Да и в Администрацию заскочи ты говорил: у тебя там приятель попроси рекомендацию, лишней не будет. Три документа и ты в Кембридже. Господи, Костя, как я завидую!
Так и ехала бы сама.
Это не вежливо с твоей стороны напоминать о моем неперспективном возрасте.
Прости. Ты считаешь, мне по силам получить диплом Кембриджского университета?
Ни грамма сомнений. А в отпуске я прилечу к тебе в Англию, и мы прошвырнемся по Пикадилли ну, как та, которая ускоряла шаг. Представляешь? Эх, ты! Ни на грош романтики! Действуй, любимый мысленно я с тобой!
Выйдя от Клары, Инночкин всей душой и телом ощутил приближение праздника. Радость проявлялась во всем в улыбках девушек, в слабом ласковом ветерке, в солнечных бликах отраженных от стекол окон и витрин. Даже милицейский патруль, проверявший документы у двух «нацменов», делал это как-то добродушно, если не гостеприимно добро, мол, пожаловать, дорогие гости, в град стольный Южного Урала.
Приветствуя мир все увеличивающейся в размере улыбкой, Костя позвонил Рубахину.
Ты где? Подъезжай документы со мной.
Пока ждал, купил и с наслаждением уплел эскимо, укрывшись от солнца под раскидистым кленом и пытаясь постичь его возраст. По всем приметам выходило, что не менее ста лет. Живуч, старина!
Рубахин то ли наугад пошутил, то ли был в курсе миграций Инночкина.
Ожидал увидеть тебя перемазанным губной помадой, а не мороженным.
Сейчас помада не мажется, с наигранным сожалением ответил Костя. Я проверял.
Ты сияешь, как только что отчеканенная монета. Тебе в банке выдали премию?
Представь себе: да посылают учиться за их счет.
Куда?
В Кембридж. В Англию. На два года.
О, Господи! Костян, с тобой все хорошо?
Нормалек!
Ты решил сдернуть с «Рубина»?
Да с чего ты взял? Ты же сам говорил: надо работать на перспективу расширять горизонты, выходить на международные стройплощадки. А для этого надо знать правила их игры. Чего не понятного?
Это тебе Вербицкая удружила?
Нам, Соломон мне, тебе и «Рубину».
Значит, командировочка на два года?
Не командировка, а мечта. Сказка! Песня!
Чувствую, потеряем мы тебя: заграница всегда портила русских людей.
За разговорами приехали в офис. Рубахин заказал Ксюше кофе, а Инночкин открыл Интернет. Нашел сайт Кембриджского университета, факультет экономики и бизнеса.
Рубахину:
Вот, что тут написано о его выпускниках слушай, вникай: «Хозяева своего дела, обладающие сборником тех качеств, которыми должен владеть настоящий боец, твердый в своих решениях и непоколебимый в своей стратегии. У них есть способность к логическому мышлению, которую иногда называют математическим складом ума. При всей своей доброжелательности они очень хитры и своего не упустят».
Генеральный директор МП «Рубин» поперхнулся кофе:
Ага, вот где собака-то покопалась «хитры и своего не упустят».
Ну, это ж реклама. Хотя
А я тебе вот что скажу и не обижайся: как другу. Мои приятели и знакомые вобщем-то лестно о тебе отзываются молодой, умный, напористый. Но вот не вписываешься ты в их компанию. И это плохо. Бизнес делают не только в офисе, но и в сауне, и в шашлычке. А ты не пьешь, к бабью равнодушен и как же ты с ними общий язык найдешь? Хочешь совет? Учись жить, Константин, а не этому, как его? менеджменту. Давай в конце лета махнем на Карибы семейно в кампании. Бабам шубы купим, ребятишкам компьютеры, сами оттянемся всей душой.
Не катит. Сгоняй один до сентября, а потом на два года забудь про отпуск. Ну, а подарки В шубе неудобно управлять машиной, двух «нотиков» в доме хватает, а на море акулы людей пожирают вконец распоясались зубастые сволочи: почитай газеты.
На некоторое время в кабинете генерального директора «Рубина» повисла напряженная тишина. Костя, гоняя по скулам желваки, сверлил приятеля взглядом на предмет положительного ответа. И тот сдался.
На два дня, на два дня вы забудьте про меня, пропел Соломон Венедиктович и хмыкнул, покрутив головой. Ну, делай, как знаешь, а мне в лом твой отъезд.
«Где поют ложись и спи спокойно: кто поет, тот человек достойный» вычитанное где-то утверждение Костя считал абсолютно ложным. Ему не раз приходилось встречать совершенно недостойных людей, обладавших недурственными вокальными способностями и любивших петь. Но это был не тот случай сейчас согласие Рубахина многое для него значило.
Ну, тогда, с твоего позволения, готовлю в «Альфа-Банк» наше представление? И будь уверен ни «Рубину», ни державе за меня не будет стыдно.
Рубахин покачал головой, что можно было бы расценить и как знак согласия и как осуждение. Выберем среднее осуждающее согласие или согласное осуждение. Инночкин тут же зашуршал клавиатурой, а Соломон Венедиктович потянулся в кресле:
Знающие люди говорят: англичанки зеленоглазые блондинки, похожие все на Милен де Монжо. А, ну да ведь ты туда с семьей, наверное? Пожалеешь
А сами англичане знаешь как говорят, ответил Костя. С утра выпил весь день свободен.
Разумно. Надо запомнить.
Костя нажал кнопку селектора:
Ксюш, с принтера принеси, пожалуйста, документ.
Достал из кармана мобильный, нашел запись «Ксенжик», сделал вызов.
Привет, старина, говорить удобно?
Владислав Ксенжик был институтским однокашником после учебы попал в министерство строительства правительства области и сидел там, год от года повышая должность. Когда-то Костя выручал его, студента-ботаника и такого зануду, про которого говорят: и в курином яйце найдет клочок шерсти, из передряг теперь Владислав Романович манил однокашника под свою высокую руку.
Ты надумал и хочешь меня обрадовать?