Уильям стал инициатором консервации моего тела и отправки его в будущее. Я был свидетелем разговора отца с моим лучшем другом. Уильям вошёл в палату, где сидел мой отец, и взволнованным голосом сказал:
«Мистер Харт, мы сделали всё, что могли Осколочный снаряд повредил многие жизненные органы вашего сына, но сердце Джека, слава богу, не повреждено».
«Скажите, Уильям, Джек будет жить?» спросил отец.
Уильям затруднялся сразу дать ответ, но потом сказал: «Мистер Харт, он, конечно же, выйдет из комы и придёт в себя! Джек молодец, у него крепкий организм, он выживет, но сможет ли он жить такой неестественной для него жизнью? Ему придётся всю жизнь быть в инвалидном кресле, без ног, без рук, с вечными проблемами со здоровьем и быть всегда под присмотром. У него повреждены многие внутренние органы, вы понимаете: неправильная еда, ошибка при назначении медикаментов, недостаточный уход за его ранами да всё что угодно может произойти и привести его к смерти. Мы можем сохранить ему жизнь, но он будет очень страдать от своей неполноценности, ущербности, полной зависимости от медицинского персонала. И это будет его угнетать».
«Что ты предлагаешь, Уильям? Отключить моего сына от аппарата искусственного дыхания и покончить с этой проблемой!» воскликнул отец.
«Нет, что вы! Как вам могло прийти такое в голову! Я хотел поговорить с вами о его будущей жизни. Но то, что я предложу вам, это равносильно смерти. Джек может полностью реабилитироваться, даже стоять на ногах как полноценный человек, но для вас он будет мёртв».
«Уильям, что ты такое несёшь»?!
«Мистер Харт, послушайте меня внимательно! Сегодня у нас нет средств для восстановления вашего сына, и мы рискуем потерять его, но в лабораториях нашего института разрабатываются современные технологии по генерации тела человека в рамках генной инженерии и они уже дают положительные результаты. Я частично провожу там исследования и могу сказать вам, что в ближайшем будущем мы сможем полностью реабилитировать вашего сына. Мы проводим удачные эксперименты на животных, но нам нужно время, чтобы понять, насколько наши исследования эффективны. В недалёком будущем будет возможно искусственное отращивание конечностей, а также человеческих органов. Сегодня это звучит как фантастика, но скоро наши исследования будут применяться на практике, и таких больных, как ваш сын, мы сможем исцелить и поставить на ноги. Я вам скажу больше! Если нам удастся произвести новые ткани и органы человека, то жизнь людей может продлиться на несколько столетий. Теперь вы понимаете, какие серьёзные испытания мы проводим?! Повторяю, в скором будущем мы сможем спасти и полностью исцелить вашего сына».
«О чём ты говоришь, Уильям? В недалёком будущем? Ты имеешь в виду, лет через пятьдесят, сто? Я тоже военный и знаю, что необходимо ждать, как минимум, пятьдесят лет после таких испытаний. Это живой человек, а не мышь, и я не отдам своего единственного сына для всяких экспериментов!» возразил отец.
«Мистер, Харт, вы опять меня неправильно поняли! Я понимаю ваше состояние, поверьте, у меня тоже оно не из лучших! Когда я увидел Джека в таком состоянии, мне тоже было плохо, но я как врач-исследователь надеюсь увидеть Джека в полном здравии! Если даже потребуется выждать десятки долгих лет. Я хочу вам предложить следующее: на одной из наших военных баз уже проводятся практические работы по замораживанию людей. Поверьте мне, мистер Харт, что это очень эффективная перспектива. Я предлагаю заморозить Джека, чтобы в будущем, когда технологии по регенерации тела человека уже будут применяться, провести разморозку и исцелить его».
«Ты что, Уильям, действительно предлагаешь заморозить моего единственного сына»?
«Да, мистер Харт! Я именно это имею в виду! Сейчас две тысячи пятнадцатый год, через каких-то двадцать сорок лет Джек вновь встанет на ноги и будет себя чувствовать полноценным человеком! У нас нет времени на ожидания, мистер Харт, вы же знаете Джека, он никогда не смирится с ролью куклы. Вы должны согласиться и подписать бумаги, как ближайший родственник вашего сына».
Уильям говорил уверенно и настаивал на своём. Если честно, я не узнавал в нём того застенчивого парня, которого знал когда-то. Он возмужал, стал главным хирургом исследовательского института и добился многого в своей профессии. Ещё в военной академии он говорил, что я буду служить в элитных войсках разведчиком, как Джеймс Бонд, а он станет доктором и будет лечить нас от бандитских пуль. Мы шутили, но в его словах чувствовалось немного зависти к нам. Прошло много лет, теперь я сам ему завидовал. Он стал образцовым семьянином, у него сложилась прекрасная карьера, а я Я стал воином без семьи, без детей и дома. Я вечно лез в пекло, словно меня манил запах пороха, и этот адреналин боя, он сводил нас с ума. Быть крутыми, сильными делало парней, подобных мне, безрассудными.
Я находился между отцом и лучшим другом и думал о своей жизни. Насколько же она жизнь моя, оказалась пустой, глупой и бесплодной. Там, за невидимой гранью, у меня были какие-то ценности в жизни, а сейчас, когда я умер, все планы, привычки, да и в целом вся моя жизнь оказались бессмысленны, и я будто остался в пустоте. Так зачем я жил в этом мире? Неужели ради этой самой пустоты, иллюзии, которая окружала меня? Я смотрел на отца, видел его растерянность и понимал, что он не может так сразу согласиться на предложение Уильяма. Хотя в глубине души отец понимал, что Уильям хотел спасти меня и желал мне только добра, но его угнетала моя дальнейшая судьба. Отец понимал, что если он решится на заморозку сына, то больше уже не увидит его, а это действительно равносильно смерти.
«Уильям, я не знаю, что тебе ответить, ты так умеешь убеждать, что я начинаю верить тебе»! сказал отец. Он глубоко задумался, затем спросил: «Ты уверен в безопасности этого эксперимента? Ты ведь тоже отец, Уильям, и ты должен понять меня, я так сразу не могу решить этот вопрос».
«Мистер Харт, у нас очень мало времени! Если честно, я уже договорился с моим шефом и объяснил ему ситуацию. Он не против. Вот его письмо, в котором он подтверждает своё согласие. Положитесь на меня, мистер Харт, и всё будет хорошо! Если бы это было опасно для жизни Джека, я бы никогда не согласился на такое! Это единственный шанс исцелить его в будущем!»
И после долгих сомнений отец всё же решился: «Ну что ж, Уильям, если всё так, как ты говоришь, мне ничего не остаётся, как только согласиться на твою авантюрную идею! Давай бумаги на подпись. Пусть мне будет одиноко и трудно, но я буду знать, что в будущем мой сын будет жив и здоров. Я конечно же не доживу до этих дней, но пусть Джек живёт и продолжит род Хартов»!
«Не беспокойтесь, мистер Харт, что всё будет хорошо. А пока Джек спит сладким сном, разрешите мне и моим малышам посетить вас в конце недели. Джек всё-таки крёстный моего первенца, а вы считаетесь ему дедушкой!» попросил Уильям, и отец, конечно, обрадовался его предложению.
После того как отец подписал бумаги, Уильям распорядился, чтобы моё тело увезли и поместили в специальный контейнер. Затем на военно-транспортном самолёте контейнер с моим телом доставили в Шотландию, где у подножья горы Бен-Невис находился научно-экспериментальный центр вооруженных сил британской армии.
Моё тело изучали два дня, а затем отправили глубоко под землю. В лаборатории тело поместили в герметичную капсулу, залили специальной жидкостью и заморозили.
За всем этим процессом я наблюдал со стороны и в какой-то момент почувствовал, что жизненная нить, связывающая меня с телесной оболочкой, как аркан стала затягиваться и тянуть меня назад, в эту замороженную «тушу». Вы можете представить моё состояние, когда тебя насильно обратно всовывают в старую одежду, да ещё в таком обезображенном состоянии. Я сопротивлялся, не хотел возвращаться, но не успел я опомниться, как уже оказался в своей старой телесной оболочке. Это было жуткое состояние! Буквально за какие-то доли секунды я стал задыхаться от судорог, болей и ужасного холода, словно во мне вновь включились чувственные каналы. Это было такое ощущение, словно ты проснулся и оказался под водой: не можешь дышать, не можешь сопротивляться, так как мышцы не слушались меня, а нервная система отказывалась принимать команды головного мозга. Какое-то время я ещё был в таком полуобморочном состоянии, затем всё смешалось в моём сознании, и я отключился.