Тем временем нефть и газ росли в цене, деньги, получаемые за них, почти полностью были под контролем государства. Сначала Владимир Владимирович скромничал, но, видя ежемесячное пополнение казны на миллиарды, стал понемногу расходовать деньги и на «укрепление авторитета государственной власти». Появились роскошные резиденции в разных регионах огромной страны, президентский автопарк скоро стал превышать по числу и качеству авто легендарный гараж последнего «настоящего» председателя ЦК КПСС. И главное теперь это все не нужно было скрывать от народа. Уже были бизнесмены, которые вполне легально владели всем этим, не боясь обвинений в «нетрудовых доходах» и поклонению «западному» образу жизни.
Впрочем, для Владимира Владимировича все это было всего лишь приятными игрушками, но никак не самоцелью. Он вообще был привычен к самому спартанскому образу жизни, не очень верил в «золотого тельца», и искренне хотел сделать своих соотечественников счастливыми. «Это все конечно очень приятно, но вообще-то, то полная ерунда», сам себе говорил ВВП, гуляя по аллеям своего нового дворца на берегу Балтийского моря. И действительно, все эти красивые и дорогие вещи вызывали у мудрого Владимира Владимировича намного меньше радости, чем выигранный в лотерею в далекой юности автомобиль «Запорожец». Тот восторг, подогретый молодостью и сознанием того, что вся жизнь впереди, был по-настоящему бескрайним, светлым, не омраченным еще никакими разочарованиями, неизбежными в каждой взрослой жизни.
Хотя кругом творились чудеса. Всё, что можно было купить за деньги, было доступно. ВВП в первые годы своего президентства старался реализовать все свои мальчишеские мечты: палил из танка на полигонах, летал на истребителях, плавал на подводной лодке, ловил акул в океане, ел самую экзотическую еду и пил почти птичье молоко. Пока он еще наслаждался безграничной властью и огромными деньгами, за которые не нужно было особо отчитываться, и которые сами текли рекой. Но время пройдет, и он в это наиграется. Нужны будут другие стимулы и вершины, удовлетворяющие амбиции.
Вся эта бурная личная жизнь, однако, нисколько не позволяла Президенту расслабиться и забыть о своей мечте сделать из России процветающее и мощное государство, а его народ самым счастливым в мире.
«А что такое счастье?», иногда снисходительно улыбался молодцеватый Президент, «Это когда в семье все здоровы, зарплата хорошая, в доме есть все коммунальные удобства, а государство обеспечивает справедливый суд, образование, медицину, строит дороги и нужные для простой жизни учреждения». Это все можно сделать, думал Президент наладим жизнь. И, назначал очередную поездку в глубинку страны, чтобы воочию и самому убедиться в правильности реформ и узнать о нуждах народа.
А нужды были порой странные: требовали вернуть Советскую власть, посадить всех олигархов и обязательно расстрелять Анатолия Цубайса, на которого народ возложил всю ответственность за грабительскую приватизацию.
Мало кто из «поселян», так про себя прозвал Владимир Владимирович простой народ, хотел строить гражданское общество, справедливую экономику и демократическое государство. Народ хотел дешевой водки, машину в каждую семью, высокие пенсии, зарплаты и больше веселья. Оно и понятно: устал народ от проблем и страха. Конечно, все хотели жить как в Скандинавии слышали, что там нет безработицы, всегда чисто, и по-настоящему бесплатная медицина. И пенсионеры живут якобы до 100 лет, получая при этом пенсию размером с зарплату председателя колхоза-миллионера.
Но как только ВВП пытался объяснить людям, что возможно и у нас, только сначала нужно как следует поработать. Причем всем, а потом еще отдавать в казну 40-60% своего дохода, энтузиазм у людей мгновенно гас. Просили просто расстрелять Анатолия Цубайса и чтобы водку не запрещали. Почти никто не верил в вероятность того, что в его стране начнут что-то реально созидать.
Граждане видели, что разруха закончилась, начались какие-то движения к возрождению государства, попытки восстановить экономику. Но все это было как-то неубедительно в глазах граждан. Сравнивая, то, что делается, с тем, что еще надо сделать, даже самый прожженный пролетарий и гегемон понимал, что Скандинавию в его провинциальном городке, увидят в лучшем случае его внуки, да и то вряд ли.
Но ВВП не отступал, внедрял нужные законы, выделял деньги на различные проекты по привлечению инвестиций, развитию экономики и построению справедливого гражданского общества. И ничего не получалось.
Глава 8
Последние несколько лет Александру Николаевичу Дкачеву жутко не везло. Несмотря на самое жесткое «обрезание хвостов», то тут, то там, вдруг вылезало причастность его, губернатора самого лучшего региона страны, к нехорошим делам. Они были связаны с лихими 90-ми и первыми годами губернаторства. «Ну да, бывало увлекался, перегибал палку, так думал, что все поросло быльем уже, а тут на тебе и бумаги, и свидетели», морщился Дкачев. Самое плохое было, что вопросы, как в прежние годы, было «не порешать».
В Москве его приглашали в серые скучные кабинеты, показывали папки с бумагами, видеозаписи допросов и предлагали искупить вину, отказавшись в пользу государства от неправедно нажитого имущества. А имущество было лучшее на свете сотни тысяч гектар плодородной земли любимой Кубани и соседних Ростовской области и Ставрополья, десятки успешных сельскохозяйственных предприятий.
Сначала Александр Николаевич отпихивал все папки, обзывал мужчин в серых костюмах бандитами и ублюдками, грозил их самих всех уничтожить. Встречался с начальником всех полицейских, с его заместителями и прочими людьми, которые в этой стране могли сделать всё и с каждым.
Но ничего не получалось. Даже тот факт, что все эти чиновники давно имели хорошие усадьбы в вотчине губернатора Дкачева, никак не помогал делу. Наоборот, генералы спецслужб советовали полюбовно решить возникшие проблемы, стараться максимально избежать огласки и намекали, что в этом деле заинтересованы люди, неподвластные сейчас никаким законам.
Спустя две-три недели, Дкачева снова просили зайти в те же серые кабинеты, и снова показывали те же папки. Но отдавать землю Дкачев категорически отказался.
Крайним аргументом стал пистолет. На последнюю встречу Дкачев принес два портфеля с валютой, в одном из которых лежал ПМ. Он так и объяснил охраннику на входе, что либо он войдет с этими чемоданами денег для начальства, и пистолетом для самозащиты, либо уйдет. Получив разрешение, охрана пропустила Дкачева на допрос с огнестрельным оружием.
В очередной раз, полистав папки и посмотрев очередное видео, Дкачев молча положил на стол следователей раскрытые портфели. Денег в них было всего несколько миллионов долларов, но если возьмут это, то договориться о перечислении любой другой суммы было уже техническим вопросом.
Однако, следователи, покачав головой, велели все это убрать, и снова потребовали отдать землю. Тогда Дкачев выхватил заряженный пистолет и мгновенно прострелил себе правую ногу. Чтобы не быть убитым тут же ворвавшейся на грохот охраной, корчившийся от боли губернатор отбросил еще дымящийся «Макаров» подальше от себя. И упал без сознания на пол.
Деньги следователи взяли, от Дкачева отстали, но ногу пришлось лечить больше года. Какое-то время для ходьбы даже нужна была трость.
Однако Александр Николаевич не обращал на это внимания. Он считал, что выиграл главную битву своей жизни отстоял перед беспощадными спецслужбами право своей семьи владеть землей его родной Кубани. «Эти господа, наконец, поняли, что я лучше сдохну, но все равно не отдам москалям на разграбление свою землю», это была первая мысль, пришедшая в голову строптивого губернатора, очнувшегося в больнице с простреленной ногой.