«С каких это пор мой папа решает вопросы по медицинской линии?» опять мелькнула мысль, которую оборвали.
Мы тут тебе пакет всяких вкусностей, фруктов принесли, грустно произнесла мама.
Спасибо, конечно, но это вы поторопились, мне пока нельзя. Вот сегодня только с утра несколько ложек каши съел, и то через силу. Лучше детям отвезите.
Каким детям? удивился папа.
Меня словно укололи иглой в мозг, я замешкался.
Ну, вообще, детям. Отдайте детям, а то испортятся.
Ничего, не испортятся. Лучше медсестру угости или врачей.
Мы помолчали, я пытался что-то думать, но мысли не слушались и прыгали с темы на тему, пока не подбросили дежурное:
Как вообще дела? Что в мире-то делается? А то вот так очнешься, а тут такое!
Да, стабильности нет. Цукерберг переименовал Facebook в Meta.
Э Чего?
У нас тут свет вчера почти на сутки отключили в поселке, начала мама, А мы как раз днем в театр уехали, ну и до вечера
«Когда это они стали по театрам вдвоем ездить? Как она папу вообще туда затащила?» думал я, продолжая слушать эту, казалось бы, банальную историю.
возвращаемся, а света и нету. Ворота не открываются, привод-то электрический. Но это полбеды. У нас же отопление хоть и газовое, но управление электронное, котел остановился и дом стал вымораживаться, представляешь? Хорошо, вовремя успели, чуть вся моя оранжерея не померзла.
«Какая оранжерея? Какие ворота? Какой газовый котел?»
Это хорошо, я прошлым летом генератор дизельный взял, чтобы на охоту ездить, вмешался папа. Нашли Сашку-монтера, он нам от него котел запитал, а то бы померзли и цветы, и аквариумы с рыбками.
«Ничего не понимаю Сроду никаких рыбок в доме не было»
Понятно, бывает. Что еще?
Позавчера Игорь Кирилов умер погрустнел папа.
Это кто?
Не позавчера, а 30-го, это поза-позавчера, поправила мама. Это диктор самый известный, программу «Время» вел.
А, да, вспомнил. Жалко.
Израиль опять лезет зачем-то в Сирию. Опять они там какой-то удар нанесли по Дамаску, продолжал папа.
Ой, да чего тебе Израиль отмахнулся я.
Чего-чего. Сначала вот за тебя тут неделю переживали, теперь я за Танюшку буду волноваться, пожаловалась мама.
За какую Танюшку? искренне удивился я, ведь отродясь у нас никаких родственников или даже близких знакомых в Израиле не было.
За сестру твою, Танюшку, немного раздраженно ответила мама.
И давно она в Израиле? продолжил я валить себя с нескрываемым удивлением.
Родители переглянулись, я попытался исправить положение.
А чего вы удивляетесь? Человек голову себе проломил, неделю в коме. Имею я право чего-нибудь забыть?
Мы странно помолчали, переглядываясь. Папа почему-то опять лукаво заулыбался.
Так не бывает. Тут помню, тут не помню
Ну, как видишь, бывает, со смешком ответил я, Так чего там Танюшка?
Так как только границы открыли, сразу поехала своей клиникой заниматься. Надь, когда это было-то?
В конце августа, вроде бы.
Клиникой!? мечтательно-вопросительно протянул я.
М-да знатно тебя приложило. Онкоклиника у нее своя в Израиле, лет 5 уже. Вот и живет на две страны.
Не, это-то я помню, соврал я не очень убедительно.
Весь разговор подсознание во весь голос кричало, что все не так, но я старательно глушил этот прорывающийся крик и старался держать себя в руках. Не только в очевидных вещах, но даже в поведении родителей были разительные изменения. Это были как будто другие люди и по манере одеваться, и по манере держаться, даже способ построения фраз поменялся. Именно этого я так боялся в своем вымышленном мире поменять все одним своим присутствием. Но ведь я же перестраховался, я же написал письмо, которое должно было сгладить негативные эффекты, а то и вовсе отменить.
А почему только я? Ты вот сам про конверт помнишь? наудачу выпалил я и почувствовал, как непроизвольно вжался в кровать. С моей стороны это была игра ва-банк.
Какой конверт? удивился такому повороту папа.
Ну такой Который я тебе в 98-м отдавал тебе. Вспомнил?
Ой, я уж и забыл про него давно с еще более хитрой улыбкой отмахнулся папа. Ты лучше сам сразу скажи, чего не помнишь, чтобы тебе рассказать.
Да все помню, кроме пароля от телефона, ну, и про Таню.
Нашел у кого спросить Сомневаюсь, что даже Лена твой пароль знает.
Меня снова кольнуло.
Ничего, я уже в телефоне настройки сбросил, так что можно мне звонить и писать SMS. Пока ни приложений, ни контактов нету все стерлось. Продиктуете мне свои телефоны? Я сейчас запишу.
Ты разве отключил синхронизацию с Google? Контакт же сами восстанавливаются, озадачил меня вопросом папа. В моей вселенной он в таких тонкостях не разбирался.
Давно-ли ты таким экспертом по телефонам заделался? я попытался его поддеть и разговорить, но он промолчал.
В палату вошла Люба и вежливо напомнила:
Пять минут закончились.
Хорошо, еще минуточку, отозвался папа.
Они продиктовали мне свои телефоны. Стали прощаться. Мама подошла и обняла меня, смахнув с уголка глаза слезинку.
Мам, ну ты чего? Теперь все будет хорошо!
Да-да Это я так От счастья.
Папа тем временем обратился к медсестре.
Как Вас? Люба? Если Сергею что-нибудь понадобится, лекарства купить или процедуры какие-то дополнительные сразу звоните мне. Вот визитка. Я все оплачу.
Хорошо, но вроде бы все есть, все страховка покрывает.
Кому страховка, а кому перестраховка, подмигнул мне папа и вышел.
«Выздоравливай, бро!»
Обдумывая все услышанное, я постарался как можно скорее зафиксировать полученные факты в телефон, для чего завел в менеджере задач список «Новая биография». Родители косвенно подтвердили, что Елена моя новая жена, я это записал. Сестра Таня находилась в Израиле, у нее была какая-то своя клиника вместо работы онкологом в пушкинской поликлинике. Мама с папой, видимо, теперь живут в загородном доме с гаражными воротами и собственной оранжереей вместо квартиры. Папа давно перестал заниматься вагонами, вероятно, сменил профессию, но пока непонятно на какую. Все это меня наводило на мысль, что мой план в 1998 все-таки сработал. По всей видимости, родители провернули операцию по купле-продаже долларов, и дела после этого пошли в гору. Этим же можно было объяснить изменения в поведении, одежде и стремление обеспечить мне лучший уход, не стесняя себя в средствах.
Непонятно было, откуда у них появился начальный капитал, ведь квартиру мама наотрез отказалась закладывать. Была надежда продать часы, но я же не успел на встречу с покупателем, и сделка точно сорвалась. «Стоп! А где мои часы?» только сейчас спохватился я. Было логично, конечно, что их сняли в приемном покое или перед операцией. От странного предчувствия по спине и рукам пробежали мурашки. Я вызвал Любу нажатием кнопки.
Люба, у меня странный вопрос: А есть опись моих вещей при поступлении в клинику?
Да, должна быть, но их скорее всего Ваша жена все забрала под роспись. Телефон вот только оставила.
Это правильно, что забрала. Я просто забыл, были ли у меня с собой часы или нет. Это можно как-то проверить?
Думаю можно, спрошу дежурную сестру при случае.
Был бы очень признателен! Кстати, мне тут родители гостинцев принесли, а мне пока нельзя Угощайтесь, прошу Вас, и дежурную сестру тоже угостите.
Она смущенно улыбнулась. Под маской было не особо видно, но уголки глаз сощурились.
Спасибо, обязательно.
Я сгорал от нетерпения, интуиция мне подсказывала, что часы остались в прошлом, и папа каким-то образом смог их найти. Он один знал, что это и как работает. Хотя версия казалось странной и нелогичной, но чрезвычайно вероятной. В ожидании я написал SMS папе:
Пришли мне, пожалуйста, телефон Бори Доренко.
Маме же написал такое:
Пришли, плиз, телефон Тани и брата Пашки.
Она ответила первой и прислала желаемое. Тане и Паше я отправил одинаковые SMS: «Привет! Я немного оклемался. Как сможешь перезвони».