Лиса, осторожно позвал Алек.
Ты мне не друг.
Что? опешил он.
Только друзья называют меня Лисой.
Он молча подошёл и развернул меня к себе. Брови парня поползли к переносице, а губы сжались в прямую линию.
Он тебя обидел? со странной интонацией поинтересовался он.
Смотря, что ты называешь обидой, скептически ответила ему.
Он тебя тронул? Ударил?
Слезы мигом прекратились.
Нет. А мог? с опаской спросила я.
Ты даже не представляешь, на что Лютер способен в гневе, Лиса, Алек серьезно посмотрел мне в глаза.
Перестань меня называть Лисой, настаивала я на своем.
А если так? он достал из-за пазухи симпатичную бутыль.
Прошение о дружбе подано.
Н-да, напиваться с тем, кто ещё недавно презрительно относился к тебе оказалось полезно. Я узнала много нового от моего теперь друга. Мы часа два, наверное, сидели на кровати рядом друг с другом и по очереди отпивали жидкость из бутылки. Напиток попался крепкий, но приятный на вкус. Обстановка вырисовывалась уютная, и я бы никогда не подумала, что мне понравится напиваться с русым.
А ты казался мне вначале высокомерной сволочью, которая любит только собственное отражение в зеркале, честно сообщила ему после первого глотка.
А твоя физия мне на самом деле не не понравилась, просто бесило, что все стали носиться с тобой, как с
Писаной торбой? улыбнувшись, закончила я за него.
Именно.
Минут двадцать потом просто молча пили и думали каждый о своем, пока я не задала вопрос.
Алек, а в чем всё-таки смысл этого всего?
Ты имеешь в виду, на кой интересный мы тебя выдернули из двадцать первого века?
Ага.
Боюсь, я не имею права об этом говорить, иначе «Биг Босс» мне потом зубы пересчитает, он скривил губы и сделал глоток.
Ещё с час мы просто болтали ни о чём. Как он говорил будем пытаться дружить. А я и не против. Честно говоря, с девочками я плохо сходилась разные интересы. Но вот с парнями общение налаживалось моментально. За одним лишь черноглазым исключением
Вот так, сидя плечом к плечу, мы и напились до состояния-нестояния.
Попыталась научить его песням Би-2 сначала слова в виде стихов, потом мотив. Так мы горланили сначала «Полковнику никто не пишет», потом дошли и до «Серебро». Алек же сказал, что из репертуара моего времени больше любит Бутусова и Цоя. Недолго думая, мы и их пропели. Закончили Сплином.
Сушший, язык Алека уже заплетался, давно хтел скать твои эти волсы прост агонь!
И пихнул меня плечом, по-дурацки хихикая при этом.
А эт мой чёт мля четвер я попыталась на пальцах ему показать, но вместо этого соорудила фак и подняла его как раз напротив лица Лютера, стоявшего в проходе. Интересно, как долго он наблюдает за нашей попойкой?
Алек заржал самым безобразным способом, но увидев уничтожающий взгляд старшего «по званию», тут же присмирел. Лютер кивнул ему, указывая на выход.
Класс псидел, Лис, русый улыбнулся и попытался подмигнуть, но чуть не вырубился. Я аж хохотнула при виде пьяного Алека. Жаль, смартфон лежит в другой стороне, а то вышло бы неплохое видео. Махнув ему на прощание, уставилась на хмурого Лютера.
Как же он меня бесит.
А чего скрывать?
Собрав всю свою решимость в пьяный кулак, я встала и, пошатываясь, зашагала прямиком к этой глыбе, источающую жалость и гнев. Да как, блин, вообще можно уместить это в себе? Сочетает несочетаемое!
Я остановилась напротив него и, хищно ухмыльнувшись, с размаху влепила смачную оплеуху.
Наверное, в трезвом виде я бы почувствовала страх за содеянное. Тем более, после слов Алека, казалось, я должна была лучше настроить свой инстинкт самосохранения. Но нет. Он отсутствовал в моей пьяной головушке начисто. Я даже решила, что если он сейчас меня ударит в ответ, то я ничего не почувствую и отправлюсь в люлю спать.
Полегчало? безразличным тоном поинтересовался он.
Кбуто те есь дело буркнула я его ботинкам, потому что голова казалась настолько тяжелой, что я не могла ее поднять.
Лютер схватил меня за запястье и поволок куда-то, не обращая внимания на невнятные ругательства с моей стороны. Ноги заплетались, и я прям поражалась своей координации как еще не свалилась!
Пытаясь сконцентрироваться на его ботинках, которые четким шагом направляли в сторону, известную только им, я поймала себя на мысли, что, походу, мне пришел тот самый, который полный
Он затолкал меня в очередной проход, после чего нажал что-то на стеклянной панели. Я только сейчас доперла, что мы в душе. Сверху полилась ледяная вода, и я завизжала так, что, казалось, стены задрожали.
Какого хрена ты творишь? надо же, с первого раза удалось внятно что-то произнести.
Ледяная вода мгновенно отрезвляла. Вспомнив все то дерьмо, которое вылилось сегодня во время нашей ссоры, я с рыком обрушивала удары кулаками на его грудь.
Да кем ты себя возомнил? удар. Ненавижу, удар. Ненавижу! еще удар. НЕНАВИЖУ!!!
Билась я недолго, пока его руки не остановили меня, заведя их за спину, прижимая к стене. Все, что мне оставалось, это беспомощно барахтаться и выплевывать ему в лицо все, что о нем думаю. Он находился слишком близко. Я бы сказала, что непозволительно. Кажется, что ему все равно он не пошатнулся о моих ударов, а холодная вода не доставляла ему дискомфорта. Просто стоит и смотрит. От такой безэмоциональности я просто приходила в бешенство. Он мне жизнь сломал, поставил крест на всем, что я любила. Чего же он теперь хочет от меня? Помощи? Так вот хрен там! Надо было всё по-человечески рассказать, а не разыгрывать спектакль.
На что ты уставился?
Хочу понять степень твоей ненависти, низко проговорил он, И, почему-то мне кажется, что она не столь глубока.
Иди ты знаешь куда со своими догадками, зашипела ему в лицо.
Но не успела я договорить, как Лютер заткнул меня поцелуем. Мягкие, горячие губы нежно прикоснулись к моим, напрочь лишая воли. Правда, ненадолго. Шок лишь на мгновение затуманил мой разум. Его хватка ослабла, и я, оттолкнув его, пулей выбежала из душа, спотыкаясь. Боясь, что он пойдёт за мной, я заперла дверь каюты и с силой ударила кулаком об стену в порыве ярости.
Какого хрена сейчас было?
Я ему ответила?
Да не. Не ответила. Не успела. Сбежала.
Как трусиха.
Как трусиха? А я этого хотела? Кто его просил?
Рука саднила, да и мокрая одежда настроения не прибавляла. Благо, тут есть шкафчик с запасной. Скинула мокрый комбинезон с бельем, надела чистую пижаму в виде шорт с футболкой и приготовила одежду на утро. Волосы расчёсывать не стала не то настроение.
Не могу не думать об этом треклятом поцелуе! Слишком долго никому не позволяла приближаться к себе, но я же не монашка. Понимаю, что рано или поздно свою личную жизнь надо будет устроить, но не сейчас.
Хотя, когда рядом с тобой такой мужчина, все сложнее сдержаться и не сглупить. Его прикосновения вызывали запретные для меня чувства. Мне одновременно и хотелось, и нет испытывать подобные эмоции. Вопрос вот в чём: то, что это значит для меня, значило бы для него то же в равной степени?
Глупо отрицать между нами что-то происходит. Какое-то особое притяжение, не поддающееся объяснению.
Мои мысли вернулись к дому. К брату. Он сейчас так нуждался во мне и моей поддержке. Милана без меня его совсем загрызет. Она хоть и называет Димку сыном, но он ей не родной. Девушка, которая родила мальчика от Тимура, скончалась в тот же день, даже не успев подержать малыша напоследок. Сердце не выдержало нагрузки и разорвалось. Буквально.
А с Миланой брат познакомился два года назад в парикмахерской. Он пришел на стрижку, а она подменяла подругу. И все по накатанной кофе, цветы, свидание, помолвка, свадьба. Но потом в ней что-то изменилось, и она стала вести себя, как последняя тварь. И сейчас, думая о нашей последней встрече, я подозреваю, какие сцены эта ведьма закатывает Тиму.