Судя по твоему настроению, разговорить её так и не удалось?
Близился закат, и по улице взад-вперёд сновали обитатели Измана, торопясь закончить дневные дела до наступления комендантского часа, который всё ещё оставался в силе. Затем до самого рассвета в городе будут хозяйничать абдалы, истребляя запоздавших.
Хала раздражённо провела золотистыми ногтями по чёрным волосам:
Думаешь, легко заморочить голову тому, кто знает, на что ты способна?
А мы так надеялись, что она запросто проникнет в разум Лейлы и заставит всё рассказать! Смогла же когда-то заставить мою тётку принять меня за собственную сестру, а сегодня обвела вокруг пальца целый город. Однако украденная принцесса не случайный прохожий, она отлично представляла себе возможности демджи.
Вот принесли бы ответы сами, не пришлось бы мне мучиться, снова фыркнула золотокожая.
Мы виновато молчали.
«Что теперь, собрать штаб и обсудить планы? Так мы делали всегда»
Я обвела взглядом комнату и поняла, что все и так здесь. Имин погибла, Ахмед, Шазад и Далила неизвестно где, как и Рахим, наш новый соратник. Сэм тоже пропал, близнецы отсыпаются после трудов. Остаёмся мы с Жинем да Хала две вымотанные демджи и безалаберный чужеземный принц. По сравнению с компанией, что собиралась на совет в шатре Ахмеда в оазисе, грустное зрелище, тем более что никто толком и не знает, что делать дальше.
Неловкую тишину внезапно прервал громкий голос за окном:
О мои подданные!
Меня охватил ужас. Голос султана я узнала бы по одному слову даже на другом конце света, даже скорее, чем голос Жиня. Никаких сомнений правитель Мираджа снова разыскал наше убежище!
Мы то есть я похитили Лейлу и тем самым привели к нам её отца. Теперь всё погибло: Жиня ждёт плаха как ещё одного мятежного сына, а нас, демджи, унизительное рабство. Остальные закончат свои дни в темнице где-нибудь посреди песков без всякой надежды на избавление.
Я застыла, пригвождённая к месту, переполненная страхом, видя его отражение на лицах друзей. Жинь опомнился первым: вскочил, выхватил револьвер и приник к стене сбоку от окна. С трудом овладев собой и достав своё оружие, я прижалась с другой стороны и выглянула наружу, готовая увидеть внизу султана в позе Башира-храбреца, взывающего к прекрасной Рахат, что томится у джинна в башне.
К моему изумлению, посреди улицы возвышался, глядя перед собой пустыми глазами и сверкая начищенной бронзой, один-единственный абдал механический воин султана, оживлённый огненной кровью джинна Фереште с помощью хитрого устройства, сотворённого Лейлой.
Я говорю с вами сейчас не как правитель, а как отец. Слова исходили от абдала, хотя его бронзовые губы оставались неподвижны. Отец своего народа и своей невинной дочери, принцессы Лейлы, похищенной из дворца опасными преступниками из шайки казнённого изменника
«Он даже не назвал Ахмеда по имени».
Голос звучал громче, чем у обычного человека. Вытянув шею, я заглянула в конец улицы. На углу стоял другой абдал, оттуда доносились те же слова. Прохожие в страхе вжимались в стены, словно в поисках укрытия, и жадно прислушивались. Похоже, султан расставил своих бронзовых слуг по всему городу, в каждом квартале, и вещал через них сразу тысячам людей.
Как он это делает? прошипела я тихонько: вдруг абдалы и слушать умеют.
Не отрывая взгляда от улицы, Жинь хмуро покачал головой. Узорчатая тень от оконной решётки странно искажала его черты.
Султан между тем продолжал:
Кому-то из вас уже пришлось испытать потерю ребёнка Чужие слова из недвижных уст механических чудищ эхом прокатывались по стенам. Я невольно покосилась на Халу та свирепо закатила глаза. Каждый на моём месте сделал бы всё, что в его власти, лишь бы вернуть свою дочь. Недосказанное подразумевалось и звучало, казалось, так же громко: нет ничего, неподвластного султану. Тот, кто возвратит мне её, получит золота столько, сколько весит сам
Мой палец на спусковом крючке немного расслабился. Только и всего? Золото за нашу поимку обещали не раз, но никто не продался не польстится на награду и теперь Но облегчение длилось недолго.
Вам следует поторопиться, продолжал громыхать знакомый голос. Пока моя дочь не вернётся во дворец, на рассвете каждого дня будет лишена жизни одна из ваших дочерей!
Пол словно качнулся под ногами, и я зажмурилась, опершись на стену. Страшные слова гремели в ушах, будто рождаясь в самой голове.
Я прощаю тех моих подданных, кто поддался влиянию изменника. Он сам искупил их преступления своей смертью. Новый рассвет, новая жизнь для оступившихся, усмехнулся правитель, припомнив боевой клич Ахмеда. Но не путайте моё милосердие с неведением. Я знаю каждого, кто отвернулся от меня ради лживых обещаний мятежников, и жизнь его дочери станет расплатой за потерю моей!
Я знала: он не лжёт. Султан человек слова. И о чём только я думала, когда решила похитить Лейлу? Уж точно не о последствиях всё моя беспечность, от которой прежде спасали рассудительность Шазад и надёжность Ахмеда Но где они теперь?
Итак, всё просто, закончил свою речь правитель Мираджа, отдайте мне дочь или готовьтесь умирать на рассвете. Выбор за вами!
На улице повисла тишина, и я открыла глаза. Абдал под окном стоял неподвижно, равнодушный и безжалостный, словно ожидал, пока смысл сказанного дойдёт до слушателей. Наконец бронзовое чудище шагнуло вперёд, и скрежет металла по камням мостовой зазвучал со всех сторон войско абдалов с идеальной слаженностью тронулось с места, возвращаясь в султанский дворец.
Под грохот механических ног я отлепилась от стены, сжимая револьвер. Хала заранее посторонилась, легко догадавшись, куда я направляюсь.
Я с шумом распахнула дверь в комнату пленницы, которая тянулась, стараясь выглянуть в окно, насколько пускала цепь.
Это ещё что за новое колдовство? выпалила я и обернулась, услышав плач разбуженного Фади. Сара глянула на меня укоризненно, подняла его на руки и вышла в коридор.
Говорила я тебе, пожалеешь! злорадно ухмыльнулась Лейла.
Она тоже слышала речи султана.
Что это было? снова спросила я, грозно надвигаясь на неё, но принцесса не дрогнула.
Зунгвокс, самодовольно выговорила она непонятное слово, громанское изобретение, с родины моей матери. Я только приспособила его, чтобы говорить через абдалов. Хотела разнести по городу молитвы святого отца, а то все с ума посходили: кланяются моему огненному барьеру как небесному чуду. Прихрамывая, она вернулась к кровати. Выходит, наш повелитель нашёл другое применение.
Думаешь, и правда переживает за дочь? едко усмехнулась я. Ему надо вернуть свою изобретательницу.
Как бы то ни было, ему не всё равно, жива я или нет. Лейла отбросила скованными руками прядь волос с лица и бросила на меня презрительный взгляд. А тебе?
Я шагнула вперёд, и она в страхе прижалась к спинке кровати. Подоспевший Жинь коснулся моей руки, и я поняла, что до сих пор сжимаю револьвер.
Не надо, шепнул он на ухо, увлекая назад. Отпусти.
Разжав пальцы, я отдала ему оружие и вернулась в общую комнату, потирая ладонь, на которой остался след от рукоятки, так крепко я её сжимала.
Ты боишься его, я знаю! крикнула Лейла вдогонку, когда я запирала дверь. Правильно делаешь. Смерть девушек будет на твоей совести!
Я не ответила. Знала это и без неё.
* * *
Порыскав на кухне, я нашла чёрствую лепёшку, уселась и стала отламывать от неё кусочки. Сара выгнала нас из спальни, чтобы вновь уложить детей, которых мы разбудили, а Хала отправилась на поиски близнецов. Чтобы занимать меньше места в доме, они спали в облике ящериц или птиц, и разыскать их было непросто. Сейчас мне нужны были все, чтобы выработать план действий, поскольку Шазад больше не могла сделать это за нас.