Бар «Ремир», 7 января, два часа дня.
Доброе время суток, сказал Року и попросил бокал вина из красного винограда.
Доброе время суток, отозвался хранитель. Ты, наверное, тот самый легендарный Року, который прославился тем, что был другом для всех, в том числе и для детей, а потом взял и испортился, стал насиловать, и от того любимого всеми Року ничего не осталось?
Откуда ты меня знаешь? Мы знакомы?
Ну, я скажу, что это Зомбакамия, здесь все такие, какие они есть на самом деле, и все друг друга знают.
И о каждом новом человеке, приходящем сюда, собирают информацию, добавила Трапису, стоявшая за барной стойкой.
Ну, тебе еще повезло: пока не все всё о тебе знают, у нас есть шанс попытаться тебя немного изменить. Запрещать дружбу с детьми мы не будем, но и в их общество пока пустить не можем. Мы не знаем, насколько стабильно твое психическое состояние. Я предлагаю тебе рассказать свою историю, а там решим, как нам лучше с тобой поступить.
Хорошо, сказал Року и улыбнулся.
Глава 4. Рассказ Року о себе
Року, хватит пить столько вина, сказала Трапи, ты уже шестой бокал пьешь. Неужели ты так бежал от полиции, что вся вода в тебе закончилась?
Я родился в Джексонвиле, начал Року, был тихим и очень жизнерадостным ребенком до того, как связался с темными сущностями. В возрасте десяти лет у меня случился первый половой акт с подругой, а потом все началось. Я слишком сильно чувствую изменения внутри себя, я был как под гипнозом, моя воля все время была подавлена, а потом, когда вырос, я не смог нормально адаптироваться в обществе.
Я тебя понимаю, Року, у меня было что-то подобное в жизни. Я знаю, люди на Земле дикари, порой они готовы убить только за то, что человек не похож на них. Но здесь, в Зомбакамии, сформировалось такое общество, где тебя принимают таким, какой ты есть, со всеми недостатками.
Но это не значит, что здесь ты уйдешь от правосудия, сказал хранитель. Тут просто другая общественная система. Если собираешься насиловать детей, то тебе изменят сознание, душу и ценности, а потом, если не сработает, убьют. Но я думаю, что этого не потребуется в 90% случаев все работает. Могу предложить тебе пожить в искусственной семье зомбакамийца и посмотреть, как ты будешь себя проявлять и взаимодействовать с людьми. Если хочешь измениться, то пошли, если нет можешь и дальше спать с маленькими детьми. Мне все равно, я просто даю выбор. На Земле, на твоей родной планете, этого не делают. Если хочешь, могу отправить тебя обратно.
Я готов попробовать измениться. Полностью вернуть самого себя я не смогу, но что-то изменить во мне, наверное, еще возможно.
Ну, тогда пошли.
И они отправились в дом, стоящий на берегу Синего моря в бухте Покоя.
Глава 5. Шторм у Синего моря
В первый день Року не проявлял к Трапи, своей младшей сестре, никаких чувств.
На следующий день, девятого января, Року и Трапи в образе шестилетней девочки сидели на берегу моря и строили замок из песка. Стояла тихая, ласковая погода, хотя по местным меркам было немного прохладно всего около ста градусов.
Фу-ух! вскрикнул Року. Трапи, могу ли я поинтересоваться, как ты выносишь такую погоду? Мне при ста градусах жарко, а тебе нормально. В чем секрет?
Ну, здесь нет никакого секрета, улыбнулась Трапи, я же зомбакамийская девушка, мы привыкли к резким перепадам температур. Тут сто градусов не самая высокая температура. Но вы, люди, слабые существа, почти как южане, те тоже не выносят перепадов температур. Для них 500 градусов страшная жара. А у нас фермеры выращивают рис на острове Кутазана, где температура под палящим солнцем достигает 5000 градусов, а вода двух тысяч градусов. Для них это пекло, как в духовке, является нормой, они хорошо себя чувствуют. А на севере температура может и до 10 тысяч градусов опускаться. Тут нет особого секрета. Это генетика такая у нас. Погода нестабильная в этой части планеты.
К ним подбежала Анариэль и прервала их разговор.
Ах, Трапи, я так рада тебя видеть Постой, удивилась Анари, ты выпила оборотное зелье? О-о-о, Трапи, я против всего этого, у меня есть способность изменять облик. Зачем ты решилась на такое? Ты помнишь ту историю с одним зомбакамийцем, его пришлось исключить из общества, потому что он нарушил переходный период и навсегда остался ребенком, не смог больше принимать решения в своей жизни.
Послушай меня, дорогая моя подруга Анариэль, я это сделала ради эксперимента, я сама отвечаю за последствия своих решений.
Я поняла, я просто беспокоюсь за твое здоровье и твое сознание, Трапи. О, а это кто? Парень лет тридцати, настоящий ковбой. Ну, по крайней мере, мне так кажется по куртке и штанам.
Доброго дня вам. Я Року.
Очень приятно, меня зовут Анариэль, с улыбкой ответила Анари и попрощалась.
Наигравшись, все собрались за столом, тем более что погода стала портиться и на море начался шторм. Трапи приготовила вкусный пирог из местных крабов и попросила продегустировать Року. Тот ответил, что ему очень понравилось.
Прототип Роман, сказал Року, мне нехорошо от этого всего, у меня болит сердце.
Это нормальные ощущения, Трапи только что поделилась с тобой своей любовью сестры к брату, у меня были такие же ощущения при жизни. Это говорит о том, что твое сердце очень холодное, в нем нет настоящей любви, и сейчас оно не может пустить в себя новое начало, чтобы согреться, поэтому ты чувствуешь боль.
Роман, а расскажи, в чем наши случаи похожи. Расскажи о той жизни, которая была у тебя на Земле. До того, как ты стал хранителем тут.
Глава 6. Диалог за столом
Я родился в Екатеринбурге. Я был чувствительным и ранимым ребенком. Но как-то так сложилось, что в детстве я встретил темных сущностей. С того дня мне начали сниться кошмары, и я стал спать с другими детьми. Ну, это не было насилием, скорее просто игра. Все начиналось с обычной беседы на любую тему, или я мог просто поиграть во что-нибудь с ними в те же прятки. Правда, иногда во время игр я чувствовал, что моя воля была скована, поскольку я находился под гипнозом, и мне каждый раз хотелось заняться с ними сексом. Так продолжалось до пятнадцати лет.
Трапи принесла всем теплого молока и ушла в комнату играть с сундучком. Сундучок активировался и утащил ее в виртуальный мир, где Трапи предстояло пройти игру и выйти обратно.
Потом, продолжал Роман, до двадцати лет было некоторое затишье, в этом состоянии я ничего не испытывал. Я продолжал общаться со всеми, в том числе и с детьми. Но мне не было дела до окружающих, внутри меня полыхал гнев, который я почти не контролировал. Я полностью пребывал в своем мире. Однажды я на эмоциях даже чуть не сделал человека инвалидом до конца жизни. Мне было так же холодно внутри. Так было до 2020 года, пока ко мне не подбежали, не обняли и не предложили дружбу. Я не сразу на это согласился. Да и родители не готовы были такое принять, все люди разные и по-разному смотрят на вещи. Я жил раньше в Ольгинке, меня там знали хорошо, и мне разрешили дружить с маленькой девочкой по имени Эвелина, которая любила гулять одна. Эвелину я научил играть в теннис, а она показала мне фотки в телефоне и немного рассказала о том месте, откуда приехала. Мне было приятно ее слушать, я редко путешествовал. Так мы гуляли вдвоем, играли в теннис и в догонялки, а вечером я рассказывал Эвелине истории. Но таким спокойным я был только с ней, в остальное время меня распирал изнутри гнев. Я считал, что мои друзья, которым я доверял, меня предали и просто использовали меня, я был готов убить либо себя, либо кого-нибудь из них. Только Эвелина меня тогда остановила, сказала, что мне нужно поспать и привести себя в порядок. С двумя другими соседскими детьми, Настей и Ксюшей, было по-другому их родители не были готовы к такой дружбе. С Настей мы общались три года, и в первый год друг другу не доверяли вообще. Потом сдружились, я показывал ей только свою хорошую сторону и сам пытался выстроить общение по-новому, но у меня начались проблемы. Приходя домой, я продолжал насиловать себя и свою психику, я думал, что общество ненавидит меня за мое прошлое, я ведь такой честный, добрый и хороший человек, да еще и открытый, как книга. Но таким я был всего три года, а монстром гораздо дольше, вот и случился рецидив. Как-то раз я прибежал домой и потерял сознание, а очнулся уже немного другим. Я чувствовал, что нужно объяснить Насте, что произошло, возможно, она простит и забудет. Я так и поступил, и она простила. После этого мы отпустили все плохое и дружили нормально полтора года, между нами больше не существовало никаких секретов. Я должен был сразу ей сказать, что нахожусь в конфликте со своей личностью, возможно, она бы поняла это и раньше. Настоящий друг он всегда поймет и выслушает тебя, Року. И сейчас, быть может, я снова потерял друзей в реальном мире, но я симпатизирую пятидесятникам, хотя и не хочу пока что принимать их веру. Знаешь, чем они отличаются от православной церкви? Тем, что там все так же, как и в моей книге, они такие, какие есть на самом деле, Року. Они живые, креативные и настоящие. И там есть семья, пока ты в эту церковь ходишь. Мне сказали, что я могу не принимать веру, если не хочу, могу ходить просто с семьей на мероприятия и прорабатывать это внутри себя, что поможет мне измениться. И я работаю, помогаю сейчас людям и верю в то, что в будущем, возможно, я так же, как и в своей книге, смогу общаться со всеми людьми и с детьми, и с ровесниками, и с людьми другого возраста. И мне очень хотелось бы побыстрее накопить денег, рассчитаться с кредитами, найти свое место в жизни и уехать в деревню на юге России, где я, возможно, буду в свободное время рассказывать детям истории, помогать людям, живущим там, а еще у меня будут друзья, которые придут ко мне на помощь, когда я не смогу о себе позаботиться. Они тоже не будут знать слова «нет», будут общаться по-простому, им можно будет задать любой вопрос, они будут открыты и честны сами с собой, и на них всегда можно будет положиться, потому что они в любое время суток готовы прийти на помощь. И я с ними буду общаться по-простому, так же, как и в книге. Возможно, это не совсем то, что я хотел бы в жизни, но если я смогу к этому прийти, то буду только рад, ведь я буду счастлив, так как именно таких людей у меня в жизни пока нет. И они бы принимали меня таким, какой я есть, как принимают в той семье. Это то, что я хотел тебе сказать, Року. Надеюсь, тебе есть о чем подумать сейчас.