Скучная ты стала, Лина, заявила мне как-то под вечер тетка Аглая. Не то, что раньше. Помнишь, как ты графа веником побила, а?
Не было такого, тетушка, хмуро ответила я, собирая посуду после ужина. И графа никакого в моей жизни не было, только аптека в Ранолевсе.
Я и говорю, согласилась тетка. Скучная. Даже графа не было. И наряды все унылые. В чем на карнавал пойдешь, а?
Карнавал? встрепенулась я. Когда?
Так в день солнцестояния же, удивилась Аглая. Ты что, совсем в своем Ранолевсе от жизни отстала? А может, ты дома останешься, за мальчишками присмотришь?
Я? Вот еще! Танцевать хочу! Маску хочу!
Так о чем речь, тебе Тешкины платья вполне подойдут! В груди шнуровку расслабим, снизу лент нашьем, и будешь красавицей!
3. Карнавал
Будучи графиней Волорье, первое время я больше всего скучала по карнавалам. В Ранолевсе тоже праздновали день летнего солнцестояния, но не так весело. Пару раз, переодевшись простолюдинкой, гуляла на празднике не впечатлилась. Драки, пьянь, воровство Ничего общего с карнавалом в Эльзании. Сейчас я понимаю, что была пристрастна, что карнавалы вспоминались мне прекрасными хотя бы потому, что я была в ту пору юна, восторженна и беззаботна, но и сегодня я надевала маску с каким-то трепетом. Маска моя с перьями и птичьим клювом, как, впрочем, почти у каждого горожанина, и плащ за спиной похож на крылья. В Эльзании любят птиц. У нас даже на королевском гербе и на монетах изображен журавль.
Я вышла из дома, и меня сразу же подхватила толпа. Людей было море. Впервые за последние восемь лет меня не заботила ни репутация, ни чье-то мнение. Я была свободна, как птица в небе. Я была частью своего народа, частью истории Эльзании.
Я танцевала на улице, пила эль, с кем-то почти подралась, а потом долго отбивалась от назойливых поклонников, которые хотели заглянуть мне не то под маску, не то под юбку. Я хохотала как сойка, порхала как колибри и распевала песни, словно жаворонок.
А потом я устала и села отдохнуть на фонтан, опустив гудящие ноги в прохладную воду.
Мужчина стоял посреди улицы с невозмутимым, почти каменным лицом. Он явно был иностранцем, причем с востока. Высокий рост, узкие глаза, длинные гладкие волосы, чуть желтоватая кожа привлекли моё внимание настолько, что я даже забыла про усталость. Никогда я не встречала настолько красивых людей. Я была пьяна, и он мне показался просто совершенством: весь от узла на макушке до пол черного шелкового халата.
Я обулась и подошла к нему, традиционно складывая руки в приветствие, и заговорила по-ниххонски:
Да простит достопочтимый господин ничтожную рабыню, могу ли я вам чем-то помочь?
Неожиданно роли, которые играла графиня Волорье, мне пригодились. В той жизни я часто бывала при дворе и несколько раз сопровождала ниххонскую делегацию.
Мужчина посмотрел на меня сверху вниз, улыбнулся уголками губ (это был очень хороший знак, обычно ниххонцы не выдают своих эмоций) и ответил по-эльзански:
Госпожа премного обяжет меня, если укажет дорогу к приличному постоялому двору. Я впервые в Фулбине и никак не ожидал, что сегодня здесь праздник.
Он говорил с легким акцентом, чуть картавя, и это привело меня в полный восторг.
Позволите ли проводить вас? рискнула я.
Буду благодарен.
Насколько приличной должна быть гостиница? уточнила я, внимательно оглядывая наряд мужчины. Одет он был добротно, да к тому же кимоно было из натурального шёлка не простой бродяга. За спиной меч. Волосы опять же длинные. Воин и притом опытный.
С чистыми комнатами и водопроводом, немного подумав, ответил воин. И ближе к казармам стражи.
В таком случае, нам в Золотого карпа.
Отличный знак. В Ниххоне карп символ удачи и упорства.
А то я не знаю! А ещё совершенно случайно эта гостиница принадлежит моему двоюродному брату Фредерико Ферну. Впрочем, это скорее плюс. Я уверена, что гостя там не обманут, обслужат по высшему разряду, ведь его привела я своя по крови.
Идти по запруженным народом улицам непросто, на нас то и дело натыкались люди в масках и плащах, и я не выдержала:
Достопочтенный воин, я знаю, что это грубое нарушение этикета, но прошу позволить взять вас за руку. Иначе, боюсь, мы с вами потеряемся в толпе.
Госпожа, я довольно давно в Эльзании, к тому же прекрасно понимаю, что традиции наших стран разнятся. Не думайте о правилах приличия Ниххона, в конце концов, мы не на приёме и не на балу.
Он сам взял мою озябшую уже руку в большую тёплую ладонь, и дальше я вела его за руку. Это было приятно и даже будоражило. Во-первых, я все ещё была пьяна, во-вторых, он по-прежнему оставался самым красивым человеком, которого я только встречала, а в-третьих, последним мужчиной, который вот так интимно меня касался, был мой супруг, который умер полтора года назад.
Я повела его длинной дорогой, желая хоть немного насладиться забытыми ощущениями. А он крепко держал меня за руку, вертя головой по сторонам.
Госпожа, не сдержался он. А что это за штуки на деревьях? Неужели в самом деле дома?
Скорее, гнезда, поправила его я. Вы, наверное, слышали, что в Эльзании живёт немало людей-птиц?
Да, но я ни разу не встречал человека, который оборачивался птицей. Думал, это сказки.
Не сказки. Людей-птиц осталось немного, что я несу? О таких вещах не рассказывают посторонним! Но проклятый эль и теплая ладонь, бережно сжимающая мои пальцы, развязали мой язык. К сожалению, птичий дух наследуется не всегда. Многие люди-птицы избрали своей парой обычного человека, а их дети редко умеют оборачиваться. Хотя бывает и по-другому, когда у двух обычных людей рождается дитя-птенец потомок какого-то прадедушки. В народе есть поверье, что если зачать ребёнка в таком гнезде, то он будет крылат. Вот, строят
И как, помогает? в голосе ниххонского воина слышна явная насмешка.
А что, помогает колокольчик от ёкаев? так же насмешливо спросила я.
Мужчина поджал губы, а потом вдруг улыбнулся.
Достойный ответ, госпожа. Прощу простить мою грубость.
Всё в порядке, погладила я его руку большим пальцем. Знаете, гнезда все равно нужны. Птенцы, в смысле, дети, любят там играть, да и многие старики предпочитают высоту.
Любопытно, качнул головой воин. Жаль, что нельзя увидеть, как это диковинное жилище устроено.
Ну почему нельзя? настроение у меня было самое озорное еще бы, целую бутылку эля вылакала. Сейчас поглядим.
Я осмотрелась и потащила своего невольного спутника к огромному дереву возле пекарни Фернов. Воин, к его чести, вырваться не пытался, только что-то бормотал про неприличную ситуацию. Ха! Ты просто не знаешь, насколько неприличной я могу быть!
Мой прадед Никодим Ферн жил в доме на дереве последние двадцать лет. Именно столько он собирался помереть. Я была немало удивлена, застав его после своего весьма длительного отсутствия весьма живым и совершенно не изменившимся.
Я подбежала к дереву, подняла лицо вверх и заорала:
Дедушка Ни-и-ик! Я вам гостя привела!
Лицо ниххонца страдальчески искривилось, он что-то прошипел сквозь зубы и принялся озираться, явно планируя бросить ненормальную бабу в одиночестве, но не успел: сверху уже упала веревочная лестница.
Не переживайте, дедушка любит гостей, ободрила я мужчину. Ну же, полезайте.
Дамы вперёд, процедил воин, поправляя заплечный мешок.
Проверяете лестницу на прочность? Здравый подход, одобрила я и, задрав юбку почти до бёдер и закрепив ее край на поясе, споро полезла вверх.
От чего я так и не смогла избавиться со времен своей графиньской жизни, так это от любви к красивому белью. Ниххонцу было на что поглазеть. Мой покойный муж всегда говорил, что у меня идеальные ноги, а чтоб вы знали он был очень придирчивым. Ну а ноги в чулках из льерского шёлка не могли не становиться ещё красивее, особенно учитывая их стоимость.