Звучит занятно. Буду премного благодарна, загорелась я, так как совсем недавно в дневнике моряка читала об одном артефакте, который там хранится. Возможно, в этом месте я смогла бы найти еще какие-то подсказки касательно моего предназначения и, конечно, не оставляла надежды разыскать свою маму.
Сам же адмирал все это время издалека продолжал присматривать за мной. Постепенно я начала привыкать к игре в гляделки, хоть и не очень понимала ее правила. Стоило мне оглянуться в его сторону, он тут же отворачивался или вовсе скрывался из вида. Именно поэтому я стала притворяться, что не замечаю, как взгляд синих глаз почти физически ощутимо касается моих волос, спускается по шее и открытым плечам, лаская кожу. А останавливаясь в районе лопаток, незаметно проникает в самое сердце, всякий раз ускоряя его биение.
Пусть даже так, на расстоянии, мне нравилось чувствовать присутствие и защиту этого сильного мужчины. Вот и сейчас изо всех сил я сдерживала себя, чтобы не оглянуться, и не разрушить хрупкую незримую связь, образовавшуюся между нами.
* * *
Сменив курс к близлежащему портовому городу, команда корабля заметно оживилась. Мне и самой после всех этих дней пути не терпелось поскорее сойти на сушу. Совсем скоро на горизонте показались седые верхушки гор, а нас приветствовали прилетевшие с берега птицы.
Оказавшись в открытом море, где кроме косяков проплывающих рыб и редких стаек дельфинов ждать было нечего, прогулка по незнакомому оживленному городу в сопровождении молодого офицера представлялась невероятно увлекательной. Конечно, сами моряки и на борту корабля находили себе развлечения. Например, купались в открытом море во время небольших остановок. Мне же оставалось довольствоваться оставленной в распоряжение от адмирала ванной, которую вечерами для меня наполняли теплой водой.
Земля становилась все ближе. Вот я уже без труда могла разглядеть выцветшие на солнце крыши домов и обилие зелени. Вскоре «Верный», как и другие корабли дамарцев, причалил к берегу, а мистер Спарк громко прокричал:
Отдать якорь!
Есть отдать якорь!
Матросы принялись спускать трап. Как и в родном Азибаде, в порту Эль-Гуа кипела жизнь, в воздухе витали ароматы пряностей, которыми так славились эти места.
Не спешите сходить на берег, особенно в одиночку, раздалось за моей спиной, и я вздрогнула от неожиданности.
Сам адмирал Маккейн решил со мной заговорить. С чего бы это? вырвалось с негодованием и досадой.
Чем я так ему не угодила тем ранним утром, когда он ворвался полуголый в мою, точнее в свою каюту, адмирал не объяснил, но с тех пор упорно меня избегал и хранил молчание.
Мисс Алайя его хмурый взгляд и без слов был весьма убедителен, и все-таки эта недосказанность между нами жутко действовала на нервы.
Не волнуйтесь, я буду не одна. Меня вызвался сопровождать Росс Мистер Кейси, тут же поправилась я, но Маккейн уже услышал все, что хотел. Моя дружба с молодым капитан-лейтенантом по непонятным причинам с каждым днем раздражала его все больше. А стоило Россу со мной заговорить, как у него появлялись неотложные дела.
И все-таки я настаиваю, чтобы вы оставались на борту, хотя бы до того момента, пока мы не получим последние новости с суши.
Да что такого могло случиться за каких-то пять дней?! с обидой всплеснула руками. Вся команда, не считая дежурных и высшего руководящего состава, шумно и весело как раз сходила на берег.
Я не привык повторять дважды! До моего распоряжения вы останетесь на борту и точка.
Глава 11
Росс, так же, как и я, нацеленный на увлекательную прогулку, подавал недвусмысленные сигналы из-за спины адмирала. Мол, лучше не спорь с ним, еще успеем. Поспоришь тут, когда пронзительные синие глаза с легкостью заморозят до состояния ледышки, стоит этому упрямцу только захотеть.
Ладно, наконец согласилась я, гневно сверкнув глазами, и зашагала в свою каюту.
Не будет же он вечно здесь меня держать?! Наверняка, у него и самого на берегу есть какие-то дела. Не нравится, что меня будет сопровождать Кейси, так пускай сам сопровождает, я не против. Но держать как пленницу в четырех стенах, нет уж, увольте!
Открыв старенький потертый дневник, я вернулась к изучению тех самых записей, где говорилось про русалочьи слезы, хранившиеся на Эль-Гуа. Чтобы попасть на Драконьи острова и не угодить в пасть кракена, нужна была хотя бы одна такая слезинка. Дальше шло подробное описание того, как и в какой момент эти самые артефакты применить. Но одно было ясно: без них до Драконьих островов мне никогда не добраться, а мысли однажды попасть туда я не оставляла.
Конечно, было бы здорово убедить как-то Маккейна изменить маршрут нашего путешествия. Попади к нему этот дневник, наверняка, он заинтересовался бы возможностью отыскать Жемчужину. Но как это сделать, не вызывая подозрений, что я она и есть, я пока не придумала.
За чтением дневника я потеряла счет времени и старалась не вспоминать про заносчивого адмирала, который несправедливо со мной обошелся. Вот только его синие глаза и все остальные части тела, что я успела рассмотреть тем самым утром в свете утренних лучей, никак не получалось выбросить из головы. Стоило о нем вспомнить, в дверь постучали.
Войдите, прокричала я и специально отвернулась к окну, не желая показывать свою заинтересованность.
Мисс Алайя таким я слышала его впервые. Ни грамма давления, или скрытых насмешек, лишь волнение и забота в голосе. Или это очередная игра? У меня для вас плохие новости.
На эту его фразу я невольно оглянулась и выдала первое, что пришло в голову.
Пришли сообщить, что данной вам властью не выпустите меня на берег до самого Саденвилла?
Шутка не удалась. Адмирал даже не улыбнулся, словно и вовсе меня не слышал. В несколько шагов мужчина преодолел расстояние между нами, его широкие ладони накрыли мои плечи, удерживая на месте.
Алайя он действительно готовился сообщить что-то страшное, только никак не мог подобрать нужных слов.
Да говорите уже, что случилось?! не выдержала я повисшего в воздухе напряжения.
Азибад пал. Все, кто были во дворце, погибли.
АДМИРАЛ МАККЕЙН
Сколько раз мне приходилось сообщать подобные новости. Но одно дело, когда перед тобой стоит бывалый вояка, закаленный сражениями, а совсем другое хрупкое и невинное создание с глазами ангела, каким и являлась эта удивительная чужестранка. Девушка, чья кожа подобна блеску арагонита на солнце, а губы ярче самого спелого яблока и слаще меда. В этом я был уверен, даже не пробуя их на вкус.
Услышав новость, какое-то время она пыталась ее осмыслить, а потом, будто подкошенная, стала опадать в моих руках.
Этого не может быть
Алайя, сорвалось с языка ее имя.
Вот уже пять дней оно навязчиво не покидало моих мыслей, преследуя всюду, куда бы ни шел, и чтобы не делал. Как и ее образ тем ранним утром, такой нежной и открытой, теплой ото сна. Проснувшись от ее криков, думал, сойду с ума, голыми руками убью подонка, осмелившегося пробраться в каюту и потревожить покой моей южной красавицы. А в итоге сам едва не погиб у ее ног. Один робкий взгляд из-под темных ресниц, свежий румянец, застенчивая улыбка, и я бесповоротно капитулировал, хоть упрямо не желал признавать этого.
В моей жизни было много женщин. Маркизы, баронессы, даже принцессы самые отборные прелестницы королевского двора вешались мне на шею и с радостью залезали в мою постель. Но ни с кем из них даже близко я не испытывал такого, чтобы от одного взгляда сердце заходилось в груди, а мне хотелось сгрести ее в охапку и закрыть своим телом от всего мира, такую чистую и беззащитную.