Начался дождь. Он молотил каплями по лысеющей голове, просачивался за воротник и противно щекотал спину. Матвей ускорил шаг, не заметил лужи и погрузился в чёрные ледяные воды по щиколотки. Взвыл от отчаяния, витиевато выругался и пошлёпал по ступенькам маленького продуктового магазина. В зале посетителей не было. За кассой возилась дородная прыщавая тётка, похоже, считала выручку. Матвей вытащил из кармана намокшую бумажку и, дождавшись, когда продавщица обратит на него внимание, старательно по слогам прочёл:
Пино Нуар ЭЛЬБУЗД Есть у вас?
Кассирша недоумённо захлопала наклеенными ресницами:
Чего?
Матвей смутился:
Ээээ, понимаете, мне нужно сухое красное вино, он вновь прочёл название. У вас такое имеется?
А мне нужна дача, машина и непьющий мужик! неожиданно зло выкрикнула кассирша. Сам понял, чего спросил?
Матвей растерялся.
Извините. Но я только хотел
Нуар ему подавай. Нуара нет! Есть водка, хорошая и недорогая!
Позвольте, почему вы так разговариваете? набычился Матвей. Что за неуважение к покупателям? Я ведь могу и жалобу
Ибрагим! заорала девица.
Из подсобки вынырнул зверского вида азиат.
Достали алкаши, показала на Матвея кассирша. Выведи его отсюда. Хамит.
Я хамлю?! вознегодовал Матвей. Да как вам не стыдно?!
Понятия стыда ни для работницы прилавка (звать Клавдией, возраст едва за сорок, страдает избыточным весом и подагрой, не любит чистить зубы, предпочитает погорячее, девственность потеряла, когда и как не помнит), ни для Ибрагима (на полставки подсобника, на полставки охранника, для души сожителя вышеописанной Клавдии, уважающего пожирней и погуще, не любящего читать, привлекавшегося к административной и уголовной ответственности сколько раз, где, когда и как не помнит), в общем, для обоих понятия стыда не существовало.
Подхваченный цепкими пальцами Ибрагима за воротник Матвей был оттащен к двери, и выпровожен из магазина пинком на асфальт.
Влага ночного дождя, скопившаяся в тротуарной луже, весело отражала городскую жизнь: сиянье витрин, свет фар и моргание светофоров. Матвея лужа приняла столь же весело, щедро окатив холодным душем, из брызг, оказавшихся в воздухе в результате его падения.
Брюки намокли сразу и насквозь. Тело нечаянного страдальца с тупой обидой заболело в районе пинка, а в районе встречи с асфальтом, с острым страданием. Матвей ощутил себя до такой степени кинутым, побитым и обиженным, что не решился сразу громко закричать «Караул!», а лишь невнятно пробормотал Тут автор впадает в ступор, проще всего, казалось бы написать прямо, что Матвей в нецензурной форме сообщил уличной пустоте, что он в рот, ну, в смысле орально Нет, беден наш язык ещё, беден! Двумя словами приходится выражать отношение к действительности, а слов отобразить, пояснить, обозначить эту самую действительность не хватает, у вас их просто нет. Конечно, может они и есть, но кто из нас филолог?
Она Клаша! Он Ибрагим! А если я даже сообщу, что Матвей, сидит начальником отдела логистики в транспортной экспедиции холдинга «КаргоРаша», любит молоденьких кладовщиц, страдает одышкой, простатитом и отсутствием смысла в мчавшейся мимо жизни, то и это не сделает его филологом.
Филологи, мать вашу! заорал Матвей в ночную тьму и хотел добавить ещё пяток весомых эпитетов, когда сзади кто-то чихнул и недовольно произнёс:
Здесь я. Зачем звал?
Матвей вздрогнул и огляделся. Улица была пуста. Из магазина доносился визгливый хохот кассирши и раскатистый гогот охранника. Над ним смеются, сволочи.
Филологи проклятые! прошипел страдалец и потёр ушибленный крестец.
Да говорю, здесь!
Матвей в ужасе вскочил на ноги, заозирался по сторонам, не понимая, кто разговаривает с ним. Присмотрелся к кустам по соседству:
Эй! Кто здесь?!
Да не туда смотришь. Я внизу.
У ног действительно копошилось что-то непонятное.
Матвей вгляделся в ЭТО и попятился прочь, потому что существо весьма напоминало мультяшного беса. Маленький большеголовый, ушастый, поросший зелёной свалявшейся шерстью.
Эй, ты куда? позвал бес и поцокал за Матвеем.
«Да у него же копыта!» ужаснулся мужчина. Хотелось броситься прочь, взлететь, умчаться, лишь бы не видеть это чудище. Но ноги стали ватными. Получалось лишь семенить задом наперёд.
Да погоди ты, зелёный «мультфильм» ухватил Матвея за штанину. Ты не бойся. Я сегодня добрый. Не обижу. Но ты мне должен. Когда позвал я сразу прибёг и ножки промочил. Теперь чихаю. Ты, когда в следующий раз покличешь меня в луже не сиди. А то сейчас холодно, а здоровье у меня деликатное.
Я тебя не звал, стуча зубами от страха, простонал Матвей. Рано мне ещё в Ад. Я тоже добрый. Греха не творил
Добрый он, зелёный усмехнулся. А кто с замужней бабой блуд тешит? У Верки, между прочим, муж имеется. Хороший парень, а ты ему рога наставляешь. При этом пришелец почесал свои маленькие рожки.
Я исправлюсь! всхлипнул Матвей. Честное слово!
Какой-то ты трусоватый, сморщил противную рожицу бес. Блеешь, трясёшься. На! Взбодрись! Мозги промой. А то мне с тобой скучно.
Прямо с неба в руку Матвея упала чекушка водки.
Пей, лишенец! прикрикнул бес. До дна!
Матвей послушно присосался к бутылке. Выпил в три глотка и даже не почувствовал вкуса.
Закуси!
Во рту человека непостижимым образом оказался шматок солёного сала. Оставалось только прожевать.
Вот! Другое дело, удовлетворённо ощерил клыки бес. Трясучка прошла, и глазки заблестели. Ну, что, Матвеюшка, пошалим?
Эээ, не имею удовольствия знать ваше имя
Вот те раз! Зовёт, а говорит, что не знает! Филолог я! Так меня все величают. Потому что я грамотный, бес принялся загибать пальцы на крошечной лапке, начитанный, лингвистически подкованный, духовно заматеревший и отмороженный на всю голову.
Последнее определение не слишком порадовало человека. Но алкоголь сыграл свою положительную роль в раскрепощении и очищении сознания от ненужных фобий. Матвей даже улыбнулся.
Вперёд! заорал Филолог. Нас ждёт грандиозная развлекуха!
А что нужно делать?
Как что? Наказывать зло. Глаза беса полыхнули пламенем. Я, Матвеюшка, страшный эгоист. Сам пакости делать люблю. А когда другие пакостят терпеть ненавижу. Сейчас мы с тобой сотворим полезный симбиоз. Твоё тело и моя сила. Распахни свою душу, брат!
Эээ, душу не отдам, запротестовал Матвей.
Не боись! На время!
Бес вдруг исчез, а человек ощутил в себе присутствие чего-то чужеродного. Сначала захватило дух от страха. Но в следующую минуту Матвея накрыла волна гигантской непередаваемой эйфории.
Кто я?! крикнул он во всю мощь новых лёгких. И сам же ответил:
Я безбашенный Филолог!
А потом он одним прыжком преодолел лестничный пролёт и ударом ноги распахнул дверь магазина.
Ибрагим щекотал усами раскрасневшуюся щеку Клавдии и шарил у неё под юбкой. Кассирша притворно отпихивала любовника и глупо хихикала.
Появление Матвея вызвало у обоих недовольство.
Опять это лысое ничтожество нарисовалась, фыркнула Клавдия, оправляя юбку. Тебе же сказали: нету Нуара!
Я ему сейчас под глазом нуар нарисую, зловеще пообещал Ибрагим. Даже два нуара
Далее из протокола и материалов дела следовало, что обвиняемый нанёс потерпевшим помимо угроз и оскорблений многочисленные и болезненные неприятности, совершил с ними немыслимые хулиганские безобразия, устроил в магазине разорение и вандализм с поджогом, а по прибытии пожарных, и до приезда полиции успел не только воспрепятствовать пожаротушению, обратив пожарных в бегство, но и завладел их техникой, на которой продолжительное время и до последней капли горючего катался по городу во главе кавалькады машин ДПС, распугивая сиреной засыпающий город. После привлечения к операции дополнительных нарядов полиции и СОБРА Матвей был оттеснён ими из жилой застройки в пригород, где окружён многократно превосходившими его силами Росгвардии в районе железнодорожной станции Луговая и схвачен боевыми пловцами при попытке форсировать вплавь канал имени Москвы.