Они обиделись?
Вида не подали.
А чего же расстроился?
Да поэт тот правда хороший был. Молодой пацан, в войну погиб, только тетрадки после него и остались.
Ладно, что теперь делать: сказал и сказал. Давай лучше еще выпьем!
Когда Семен Семенович вернулся в этот день домой, последней его мыслью перед тем как заснуть была: «А ректор оказывается хороший мужик!»
А Акакий Мардариевич пошел к себе в кабинет.
Чего вылупилась? спросил он Марфу Васильевну, которая привыкла видеть его пьяным, но не настолько же. Самое подходящее состояние, чтобы подписывать документы! И, внезапно подойдя к ней, обнял и пропел:
Кто нас венчал?
Венчали нас кубки с вином!
Ах ты, рожа бесстыжая! пришла в себя секретарша, и ударила его по руке.
Иванов, смеясь, пошел к своему рабочему столу и крикнул из-за плеча:
Важные бумаги не приноси, а то я что-то правда плохо соображаю. Только по учебной работе. Можно по воспитательной.
А с чего ты решил, что плохо соображаешь? спросила Марфа Васильевна, которую удивило то, что ректор признал свой недостаток вопреки обыкновению.
Иванов ждал этот вопрос:
Мне раньше говорили, что не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки. В целом соглашаясь с данным тезисом, я в то же время полагал, что умру раньше, чем мне покажутся красивыми некоторые особы. Однако, когда я тебя обнял сейчас, то понял, что мое здоровье крепче, чем мне казалось раньше.
Марфа Васильевна сначала не поняла, а когда поняла, то лицо ее стало пунцово-красным и она прямо в глаза назвала ректора тем словом, которым Оксана Александровна назвала его за глаза. Причем сделала это так громко, что слышно было на трех этажах, и многие прониклись к ней уважением, потому что она могла на память без конспекта цитировать слова министра. А ректор глупо рассмеялся, крикнул: «Пошли кого-нибудь за водкой!» И уснул прямо за столом.
После лекции
Профессор Сергей Александрович Петров закончил читать лекцию по философии. Из аудитории начали выходить студенты; он читал потоку, поэтому на лекции было больше ста человек. Пока профессор убирал материалы в портфель, он отвечал на вопросы тех, кто не спешил убежать.
Сергей Александрович, а насколько универсальна диалектика Гегеля? спросил его Иван, очень сосредоточенный молодой человек, пытавшийся вникнуть в глубины не профильного для него предмета.
Понимаете, Иван, все зависит от точки зрения, спокойно ответил профессор. Три основных принципа диалектики единство и борьба противоположностей, переход количества в качество и отрицание отрицания они действительно работают в рамках нашей реальности. Но в мире идеальном, о котором говорит, например, православное богословие, диалектика Гегеля не работает.
Почему? спросила Елена, очень талантливая девушка, которая могла на практическом занятии, заложив руки за спину и подняв глаза вверх, без бумажки говорить на сложнейшие философские темы, по памяти приводя то, что писали не только философы, но и те, кто их творчество исследовал. Одна из однокурсниц ехидно сказала ей как-то после такого выступления: «Не кажется ли тебе, что ты не на тот факультет пошла?» «Нет, спокойно ответила Елена. Я хотела на философский, но папа мне сказал, что это не настоящая специальность». «Может и правильно сказал, улыбнулся тогда Петров. Современная система образования в России при минусах имеет и плюсы; среди них возможность окончить бакалавриат по одному направлению подготовки, магистратуру по другому, кандидатскую защитить по третьей специальности, а докторскую по четвертой. Так что все в ваших руках!» А сейчас он ответил Елене так:
Дело в том, что материя дает сложность и многомерность, в рамках чего зло и добро могут быть смешаны в одном человеке, противоположные стороны его могут бороться друг с другом и в то же время объединяться тем, что принадлежат одной и той же личности; количество добра и зла может в таком человеке перейти в качество, когда преимущество одной из характеристик позволит и о ее носителе говорить как о злом или добром; если все это происходит внутри мыслящей личности, то даже отрицая на первых порах эти внутренние процессы; она с неизбежностью встанет перед необходимостью отрицания самого отрицания А вот в идеальном мире мире духов или мире идей там нет сложности; там да это да, нет это нет; добро это добро, а зло это зло
В нашем мире то же не всегда количество переходит в качество, вступила в разговор Калерия, очень живая девушка, которой профессор как-то сказал, что ее непосредственность подкупает.
Что вы имеете в виду? улыбнулся он, чувствуя, что сейчас услышит что-то интересное.
Я вот сколько не хожу на физику, преподавательница меня все равно заваливает; так что количество в качество не переходит!
С чем вы это связываете?
Возможно, она мне завидует.
Вот как? И чему именно?
Уму и красоте; чему же еще?
А вы ей об этом говорили?
Я может быть и непосредственная, но не тупая!Все засмеялись.
Мне нужно уже идти, огорченно сказал профессор, посмотрев на часы, поговорим на следующем практическом занятии
Мы же из разных групп! уточнила Калерия.
Тем лучше: больше будет времени, чтобы поговорить с каждым, засмеялся Петров.
Профессора
Выйдя из аудитории, Петров встретил профессора кафедры физики Ивана Александровича Ильина. «Он бы точно Калерию не стал заваливать», подумалось ему.
Добрый день, Иван Александрович, сказал он вслух.
Здравствуйте, Сергей Александрович, ответил Ильин и крепко пожал товарищу руку. С лекции?
Да, только что завершил. Я тут все думал про ваши слова о духе университета; мне это кажется небезинтересным. Что именно вы имели в виду?
Занятия физикой меня заставляют намного глубже смотреть на некоторые вещи В отношении духа университета я вряд ли имел в виду, что-то персоналистическое. Скорее смотрю на это энерго-информационную структуру, возникшую из сонаправленных эмоций и мыслей группы людей, объединённой общей идеей; некое порождение мыслей группы людей, действующее независимо от каждого из членов группы, а возможно, и от всей группы в целом.
То есть то, что называют словом эгрегор?
Да.
Если не ошибаюсь, определение из биоэнергоинформатики, которую наши ученые коллеги считают псевдонаукой?
Возможно
А вы знаете, что этим словом иногда обозначали библейских ангелов или ангелоподобных духов; что французский оккультист Леви описывал эгрегоров, как ужасных существ, которые «давят нас без жалости, поскольку не знают о нашем существовании»; что это термин, широко используемый в оккультизме, в частности в теософии и магии?
Это кажется даже в википедии есть, улыбнулся Ильин.
Есть-то есть, но вы ведь профессор, и должны делать самостоятельные выводы из эмпирического материала. Почему именно определение того, что наши коллеги считают лженаукой, кажется вам наиболее верным?
Я не стал бы говорить более верным; мы ведь мыслим моделями и аналогиями. На самом деле наше описание какого-либо явления и его суть могут очень отличаться друг от друга. Чтобы включить какую-то вещь в свое сознание, нам нужно соотнести ее с чем-то, что там уже есть; поэтому, наверное, мне проще даются образы наукообразных формулировок
Тем более, что наука это своего рода религия Нового времени?
Почему так уверенно?
Ну а как же: вера во всемогущество человеческого разума, особенно пикантная на фоне веры в случайность возникновения этого разума разве это не чисто религиозная вещь?
Может вы и правы, кивнул Ильин. Но почему вас так заинтересовали слова о духе университета?
Дело в том, что Борис Николаевич, помните его? Так вот, он мне как-то сказал, что видел этого духа.