Впрочем, этот малыш не был первым. Государь говорил, что время от времени переписывает завещание, меняя имена преемников. Они не объявлялись, только указывались в посмертной воле. Родственники короля знали, что в отсутствии законного наследника может быть назван один из них, но никто точно не знал, кто именно. А вот теперь был первый случай официального оглашения. И то на время, пока король наконец не примет решение о женитьбе.
Ив, тебе ведь и вправду придется однажды жениться, как-то сказала я ему. Королева тебе необходима, чтобы родить тебе дитя.
Еще несколько лет, и у меня будет королева, заверил меня монарх. Пока я не хочу ничего менять. Так что результатом его промедления стало нынешнее событие, но это всё вы уже знаете, а потому продолжим.
Поздравления продолжались. После родственников к трону начали выходить сановники. Затем наконец настала очередь приближенных.
Хотите, выйдем вместе? чуть склонившись ко мне, шепнул Олив.
Имейте совесть, ваше сиятельство, ответила я. У вас для игр весь год, пусть сегодня день пройдет в королевском благодушии. Я пойду с магистром.
Я с вами не разговариваю, фыркнул Дренг.
Надеюсь, со мной тоже? полюбопытствовал Элькос.
С вами я всегда не разговариваю, ответил магу граф: Но когда это мешало вам разговаривать со мной?
Не припомню причин для молчания, ответил магистр. Прошу, девочка моя.
Он подал мне руку, скользнул по Дренгу высокомерным взглядом, явно поддразнивая, и мы направились к трону. Я подняла взор на государя и не сумела сдержать улыбки. Он смотрел на меня, и во взгляде плескалась теплота. Магистр, словно в танцевальном па, заложил левую руку за спину, а правой направил меня вперед и сделал шаг назад, склонившись в поклоне.
Покорная движению мага, я шагнула вперед и присела в глубоком реверансе. Наверное, со стороны должно было смотреться изящно и красиво. Элькос позволил себе отойти от этикета. Кавалер, сопровождавший даму, не пропускал ее вперед. Они подходили вместе, приветствовали, произносили заготовленные слова и уходили. Но на то он и маг, чтобы творить волшебство даже там, где царят сухие формулы и правила.
Выпрямившись, я подняла взгляд на короля, но отчего-то всякие традиционные слова показались мне будто неживыми, лишенными души, а мне хотелось сказать много больше и не так. Не здесь и не при всех этих людях, не имевших отношения к тому, что я чувствую.
Отчего же вы молчите, ваше сиятельство? спросил король мягко. Или же не находите слов?
Слов было сказано достаточно до меня и будет сказано после меня. Что же мне еще добавить?
Наверное, то, что говорит вам ваше сердце?
Почему вы спрашиваете меня о его словах? спросила я удивленно, и в зале, кажется, перестали даже дышать. Придворные жадно вслушивались в наш разговор.
Кого же мне спрашивать? удивился в ответ государь.
Сердце, к вам оно ближе, чем ко мне, Ваше Величество. Вы держите его в руках, так отчего же не слышите того, что оно говорит вам?
Вы ошиблись, Шанриз, мои руки пусты, произнес король. Вашего сердца в них нет. Разве же можно доверять рукам? Я спрятал ваше сердце туда, где его невозможно потерять. Оно здесь, он приложил ладонь к груди. Поэтому я не слышу его голос сквозь плоть, но его жар всегда со мной.
Что же мне еще вам пожелать? спросила я с улыбкой. Разве что помолиться за вас моему Покровителю.
Это лучшее, что вы можете сделать. Вы любимица Хэлла, и ваши молитвы он неизменно слышит. Так пожелайте же мне удачи, Шанриз.
Удача с вами, Ваше Величество.
Ив вновь приложил ладонь к груди, я повторила его жест, склонила голову и отступила назад, уступив место магистру. Речь мага была похожа на отеческое напутствие. Монарх принял его пожелания благосклонно. Отступив от изножья трона, Элькос протянул ко мне руку, я вложила в его ладонь свои пальцы, и маг, решивший быть оригинальным до конца, пропустил меня под рукой в очередном танцевальном па, а в окончании его сам уместил мою ладонь на сгибе своего локтя, и мы направились на свои места.
Актеришка, фыркнул ему Дренг и направился поздравлять короля.
Попробуйте переплюнуть, мой завистливый друг, хмыкнул ему в спину маг.
Зачем вы его подначиваете? с укоризной спросила я. Он ведь так и на голову встанет. Дренг не может не принять вызов, тем более от вас.
Посмотрим, широко улыбнулся Элькос, и мы устремили взоры на графа.
Его сиятельство пока не сделал ничего этакого, что могло бы выделить его. Он приблизился к изножью трона, склонился перед государем. Мы с магистром продолжали ждать. Дренг распрямился, расправил плечи, после прижал правую руку к сердцу, левую простер к королю и заговорил:
Весна рождение надежд.
Сияет юною красою,
В покрове призрачных одежд
Она пленяет взор собою.
Ее дыханье это жизнь.
И звонкий смех душе отрада.
С ней веселиться не стыдись
За зимнюю тоску в награду.
Как предки наши говорили:
Кто в эту пору появился,
Их боги щедро одарили,
И путь их солнцем озарился.
Дитя весны наш господин
Любим богами и народом.
Ты наш отец и властелин
Во славу царствуй год за годом.
Что пожелать еще могу?
Удача вам обещана графиней.
Я ж верность в сердце сберегу,
Как было прежде и поныне.
Ив, изломив бровь, негромко поаплодировал поэту. Придворные, включая нас с магом, поддержали Его Величество.
Вот шельмец, фыркнул магистр, постукивая кончиками пальцев по раскрытой ладони. Извернулся.
Быть может, заранее сочинил? задумчиво спросила я.
Этот мерзавец способен на ходу сплетать слова в рифмы, усмехнулся Элькос. Даже вас припомнил.
Дренг тем временем грациозно поклонился и направился на свое место.
Вы поглядите, Шанни, как сияет сей поэт, глядя на торжествующий оскал графа, сказал мне магистр. Сэкономлю-ка я на магическом свете, граф в одиночку способен осветить весь дворец.
Эк вас корежит, господин маг, невозмутимо произнес его сиятельство, встав рядом со мной. И как вы нас рассудите? спросил он, чуть склонившись ко мне.
Прекрасное поздравление, ответила я. Вы талантливы, ваше сиятельство, это неоспоримо. Но так как талантом вы сверкали в стремлении превзойти господина Элькоса, то я его назову оригиналом и победителем. Но стихотворение превосходно. Это должно вас утешить. И не стоит прожигать во мне дыру взглядом. Вы желали моего суждения, вот оно. Примите и будьте благодарны.
Дренг, глаза которого в возмущении округлялись всё больше, пока я говорила, всплеснул руками и вопросил:
Зачем я вас слушаю? Вы ведь заодно с колдуном, и какое же суждение вы могли вынести, ваше предвзятое сиятельство? продолжал королевский любимец. Государя спрашивать нет смысла, он сразу выберет вас. Нет-нет, нам нужно совершенно беспристрастное мнение. Дренг огляделся. Элькос хмыкнул, я осталась невозмутима. Нет, здесь мы не найдем нужного. Одни будут рады наговорить мне гадостей, другие станут заигрывать с вами, а потому мы отложим наш спор до начала бала. Уж там непременно сыщется тот, кто выскажется по совести.
Я едва заметно усмехнулась, Элькос вздохнул, на том спор и прекратился. Между тем поздравления продолжались. Уже прошли все приближенные, и потянулись придворные. Никто не пытался больше быть оригинальным. Придерживались правил, и этого было достаточно. Да и государь бы не одобрил, если бы торжество превратили в состязание. На подобное могли осмелиться немногие, и они уже это сделали. А более никто не стал рисковать вызвать монарший гнев.
И из всех разве что отличилась супруга секретаря министра финансов баронесса Дарскейп. Ее милость, дама молодая и привлекательная, но далеко не умная, начала свое выступление с затянувшегося реверанса и демонстрации глубины своего декольте. Она даже умудрилась поводить плечами, привлекая внимание государя к весьма выдающейся части своего тела. После рассыпалась в уверении своей преданности и готовности служить Его Величеству, как бы он ни приказал это сделать.