После получения знания во сне, последующие сны напоминали какой-то ад. Иногда в них являлись существа, которые пугали меня. После пробуждения я чувствовала себя уставшей. Мне требовались невероятные усилия, чтобы включиться в свою реальность.
Мне надоело видеть этот проклятый серый мир во сне! с раздражением заявила я, открыв глаза.
В это утро я была одна и могла позволить себе покопаться в мыслях, воспоминаниях. Любимых ни к чему беспокоить. Я сама справлюсь со своими ощущениями.
Сколько можно? Что за чертова реальность проявляется в моих снах? Я не хочу с досадой вымолвила я, пошла в кухню, чтобы выпить воды, и остановилась, продолжая монолог. Почему эта реальность не соответствует тому, что я создаю в своей жизни? Почему я во сне не могу отдохнуть? Постоянно приходится менять свои состояния после пробуждения. Не понимаю, почему нет снов, после которых организм восстанавливается? Я устала. Разгневанность и сопротивление переросли в растерянность. Что я еще должна узнать? Боль?
Сочи
Деревья стояли голые. Листья толстым слоем лежали на земле. Сырость от них вызывала кашель, который долго не проходил, и я обратилась к врачу. Рентген показал бронхит. Врач назначил лечение, в которое входили противовоспалительные уколы. Я решила делать их самостоятельно на дому. Два дня уколы делал мне муж Игорь. Все было хорошо, мне казалось, что я чувствую улучшение.
Ночью мне приснился сон. Я была в своем доме, осматривала пространство комнаты и никуда не перемещалась. Ничего необычного все вещи в пространстве были мне знакомы. Все в цвете, как и в обычной жизни. Потом я перевела взгляд на зеркало, которое находилось прямо передо мной. В нем не было моего отражения. За ним было другое пространство серое, тусклое, с блеклой травой вокруг. Было ощущение, что оно мертвое. Это напоминало какой-то портал. Дверью в него была зеркальная поверхность. Я проснулась.
Чтобы не дать страху овладеть мной, я утвердительно заявила внутри себя: «Я здоровая и живая». Затем встала, решила побыстрее расправиться с неприятным делом и сделать укол самостоятельно.
Утро. Комнату заливал солнечный свет. Обманчивое тепло за окном и пряный, вкусный аромат кофе наполнили пространство. Игорь уже возился на кухне. А вот полакомиться вкусным завтраком и свежесваренным кофе не удалось. Сын тихо играл в комнате, особо не обращая на нас никого внимания. Хорошее утро
Два компонента вода и порошок ждали соединения. Шприц чуждый мне инструмент, который вынужденно стал проводником противовоспалительной субстанции. Несколько минут я мучилась с всасыванием вещества в шприц, но давление в нем не давало затянуть его. Какие-то пузырьки и размытая осторожность в моем сознании перекачивались в шприц. Реальность пахла сладко, обособленно, стирая границы ясности. Раствор цефтриаксона был подготовлен для инъекции.
Я, ранее здоровая, крепкая телом и духом, не знавшая о существовании боли от физических недугов, стояла напротив зеркала и не понимала, от чего бронхи заполонила такая напасть. Бронхит? Да, я болею раз в десять лет. Болезнь слишком громкое название для простуды. Насморк да, иногда горло микроб пощекочет. У меня иммунитет как у атланта. Когда я пришла в поликлинику к участковому врачу, у меня даже медкарты не было. Врач удивленно спрашивала, где раньше обслуживалась. Я утвердительно ответила, что не болею и достала из сумки детскую медкарту.
Сейчас я вынуждена разглядывать себя уставшую в зеркале. В связи с ремонтом, оно временно перекочевало на кухню. Я приспустила с правой стороны плюшевую розовую штанину, выискивая мягкое местечко для введения чужеродного вещества в свой организм, затем уколола и нажала на поршень.
Подступили тошнота, нестерпимая боль, появился шум, воцарилась темнота, пропал слух и все органы чувств отключились. Мне казалось, что сосуды в моей голове лопаются и горят. Я понимала, что умираю. Еще какое-то время находилась в темноте, боль была запредельной. В этот миг я чувствовала только любовь к Игорю, сыну и осознавала, что у меня счастливая жизнь. Адская боль шла фоном. Никаких тревог и волнений. Потом вспомнила о теле, о том, что оно прекрасно. Как я могу уйти? Что я оставлю после себя? Боль? Нет. Назад. Мое тело. Моя жизнь. Никаких просьб не было. Мне плевать на боль. Обратно. Я была непреклонна. Мое намерение было таким сильным, что ни одна сторонняя мысль или иная сила не могли мне помешать вернуться. Через мгновение боль и темнота исчезли.
Я умерла и оказалась на дороге. Все было блеклым, меня окружили Наблюдатели. Их было четверо. Они выглядели как люди мужчины. Я их знала, и теплая волна радости окутала меня. Общение происходило на телепатическом уровне. Сначала я просто смотрела и наслаждалась нашей встречей. Как же долго мы не виделись! Я вас так люблю. Вы такие родные, настоящие. Я скучала по вам. Ваших лиц не было в моей памяти, лишь теплая волна возникала, когда вы касались меня. Так ощущается любовь. Мои дорогие, мои любимые, я готова оставаться рядом с вами вечность. Почему вы улыбаетесь и молчите? Вы уже все передали мне. Я испытывала яркие, насыщенные состояния. Но они отличались от ощущений, проживаемых в теле.
Это было мутное, серое пространство, где отсутствовала твердая плотность, как в материальном мире. Дорога природная, немного извилистая утоптанная земля. Вокруг простор. С обеих сторон блеклая трава, напоминающая о пространстве мертвых. Живым вход воспрещен. Вдали густой лес из высоких деревьев. Переведя взгляд на близких мне людей, не понимала, почему не помню имен. Я смотрела на них и не понимала, как могла сомневаться в своих ощущениях, видениях, когда была жива.
В мире, где я оказалась, не работали привычно органы чувств, отсутствовали физические ощущения. В какой-то момент Наблюдатели стали уходить и пространство начало затягивать меня за ними. Я не хотела идти, но сделала шаг вперед. Я была возмущена и непоколебима нет, я не пойду. Мое естество утверждало, что я хочу обратно. Мое тело. Моя жизнь. Обратно. Улыбающиеся любимые лица начали исчезать. Боль вернулась, а с ней темнота, шум, тошнота. Я настойчиво вытаскивала лица из мертвого пространства, не обращая внимания на адскую боль. Но законы сознания безжалостно стирали дорогие моей душе лица. Я увидела проблески света, и только одна мысль оставалась явной: «Я хочу вас помнить, останьтесь в моей памяти». Останьтесь
Игорь держал меня на руках, наклонившись ко мне.
Что за шум? Выключи, тихо выдавила я из себя.
Нет никакого шума, ответил Игорь.
После ответа Игоря мы услышали резкий звук стабилизатора. Произошла вспышка, как при замыкании электричества, и в кухне погас свет.
Мама отдыхает? сидя на полу и держа машинку в руках, спросил сын.
Сынок, не сейчас. Мама нехорошо себя чувствует, попросил его Игорь.
Сколько прошло времени? Когда я открыла глаза? спросила я.
Твои глаза были открыты все время. Ледяные, пустые. Пульс не прощупывался, все еще пребывая в шоке, тихо сказал Игорь.
Муж перенес меня на кровать. Шум в ушах и легкая тошнота длились еще около часа. Кашля больше не было. Я прекрасно себя чувствовала.
Понимая, что самое страшное уже позади, мои мальчики вышли на улицу.
«Как же хочется моркови!» почувствовав ее вкус, сглотнула слюну, встала и отправилась в кухню как ни в чем не бывало. Увидела себя в зеркале и улыбнулась своему отражению. Занялась поиском моркови в холодильнике. Затем насладилась невероятными ощущениями от ее вкуса, глядя в окно.
Я накинула на плечи уютную, плюшевую олимпийку и поторопилась на улицу здравствуй, жизнь!