К моему состоянию подключилась простуда вечный спутник осенью и зимой. По утрам я кашлял так, что думал, выхаркаю свои легкие. Но пропускать учебу не хотелось, и я поплелся на пары. Нам дали тест довольно муторный. И когда препод вышел из кабинета, я подошел к столу со сданными работами, чтобы подглядеть ответы. Алина сидела за первой партой и не очень громко сказала: «А Егор списывает». И показала мне язык. Меня будто ужалили в спину, и яд стал медленно всасываться в кровь. Я вынужденно улыбнулся и сел на свое место.
Прозвенел звонок, и наша группа пошла в столовую. Мы уже привыкли обедать за одним столом: кто-то приносил из дома, а кто-то покупал тут же. Но мне есть не хотелось хотелось выпить, и чем дольше я сидел напротив Алины, тем сильнее.
В какой-то момент к ней подсел пацан с военного направления коротыш с вечно натянутой на лице улыбочкой, любитель футбола и неплохой кандидат на роль сотрудника госканала. Они миленько о чем-то беседовали. Глядя на то, как он смотрит на Алину, к тому, чтобы нажраться, добавилось сильное желание выпустить этому парню кишки. От злости и бессилия я сжал кулаки и опустил глаза в пол. По телу пробежала мелкая дрожь, как при ознобе. Алина заметила, что я никуда не гожусь, и спросила:
С тобой все в порядке?
При звуке ее голоса у меня словно что-то лопнуло в мозгу. Я резко вскочил со стула, окинул ошарашенных одногруппников безумным взглядом и быстрыми шагами вышел из столовой.
Спустя полчаса я сидел за стойкой в пивном баре и разглядывал полупустой стакан, время от времени отпивая из него. Перед этим я позвонил своему другу Максу, коренастому парню, который тоже хотел учиться на журфаке, но поступил на переводчика. Как и я, он был большим любителем выпить, и потому на предложение встретиться в баре откликнулся быстро. Когда я рассказал ему об Алине, Макс поделился одной историей, которую слышал от их общего знакомого. Пусть его будут звать Сережа.
Как-то раз Алина пригласила этого Сережу к себе в гости. Ни с того ни с сего, якобы написав, что у нее уехали из дома родители, и она боится ночевать одна. Конечно, Сережа воспринял это приглашение как возможность с ней переспать. Он купил презервативы, торт и чай обычный джентльменский набор и направился в гости. На улице стемнело, и в квартире Алина была одна. После выпитого чая Сережа решил, что нечего особо тянуть, и, осмелев, придвинулся к ней, чтобы поцеловать. Но не тут-то было. Алина резко оттолкнула его и заверещала: «Ты что себе позволяешь?! У меня парень есть!». А увидев торчащую из кармана рубашки своего гостя упаковку гондонов, она и вовсе вытолкала Сережу за дверь.
Осторожнее с этой бабой. Она, по-моему, ебнутая какая-то, посоветовал Макс.
Я не знаю, стоит ли верить этой истории. Оставим ее на совести рассказчиков. Скажу одно, чем больше я узнавал эту девушку, тем охотнее убеждался в правдивости слов друга.
Тем временем, Алина отправила мне мем с Путиным, и я написал в ответ, снабдив сообщение стикером с плачущим котиком:
Зачем ты так?
Смешно же.
Я не про это, ты так и не ответила вчера.
Извини, делала домашку до ночи, оправдалась Алина и отправила стикер с извиняющимся зверьком.
В следующий раз сразу бей.
В смысле бей?
Шучу. В смысле пытаюсь это делать, но у меня, кажется, не очень получается.
Я вечером вернусь к нашему вчерашнему разговору и без ответа тебя не оставлю.
Ловлю на слове. Но если игнор повторится, то точно ударь.
Не буду. Лучше скинь мне рассказ свой, который больше всего хочешь.
Ну, нет такого одного. Давай я тебе их все скину, и ты сама выберешь.
Я сбросил Алине ссылку на «проза.ру», где храню большинство своих рассказов. Сервис уже давно полумертвый: туда, наверное, одни сумасшедшие деды заходят, ну и я вот. Завести паблик во «Вконтакте», как делают многие, и херачить все туда, не решаюсь. Кажется, это слишком тщеславно вот так самого себя пиарить и совать в ленту своим друзьям и знакомым. А иметь страничку на стороннем ресурсе, про который мало кто знает, и на который я в случае чьей-то заинтересованности могу дать ссылку, меня устраивает.
Фотка с пивом в профиле огонь: побуждает читать. Если что я уже в процессе. А почему именно фото с пивом? спросила Алина.
Не знаю, мне оно больше других нравится. Я вообще не часто фотографируюсь.
Зря, мне твои фотки в инстаграме нравятся.
Это взаимно. Почему зря?
Что стало с девушкой из рассказа, где ее собака укусила за локоть? Почему она пропала? проигнорировав мой вопрос, Алина задала свой.
Речь шла о рассказе, в котором я метафорически изобразил свое расставание с прошлой девушкой.
Потому что это ее выбор. Она проявила свою слабость и покинула главного героя. Что с ней дальше будет, не имеет значения, да и герой этого не знает. Повествование то от первого лица ведется, ответил я.
Нечто подобное было в жизни? вдруг ошарашила меня Алина.
Ну, можно и так сказать. Но было уже после написания.
Она тоже была худой?
Это важно?
Скорее интересно.
Давай оставим обсуждение в рамках рассказа.
Понятно, рассказывать ты мне ничего не хочешь.
Это не «ничего».
Тогда я твой вопрос тоже без ответа оставлю.
Я попросил не вынуждать меня говорить о неприятных вещах, но Алина была уже «не в сети». Тогда я разозлился на нее из-за такой наглости. С чего она вообще решила, что имеет право копаться в моем прошлом? Нахера ей это? Я предложил Максу выпить еще и накидался так, что не помню, как добрался до дома.
Во мне был егермейстер, несколько литров пива и дешевый коньяк. Уже приготовился ко сну, когда снова пришло сообщение от Алины. Думал, она больше не напишет.
Я была в театре на спектакле по «Воскресенью», вдруг решила поделиться она.
Вот оно что. И как спектакль? ответил я голосовым сообщением.
Мне понравился. Теперь появилась мотивация прочитать Толстого. Стоп, ты там пьяный что ли?
Слегка. И да, мой вопрос остается в силе.
Протрезвеешь поговорим. И да, я от тебя ответной открытости не вижу пока, поэтому не факт, что захочу отвечать.
Что ты подразумеваешь под открытостью?
К примеру, ты не говоришь, почему ушел сегодня, когда мы сидели в столовой.
Потому что мне было плохо, и я не хотел своим понурым видом портить другим настроение.
А из-за чего плохо было, что-то болело?
Ага.
Вот и ага. Мне интересно что, но ты не говоришь.
Окей, это не совсем физическая боль. Этого достаточно?
Не совсем. Я не хочу рыться в тебе против твоего желания, но вот это я и подразумеваю под твоей НЕоткрытостью.
Задавай конкретные вопросы, и я постараюсь на них ответить.
Я уже спрашивала, по поводу чего ты переживаешь? Но раз это не то, чем ты можешь со мной делиться, окей. Надеюсь, тебе есть с кем об этом поговорить. Желаю, чтобы все разрешилось.
Я обставлял все так, будто не открываюсь из-за своего тяжелого характера, но правда была в том, что, если бы я открылся, моя иллюзия бы рухнула. Иллюзия, что Алина тоже может ко мне что-то чувствовать, и я ей не просто так интересен. Единственным человеком, в разговоре с которым мои «переживания могли разрешиться» была она, и в этом вся проблема.
Не стыдно меня было вчера пьяного допрашивать, спросил я у Алины на следующее утро, написав первый.
Нет, без зазрения совести ответила она.
Следователь из тебя бы получился не хуже, чем журналист, заметил я.
Скорее, психолог, но ты сложный «клиент». Вообще я просто хочу тебя лучше узнать, написала Алина.
Тогда это взаимно. Предлагаю начать с тебя, решил возобновить наш «доверительный» диалог я.
Ладно. По мне, может, и не скажешь, но я руководствуюсь принципом «либо все, либо ничего» во всем, и в отношениях с людьми тоже. У меня с девятого класса нет друзей, внезапно разоткровенничалась Алина. Последняя моя близкая подруга как раз тогда умерла. Сейчас только знакомые, но по душам не с кем поговорить. Единственный человек, с которым я могу быть сама собой, это мой парень.