Особенно дед страдал из-за того, что его единственный сын всегда был далек от него .
Мой отец рос слабым и болезненным ребенком. В школе его постоянно дразнили за нездоровую бледность и худобу . Вдобавок ко всему, он был ужасно неловким, что также было причиной многих насмешек над ним. Дети пользовались тем, что отца можно было безнаказанно дразнить и безжалостно третировали его. Слабый и болезненный, он к тому же был очень робким ребенком и поэтому боялся отвечать на насмешки.
Возможно причиной этой робости было его детство , прошедшее на самой границе с Газой.
Время тогда было особенно неспокойное. С той стороны границы без конца приходили вооруженные группы федаинов, которые безжалостно убивали всех, кто попадался им на пути. Они не делали счета ни с женщинами, ни с детьми, иногда полностью вырезая небольшие поселки. Первыми, кто принимали на себя удар, были еврейские поселения на самой границе, в одном из которых и прошло детство моего отца. Израильтяне тоже не не оставались в долгу , подвергая массированным обстрелам селения по ту сторону границы. Это была настоящая война, в которой обе стороны были безжалостны и ни за что не хотели уступать.
В ответ на рейды нашей армии в Газу, федаины отвечали еще более жестоким террором. Они шли убивать даже не думая о путях отступления-казалось, что собственная жизнь не имела для них абсолютно никакого значения. Это было похоже на жестокую драку двух ослепленных взаимной ненавистью людей. И во всем этом росли и формировались мой отец и его сестра Мириам.
Мой отец смертельно боялся федаинов и этот страх не оставлял его ни днем, ни ночью.
По ночам он делал вид , что спит, а сам прислушивался к каждому шороху- не идут ли фидаины. Но услышать что-либо ему мешала собственная кровь, стучавшая у него в ушах от страха.
Когда отец был еще совсем маленьким, то утром, перед тем, как отправить его в детский сад, бабушка мыла и переодевала его, потому что от постоянного испуга он мочился во сне.
Из-за вечного страха, мой отец плохо учился, с трудом вникая в суть того, что говорили учителя. Из-за этого его считали тугодумом и лентяем.
В школу он приходил вечно невыспавшийся и от этого заторможенный, бледный, со страхом в глазах . И то, как он выглядел, было причиной постоянных насмешек со стороны других, более бойких детей.
От этих насмешек отец искал защиты у деда. Но дед воспитывал его по своему. Дед привык все проблемы решать с позиции силы, и страхи сына приводили его в ярость. -"Ты позоришь меня!" орал дед и гнев его был совершенно неподдельным. Ведь он мечтал видеть своего сына сильным и бесстрашным, а тот рос пугливым хлюпиком. И когда однажды отец просил у деда защиты, тот лишь пригрозил ему, что если он будет бегать к нему жаловаться, то " еще не так получит", только уже от самого деда.
-"Не смей реветь!" орал дед на моего отца, когда тот плакал от обиды или страха.
И отец давился слезами, но плакать боялся.
-Если ты не будешь сильным и не сможешь ответить на каждый удар еще более сильным ударом,то завтра о тебя будут вытирать ноги как о тряпку!-учил он сына.
Отец отвечал на насмешки как мог и отчаянно дрался со своими обидчиками, но только в том случае, если знал, что за спиной у него дед. Его отчаянность в драках была продиктована не решимостью, а страхом перед наказанием, которого он боялся больше, чем своих обидчиков. Хилый и очень ранимый, он не мог нанести своим противникам серьезного ущерба и тех очень забавляли его отчаянные и безуспешные попытки постоять за себя.
Но однажды все изменилось. В тот день дети как обычно дразнили его и не заметили, что слезы на его глазах уже совсем другие. Это были слезы не страха, а злости. Все накопившиеся обиды и страх вдруг, в одно мгновение, превратились в злость, и он набросился на своего противника, обезумев от ярости.
Эта ярость придала ему сил и противник отца растерялся от такого неожиданного напора . Мой отец набросился на самого сильного из детей в их классе, силы были явно неравными, но это не помешало отцу жестоко расправиться со своим обидчиком. Он выбил ему несколько зубов и сломал нос. Во время этой драки он впервые испытал очень непривычное и возбуждающее чувство кровожадного злорадства. Ему хотелось бить и топтать ногами своего врага целую вечность Никто из детей не решался вступиться за избиваемого и лишь подоспевший учитель спас наконец вконец избитую жертву моего отца.
Разумеется, что у отца после этой драки были серьезные проблемы в школе, но дед как-то замял скандал и потом, в кругу семьи, не раз выражал свое удовлетворение в связи с этой историей. -Наконец-то ты становишься мужчиной! Хвалил он сына.
После того случая уже никто не решался насмехаться над моим отцом. Все стали бояться его и обходили стороной, за глаза называя не иначе как психом.
А сам отец после той истории стал мстительным, злобным и еще более болезненно реагировал на любые скрытые насмешки окружающих.
Вся его жизнь с того дня была подчинена одной цели- доказать всем, что с ним придется считаться каждому. Весь накопленный за свою короткую жизнь страх он теперь перерабатывал в ярость, которую обрушивал на своих врагов.
Ненависть и агрессия- это тот яд , который однажды попав в душу уже не выводится, но постоянно требует выхода.
Он сильно изменился. Если раньше его нужно было заставлять учиться, то теперь мать буквально силой отрывала его от учебников и тетрадей. Многие предметы давались ему до этого с большим трудом, а ошибки, которые он часто делал на уроках в классе, служили предметом постоянных насмешек для других детей. Раньше, когда над ним начинали смеяться, он путался еще сильнее и совершенно терялся, что в свою очередь вызывало у одноклассников еще большее веселье.
Но теперь он часами сидел над учебниками, чтобы исключить любой повод для насмешек. Ему это удалось. Он добился того, что учителям было абсолютно не к чему придраться, будь то грамматика или математика.
Возвращаясь от доски после успешного решения задачи или грамматических упражнений, он победоносно смотрел на одноклассников. Те отводили взгляды. Одноклассники его не любили. Отец рос замкнутым, подозрительным и мстительным ребенком. В жестоких драках он компенсировал недостаток силы яростью. Чтобы стать сильнее, отец без устали истязал себя бесчисленными упражнениями и кроссами, но приходил в отчаяние от того, что долгое время совсем не менялся внешне, оставаясь все таким же чахлым.
Он злился на самого себя и эта злость питала его упорство. Но в конце-концов его усилия увенчались успехом. Он выработал в себе необычайную выносливость и по мере того, как рос , его тело обрастало мышцами, сначала едва заметными, потом все более рельефными и, наконец, никто уже не мог узнать в атлетически сложенном юноше чахлого ребенка, каким отец был в детстве.
-Пускай не ты, а тебя боятся! этот девиз деда стал и его девизом, и он следовал ему всю свою жизнь.
В детстве и юности дед был для него образцом для подражания во всем, недосягаемой вершиной, к которой он тянулся изо всех сил. Он копировал своего отца в поступках, жестах и даже интонациях. Если ему нужно было решить для себя, как поступить в той или иной ситуации, он думал прежде всего о том, как бы поступил в этой ситуации его отец. Дед был для него символом силы, чем-то вроде полубога и вопроса о том, какой путь выбрать в жизни, для моего отца никогда не существовало- он собирался стать военным, так же как и дед.
Когда отцу исполнилось четырнадцать лет, он поступил в военную школу. Никто не верил тогда, что он будет служить в боевых частях, станет офицером, сделает завидную военную карьеру . Но потом отец обошел многих своих товарищей , с детства отличавшихся силой и считавшихся более способными, чем он.