А ворона, пропев эту замечательную серенаду, с надеждой посмотрела на предмет своего обожания. Но заморская красавица осталась неподвижной, стояла, словно изваяние. Ворона озадаченно умолкла и несколько секунд размышляла, стоит ли продолжать ухаживания? Ах, как нам хотелось продолжения! «Пой, солнышко, пой!» тихонько прошептала я огорчённому кавалеру. Не специалисту довольно трудно определить принадлежность к полу у птиц. Но белоснежный наряд чайки автоматически делал её похожей на невесту. Пропетые вороной дифирамбы и серо-чёрный костюмчик явно отводили ей роль скромного ухажёра. Он неуклюже потоптался на своей крохотной бетонной площадке, и трели зазвучали снова, причём, ещё более мелодично и протяжно. После пятой или шестой такой рулады чайка вдруг осчастливила вниманием своего необычного поклонника слегка повернула к нему голову. Кавалер сразу стал прихорашиваться, топорщить пёрышки, переминаться с лапки на лапку. Он, то скромно опускал клюв, то поднимал его к небу, чуть-чуть растопыривал крылья, всем своим видом показывая, что он вконец очарован прекрасной гостьей.
Увы, избранница не оценила его стараний. Равнодушно отвернулась, почистила клюв о колпак фонаря и полетела в сторону прудов. Ворон тут же поник, удручённо пробормотал что-то, расстроенно покачался из стороны в сторону и посмотрел чайке вслед, вытянувшись на лапках. Будто на цыпочки встал. И полетел за нею! Но на почтительном расстоянии. Мы были в восторге от увиденного. Я проводила птиц благодарным взглядом, ведь подсмотреть такое чудесное объяснение в любви не каждому удаётся.
Ах, весна-весна, всесильная, любвеобильная
Птичка Божья
Декабрь 2013 года выдался холодным, а в день Святого Николая было особенно морозно. Ближе к вечеру мы с мужем отправились в магазин. Проходя мимо мусорных контейнеров, обратили внимание на странную коробку. На помойке часто валяется пустая картонная тара, но эта коробка была небрежно обёрнута газетой и кое-как перевязана нитками. Налетел ветерок, от его дуновения угол газеты приподнялся. Мелькнули сквозные прутья. Да это клетка! И там кто-то живой! Заинтересованные, мы подошли к странной находке. Алексей сорвал газету. В ржавой птичьей клетке покачивался круглый щетинистый шар, который мы, поначалу, приняли за ежа, но, приглядевшись поняли, что это перепёлка, распушившаяся от холода. На полу клетки лежали ещё две птички, уже мёртвые. Подстилка, когда-то бывшая опилками, была перетёрта в пыль клювиками несчастных пленниц. Ни кормушки, ни поилки в клетке не было. Господи, какая жестокость! Кто же сотворил с вами такое?
Алексей осторожно выломал у клетки дно, поскольку вытащить живую перепёлку через дверцу было невозможно: клетка предназначалась для мелких птичек канареек, попугайчиков Видимо перепёлок поместили в неё ещё крохотными пуховыми птенцами, а потом Впрочем, размышлять что было потом и почему птиц обрекли на гибель, было некогда.
Я подхватила на руки невесомое тельце и мы, забыв про магазин, заспешили домой. Горемыка сидела в моих ладонях смирно, видимо совсем обессилела. Очутившись на полу в нашей кухне, она, пошатываясь добрела до ножки стула и прижалась к ней. Затем опустилась на пол, замерла, только жалобно попискивала. Чёрные бусинки глаз смотрели на нас настороженно и устало, птичка то и дело роняла головку. Ещё не зная, как нужно кормить перепёлок, мы насыпали на тарелку всевозможных круп, хлебных крошек, рубленой картошки птица встрепенулась и набросилась на еду. Но клевать не получалось, бедняжка беспомощно гоняла корм по тарелке. «Господи, да у неё клювик отрос и загнулся, не даёт ей клевать! сообразила я. У птиц так бывает при бескормице, нужно подрезать». Клюв и впрямь напоминал орлиный. За операцию взялся наш старший сын Серёжа. Маникюрными ножницами он аккуратно подрезал верхнюю часть клюва и опустил птицу перед тарелкой. Ура! Клюёт! Получается! Я тихонько хлопала в ладошки. До чего же радостно было смотреть как насыщается эта, чудом уцелевшая, недавняя пленница.
Дружно захлопотали по устройству жилища для нового члена семьи. С балкона принесли вместительную коробку, сбоку прорезали дверцу. Разместили «домик» между холодильником и моим рабочим компьютерным столом. Подбирая для найдёныша имя, мы подумали, что он и его погибшие товарищи по несчастью мальчики, перепела. Наверное, их потому и выбросили, что не несли яички. Я предложила назвать перепела Коленькой, в честь нынешнего праздника.
Всё наше семейство прониклось к Коленьке такой жалостью и нежностью, что единодушно решило ни на минуту не лишать его свободы, поэтому дверца в картонный домик всегда была открыта, кормушка полна еды. Как правильно кормить неожиданного жильца, подсказал всезнайка-интернет. Он же поведал о пользе перепелиных яиц. Оказывается, ими даже выхаживают космонавтов после возвращения на землю. Мал золотник, да дорог. Я стала покупать эти волшебные яички в магазине, и мы лакомились полезной вкуснятиной всем семейством.
Всеобщий любимец кот Плюша принял нового поселенца, на удивление, спокойно. Мы опасались, что взыграют инстинкты охотника, но, вот чудеса! этого не произошло. Плюша ни разу не испугал перепела, не пытался напасть, даже не заглядывал в коробку, когда Коленька отдыхал. Кот стал укладываться в прихожей, перед дверью на кухню, и наблюдал за прогулками птички с интересом, но без охотничьего блеска в глазах. Мы диву давались, ведь Плюша всегда преображался, если видел за стеклом на подоконнике голубя или синицу начинал подкрадываться, нервно дёргать хвостом, а иногда даже воинственно подвывал и мелко-мелко клацал зубами. А тут птица совсем рядом, но кот, словно нянька, следит за пернатым комочком и не проявляет никакой агрессии. Поначалу мы строго следили за Плюшей, запирали его в зале, когда уходили из дома, потом успокоились и полностью доверились коту. Плюша нас не подвёл. Даже кушать он заходил в кухню только тогда, когда перепел сидел в своём «домике». А вот сам Коленька долго дичился, гулял исключительно в одиночестве, при любом шорохе сразу шмыгал в укрытие. Мы старались его не беспокоить.
За компьютером я могу засиживаться до поздней ночи. Все домашние спят, никто не отвлекает, тишина обостряет мысль, стучи да стучи себе по клавишам. Однажды, работая вот так же за полночь, боковым зрением я увидела, что из своего убежища тихонько выскользнул Коленька. Постоял настороженно, сделал пару шажков и снова замер. Я продолжала печатать, делая вид, что его не замечаю. Птах прокрался мимо меня к Плюшиному лотку. Так уж повелось, что кушаем мы возле телевизора в зале, поэтому решили возможным поставить кошачий лоток на кухне под стулом, словно в шалашике. Видя, что я занята своим делом, Коленька юркнул под стул и принялся принимать ванну в наполнителе. «Хорошо, что мы строго следим за чистотой кошачьего туалета». подумала я и улыбнулась. Выкупавшись, Коленька вернулся к своей коробке, но не спрятался, а прилег возле неё. Я продолжала печатать. Коленька вдруг сделал несколько шажков по направлению ко мне и снова лёг. Мне показалось, что его привлекает стук клавиш. Возможно, эти звуки напомнили ему стук перепелиных клювиков по кормушке? Я, осторожно косясь через плечо, подсматривала как он тянет шейку, выясняя, кто же это тарабанит там на столе? В коробку перепел удрал только когда я встала из-за стола. Зато, с того вечера он осмелел и как только мы с ним оставались в кухне одни, уже не крадучись, а смело направлялся к лотку принимать ванну. Потом Коленька устраивался для прослушивания клавишной симфонии. С каждым разом перепел укладывался всё ближе и ближе и, наконец, прижался к моей ноге. Согрелся и задремал. А я печатала тихонечко, боясь сделать какое-то лишнее движение и спугнуть птаха. Так не хотелось нарушать это чудесное хрупкое доверие.