Количество документации, которую они получали по всей видимости, по настоянию доктора Кэррола, поражало ее воображение, и она жадно проглатывала всю информацию, даже выписывая для себя отрывки из истории шанских племен, принадлежавшие перу самого доктора; вначале Катерине представлялось, что это очень скучная тема, но, начав читать, она скоро ощутила всю прелесть повествования и прониклась доверием к человеку, которому, как она чувствовала, придется там присматривать за ее мужем вместо нее. Она посоветовала Эдгару почитать это, но тот отговорился, что займется бумагами позже надо же будет чем-то развлечься, когда он останется один. Обычно Катерина редко рассказывала мужу о том, что прочитала. Истории и портреты людей очаровывали ее, она с детства любила рассказы о далеких странах. Но хотя порой она ловила себя на том, что грезит наяву, она была рада, что самой ей не нужно никуда ехать. Все это, признавалась она подруге, напоминает одну большую глупую игру для мальчишек, которые так и не стали взрослыми, вроде историй из журнала Только для мальчиков или дешевых ковбойских комиксов, которые завозят из Америки.
Однако же ты отпускаешь Эдгара, заметила подруга.
Эдгар никогда не играл в эти игры, ответила Катерина. Может быть, ему еще не поздно начать. И вообще, я никогда не видела его настолько воодушевленным, настолько увлеченным задачей. К нему будто вернулась молодость.
Через несколько дней прибыла очередная партия корреспонденции, на этот раз от полковника Фитцджеральда, для передачи майору Кэрролу. Было похоже, что в пакетах ноты, и Эдгар уже начал распечатывать один, но Катерина остановила его. Бумаги были аккуратно упакованы в коричневую обертку, а он обязательно все их перепутает. К счастью, имена композиторов были надписаны, и Эдгар успокаивал себя тем, что в каких бы диких краях он ни оказался, компанию ему составит, по крайней мере, Лист. Такой выбор, говорил он, вселяет уверенность в успехе его миссии.
Отъезд был назначен на 26 ноября, ровно через месяц после того дня, когда Эдгар дал свое согласие. Приближение этой даты было чем-то сродни наступлению циклона если не лихорадочными приготовлениями, которые предшествовали событию, то уж точно периодом затишья, который, Катерина знала, должен был последовать затем. Пока Эдгар проводил дни, заканчивая оставшиеся дела и разбираясь в мастерской, Катерина укладывала его чемоданы, подвергая рекомендации военных чинов пересмотру с точки зрения уникальных знаний, которыми могла обладать только жена настройщика Эраров. Таким образом, к армейскому списку, состоящему из таких предметов, как непромокаемая, защищающая от укусов насекомых и не подверженная гниению одежда, костюм для официальных аудиенций и многочисленные пилюли и порошки, предназначенные для того, чтобы как можно лучше чувствовать себя в тропическом климате, она добавила мазь от трещин на пальцах и запасные очки, потому что Эдгар регулярно, как раз примерно каждые три месяца, садился на них. Она уложила и концертный фрак.
На тот случай, если тебя попросят сыграть, объяснила она, но Эдгар поцеловал ее в лоб и выложил его.
Дорогая, ты мне льстишь, но я не пианист, пожалуйста, не внушай мне подобных мыслей.
Катерина все равно вернула фрак в чемодан. Она привыкла к подобным возражениям. С детства Эдгар заметил, что обладает незаурядным слухом, но, как ни печально было это обнаружить, лишен способностей к композиции. Его отец, плотник, был увлеченным музыкантом-любителем, он коллекционировал и сам конструировал инструменты самой разной формы и звучания, рыская по базарам в поисках странных народных инструментов, завезенных с континента. Когда он понял, что его сын слишком застенчив, чтобы выступать перед гостями, он перенес свое усердие на сестру Эдгара, хрупкую девочку, которая потом вышла замуж за певца из труппы DOyly Сarte, теперь ставшего весьма популярным благодаря главным ролям в опереттах господ Гилберта и Салливана. Поэтому, пока его сестра часами просиживала за упражнениями, Эдгар проводил дни рядом с отцом, человеком, из облика которого он лучше всего помнил большие руки. Слишком большие, говорил тот, для тонкой работы. Поэтому обязанностью Эдгара стало содержание в порядке постоянно растущей отцовской коллекции инструментов, большинство из которых, к вящему восторгу мальчика, считались не подлежащими починке. Позже, молодым человеком, когда он встретил и полюбил Катерину, его так же восхищала ее игра, и он сказал ей об этом, когда делал предложение. Ты не должен просить меня выйти за тебя замуж только для того, чтобы иметь под рукой кого-то для проверки настроенных тобой инструментов, сказала она, молодой человек зарделся от прикосновения ее пальцев. Не беспокойся, если хочешь, можешь вообще никогда не играть, мне хватит музыки твоего голоса.
Эдгар сам собрал свои инструменты. Поскольку военные так и не предоставили ему подробной информации о состоянии фортепиано, он нанес визит в магазин, где оно было куплено, и долго беседовал с хозяином об особенностях именно этого Эрара, о том, насколько большим переделкам он подвергался, что осталось от оригинальных деталей. Из-за ограниченности места он мог взять с собой лишь инструменты и запасные детали, нужные для восстановления этого конкретного фортепиано. Но все равно инструменты заняли половину одного из его дорожных сундуков.
За неделю до его отъезда Катерина устроила маленькое прощальное чаепитие. У них было немного друзей, большинство тоже настройщики: мистер Виггерс, специализирующийся на Броадвудах, мистер дАрженс, француз, чьей страстью были венские кабинетные инструменты, и мистер Поффи, который на самом деле не был настоящим фортепианным настройщиком, так как в основном чинил органы.
Это хорошо, однажды объяснил Эдгар Катерине, иметь какое-то разнообразие в друзьях.
Конечно, это далеко не покрывало всего разнообразия Людей, Имеющих Отношение к Фортепиано. В одном только лондонском справочнике, между Фармацевтами и Хирургами, значились Фортепиано, производители; Фортепиано, производители механической части; Фортепиано, внешняя отделка, а также мастера, занимающиеся сборкой молоточков, изготовлением деталей для них, отбеливанием слоновой кости и резкой по ней, производством клавиш, колков, шелковой внутренней обивки, тонкой отделкой; изготовители струн и, наконец, настройщики. Примечательным было отсутствие на вечеринке мистера Хастингса, также специалиста по Эрарам, который не желал иметь дела с Эдгаром с того момента, как тот повесил на дверях объявление, сообщавшее: Уехал в Бирму заниматься настройкой по поручению Ее Величества; с мелкими заказами, которые не могут ждать моего возвращения, пожалуйста, обращайтесь к мистеру Клоду Хастингсу.
Всех присутствующих чрезвычайно будоражила необычная миссия Эдгара, и они засиделись допоздна, пытаясь угадать, в чем же проблема с инструментом. В какой-то момент утомленная дискуссией Катерина оставила мужчин одних и отправилась в постель, взяв с собой Бирму, чудесный этнографический труд, написанный журналистом, недавно получившим должность в Бирманской Комиссии. Автор, некий мистер Скотт, выбрал в качестве псевдонима бирманское имя Шве Ю, Правдивейший, что для Катерины послужило очередным доказательством верности ее убеждения, что война это всего лишь ребячьи игры. Тем не менее это почему-то растревожило ее, и, засыпая, она напомнила себе обязательно сказать Эдгару, чтобы он не возвращался с подобным нелепым новым именем.