А я чувствовала его запах и переставала соображать.
Врач говорит, что мне тоже не сильно хорошо без тебя, прохрипела я, часто моргая.
Это пройдет.
Тахир, мотнула я головой. У меня никогда не было мужчины, которого бы мне так хотелось. Я ненавижу мужчин, не запоминаю их имена, они для меня пустое место. Но ты что-то сделал
Я тебя укусил, цинично отбрил он. Это просто химия.
Иди ты к черту! оттолкнулась я от него и выбежала в коридор.
Внутри все горело от гнева! Я, мать его, впервые призналась мужику, что он мне нужен, а он усмехается! Ублюдок! Чтоб глаза мои его не видели! Зверюга эгоистичная! Перепало на халяву он воспользовался и бросил!
Я так пыхтела, что даже не слышала, как кто-то шел позади. Но стоило мазнуть ключом по замку, меня схватили за горло и втолкнули в номер. Только стоило дверям закрыться с тихим щелчком, я зарядила Тахиру локтем в грудь. Он выпустил, и я бросилась в гостиную. Но догонять меня никто не спешил. Стукнули туфли о пол, зашелестела одежда
Что теперь не так? усмехнулся он, останавливаясь в полумраке гостиной.
Я уже передумала, выпрямилась я у дивана. Тебе нормально без меня, вон как прытко скачешь! Ты прав. Мне тоже нужно успокоиться и все забыть.
Поздно. И он направился медленно ко мне. Тебя где так драться научили?
В приюте, подобралась я, отступая задом к стенке.
Ты выросла в приюте? Он стянул с себя рубашку и бросил в кресло. Интересно. А зовут тебя Марина. Это, кажется, единственное, что было правдой в твоем рассказе.
Плохой из тебя детектор, насупилась я, дыша все тяжелее.
Я же хотела, чтобы он вернулся. Но никакого спокойствия не почувствовала. Наоборот.
Ты по привычке путаешь следы, хотя сама уже не разбираешь дороги.
И это прозвучало так, что захотелось вдруг замереть и заплакать.
Да, не разбираю! Я знаю только одно: нужно бежать вперед, чтобы не нашли!
Тебе не нужно больше бежать.
Я думала, стукну его, когда он окажется рядом. Но я только растеклась по стенке перед ним, а он подхватил меня под бедра, вынуждая схватиться за шею, и понес к дивану.
Я не разрешала себя трогать! вяло брыкнулась, когда он меня уложил и потянул спортивные штаны с ног.
Ну, попробуй не разреши, усмехнулся Тахир и вздернул меня на колени.
Я попробовала. Все, что из этого положения было возможно. Стало только хуже я оказалась лицом в подушки и с заломленными за спину руками.
Тахир растолкал мои ноги коленом и шлепнул по заднице:
Недотрога
Иди к черту!
Я только оттуда.
И он вдруг дал свободу и провел пальцами по горящему бедру, едва касаясь.
Я замерла от этой неожиданной ласки, вцепившись беспомощно в диван. А Тахир не останавливался поднялся ладонью к пояснице и двинул вверх, к плечам, наглаживая, как котенка. Когда меж позвонков расцвело легкое касание его губ и закололо от короткой щетины, я снова дернулась.
Не надо, потребовала глухо.
Не надо было в петлю лезть, отрезал он и подхватил на руки.
У меня дыхание в груди сперло, будто меня сбросили с высоты. Я схватилась за него в страхе, но даже когда он уложил меня на кровать, ощущение полета не прошло. А стоило ему провести губами по коже живота и прикусить немного ниже пупка меня словно парализовало. Тело будто швырнули в горячую ванную, и согревающая волна поползла по телу, расслабляя. Все мысли о сопротивлении и злости вылетели из головы.
Я запустила пальцы в короткие волосы Тахира и выгнулась. А он навис сверху, вглядываясь мне в глаза и почти осязаемо опаляя своим вниманием. Он еще ничего не сделал, а у меня с губ сорвался униженный стон. Меня будто камнем придавило и раскатало по кровати. Я хватала воздух, пока Тахир еще позволял. А когда он склонился ниже и впился в мой рот своим, я забилась в его руках в страхе задохнуться, сдаться, довериться Но он не давал ни спуску, ни передышек. Мне казалось, я уже и не дышала вовсе. От его поцелуя кожа взмокла, стало нестерпимо жарко даже в футболке. А он продолжал обжигать. Подбородок вспыхнул от его укусов, а когда очередь дошла до шеи, я сжала ноги, напрягаясь в странном ожидании
и вскрикнула, когда он прикусил, казалось бы, заживший шрам.
Мир то ли встал на паузу, то ли закрутился вокруг на скорости не понять. Я сама притянула Тахира к своим губам и попыталась поцеловать, но вышло неумело, стыдно и нестерпимо пошло. Кажется, он даже замер, чтобы позволить это все но быстро забрал инициативу, давая понять, что прелюдии кончились. Я всхлипнула, когда он сжал грудь, и вцепилась в его запястья
Перестань хватать меня за руки, прозвучало тихой угрозой.
Перестань трепаться
Но Тахир не повелся на провокацию. И вскоре я извивалась, как кошка, едва сдерживаясь, чтобы не умолять трахнуть меня пожестче.
Что со мной?
Что этот мужчина сделал?
А вдруг нет никакого притяжения, и все это пустая химия, о которой он говорит?
Хотелось собраться, проснуться и крикнуть ему, что меня все это не устраивает Только кричать он меня заставил совсем другое.
Глаза в глаза, он вынуждал смотреть на него и открывать душу до дна, потому что тело принадлежало ему полностью. Одно движение разделяло нас, но и его не стало с моим вскриком и его очередным убийственным поцелуем. Я сжала ноги на бедрах Тахира, но могла лишь следовать его ритму и желаниям.
Чувствовала себя той, кем намеревалась стать в первую ночь с ним. Хотя вряд ли падших женщин так ласкают. Но все равно хотелось плакать. От обиды, растерянности, наслаждения и беспомощности перед Тахиром. Он слишком хорошо знал, как нужно обращаться с женщиной в постели. Не нужно быть опытной, чтобы это понимать. Я металась в агонии между его лаской и жесткостью, когда он вздергивал на колени и заставлял мое тело вибрировать от его сильных движений. Падала без сил, когда он давал передышку, остужая горящие бедра, увлажняя кожу языком и позволяя легкому сквозняку из окна следовать за его руками
Я потеряла счет оргазмам и, кажется, сразу же отрубилась, когда он оставил меня в покое
* * *
Марина отключилась сразу. А я лежал, оглушенный собственным голодом и желанием этот голод хоть немного ослабить. Тащить ее в душ было бы жестоко, но она пахла так, что голова снова начала проваливаться в туман.
Я кое-как заставил себя оторваться от девочки, укрыл ее и направился к пиджаку за сигаретами.
Уличные фонари стелили длинные выцветшие тени на белом полу и полосовали напряженные руки при каждом движении. Я натянул джинсы, прошел к маленькому балкону и вышел на воздух.
Хорошо тут. Парк перед глазами, запахи леса И Марины.
Черт.
Я поспешил закурить и уперся спиной в стенку, наслаждаясь передышкой. Дым сигарет на время успокоит обостренное обоняние и даст мозгам проясниться.
Ну и что я делаю?
Сдаюсь. И беру самку себе.
В голове зазвенела пустота от осознания этой простой истины.
Я думал, Марина будет ненавидеть меня, а не заглядывать в глаза своими безднами, полными тайн, загадок и надежды, что не оставлю. А это значило только одно: зверь еще никогда так точно не выбирал. У нее вообще нет вопросов. Она будто всегда жила в моем мире. Быстро освоилась, сочинила достаточно правдивую ложь следователям и потребовала, чтобы я вернулся. Думаю, следователи поверили. Потому что тонкое дрожание вполне настоящих эмоций в ее словах слышалось четко. Но то, что Марина не договаривает, для меня не было откровением.
Только о чем она умалчивает? Как правило, люди прячут от других что-то либо очень личное, либо что-то, причиняющее боль Но без прошлого у нас с Мариной может не быть будущего.
Будущее Правда?
Теоретически да. Возможно. Но только не с ней. Она ни черта не сядет на колени и не доверится. Если жила в приюте, ненавидит мужчин, да еще и никогда в постели ни с кем не была, то напрашивается вопрос: кто из нас еще дикий зверь?