Тем более что новости из Баварии, где имперские войска освободили Мюнхен от австрийцев и из Богемии, где Майлебуа в то время ещё двигался на выручку Праге, усилили влияние «партии мира». Известие об освобождении Мюнхена прозвучало подобно громовому раскату для друзей Марии-Терезии в Гааге, а король Георг, узнав об этом, распорядился распаковать свои экипажи, готовые к отправке на континент. Даже дипломатическое мастерство лорда Картерета, прибывшего в Гаагу в сентябре 1742 года, не смогло убедить Генеральные Штаты отказаться от нейтралитета. Французская дипломатия, представленная там опытным маркизом де Фенелоном (Fénelon)[16], в помощь которому был направлен аббат де ла Вилль (Ville), смогла отразить очередной натиск лорда Стайра. Французы предложили разместить до конца войны голландский гарнизон в Дюнкерке, укрепление которого вызывали опасения, как в Англии, так и в Голландии. И хотя после отступления Майлебуа из Богемии 25 декабря под влиянием оранжистской «партии войны» было принято решение о предоставлении Вене очередной субсидии в размере 1 500 000 гульденов, Республика по-прежнему была намерена отстаивать свой нейтралитет, а борьба политических партий в Голландии сильно затрудняла процесс принятия решений и их реализацию[17]. В марте 1743 года английским дипломатам и оранжистской партии удастся добиться принятия решения о поставке в союзную армию 20-тысячного контингента. Но двигаться он будет настолько медленно, что присоединится к армии уже после сражения при Дёттингене, а в 1745 году действия голландского контингента в сражении при Фонтенуа станут предметом насмешек и обвинений.
Отказавшись от предложения Стайра о наступлении в Северной Франции, признанного в Лондоне «химеричным и невыполнимым», король Георг и лорд Картерет решили принять австрийский план кампании и двинуть союзную армию в Германию для оказания помощи войскам Марии-Терезии в Баварии. Согласно этому плану, предложенному герцогом Аренбергом, наступление союзников на Майнц или Франкфурт должно было отрезать войска Брольи в Баварии от Франции, окружить их и вынудить к капитуляции. Общественное мнение в Англии требовало от своего правителя решительных действий. Ответ Парламента на тронную речь короля Георга, среди прочего, гласил: «Как только Франция отправит новую армию в Германию, лорд Стайр немедленно двинется туда». Из уважения к законам Священной Римской империи и для успокоения общественного мнения в Германии было решено объявить данные войска вспомогательными для Марии-Терезии Австрийской, тогда как Великобритания и Республика Соединённых Провинций формально устранились от участия в конфликте. Уже само название «Прагматическая армия» призвано было указать, в чью пользу она будет действовать.
Перед нами прямая аналогия с французскими армиями в Германии, которые также были объявлены вспомогательными для курфюрста Баварского Карла-Альбрехта, а позже для императора Карла VII. Обе стороны, и Великобритания, и Франция, избегали открытого участия в войне, что повлекло бы за собой тяжёлые экономические и политические последствия. В первую очередь это касалось Австрийских Нидерландов. Несмотря на то, что в Богемии французы и австрийцы убивали друг друга, здесь царило совершенное спокойствие, так как любая попытка французов расширить свои территории немедленно привела бы к вступлению в войну Республики Соединённых Провинций, открытию второго фронта в Нидерландах и повторению кошмара войны за Испанское наследство. Пока была возможность действовать ограниченными силами, не прибегая к широким военным приготовлениям, которые пошатнули бы внутреннюю стабильность и неизбежно вызвали бы дефицит финансов и удорожание кредита, стороны предпочитали сохранять видимость мирной жизни. Таким образом, после выхода из войны Пруссии и Саксонии в Германии сложилось необычное положение, когда в состоянии войны находились лишь император Карл VII, официально заявивший о своих претензиях на габсбургские земли, и его визави, Мария-Терезия Австрийская, наследница Карла VI Габсбурга и защитница Прагматической санкции. И когда в кампании 1743 года французы, австрийцы, англичане, ганноверцы и голландцы будут сражаться на полях Германии, их государства формально будут находиться в мире между собой.
В начале февраля король Георг отдал приказ о выступлении и Прагматическая армия, перейдя Маас, расположилась в землях герцогства Юлих (Julich) и Кёльнского архиепископства. После этого архиепископ Клеменс Август, родной брат и союзник императора Карла VII, был вынужден объявить нейтралитет и дать согласие на размещение войск короля Георга на своей территории, а позже заключить субсидный договор с Великобританией. После смерти в марте 1743 года архиепископа Майнцского сторонникам императора Карла VII было нанесено ещё одно поражение. Архиепископская тиара и должность эрцканцлера, второго лица в Империи, досталась не младшему брату Карла VII, как надеялись Франция и император, а австрийскому ставленнику графу фон Остейну (Ostein), что сильно прибавило влияния прагматическому делу в Германии.
В мае-июне 1743 года франко-баварский союз терпел одну неудачу за другой. После освобождения Праги и коронации Марии-Терезии богемской короной, принц Карл Лотарингский, вновь принявший командование у своего брата Франца-Стефана[18], стремительным наступлением с трёх направлений оккупировал Баварию. Император был вынужден бежать из Мюнхена и искать спасения у швабских патрициев в Аугсбурге[19]. Французская армия Баварии под командованием маршала Брольи спешно отступала к Рейну, а гарнизоны баварских крепостей сдавались один за другим. В этих условиях командующий имперскими войсками фельдмаршал Секендорф (Seckendorf) 27 июня 1743 года в Нидер-Шёнфельде (Nieder-Schönfeld) был вынужден подписать со своим бывшим сослуживцем и врагом фельдмаршалом Кевенхюллером конвенцию о нейтралитете. Согласно её статьям, имперские войска выводились в определённые округа и более не принимали участие в войне. В начале кампании Секендорф сравнивал французскую армию со слабым тростником, который, ломаясь, ранил того, кто на него опирался. Теперь события подтверждали это его библейское пророчество.
В тот же день на берегу Майна у селения Дёттинген произошло сражение, которое должно было выявить победителя на западе Германии после того, как на юге, в Баварии, французы уже потерпели сокрушительное поражение. План командующего новой французской армией маршала де Ноайля (Noailles) по окружению Прагматической армии был хорошо задуман, но скверно исполнен, и ценой этого стало новое поражение французской армии, после которого Ноайль вынужден был отступить за Рейн. Энергичный лорд Стайр настаивал на преследовании, чтобы отрезать французов от Рейна, но король Георг решительно отказал. Короля в этом поддержали лорд Картерет и фельдмаршал Нейпперг (Neipperg), который после силезской кампании 1741 года был переведён в Нидерланды на помощь герцогу Аренбергу. «Я не хочу этого, холодно отвечал король Стайру, крови пролито достаточно». Прагматическая армия оставалась у Ганау (Hanau) до конца августа, ожидая подхода голландского корпуса в 20 000 человек, который медленно двигался по большой дуге через Падерборн (Paderborn). В августе Прагматическая армия перешла к Вормсу, где к ней, наконец, присоединились голландцы. После этого союзники двинулись на Шпейер (Speier), откуда, сетуя на сильную оборону французов и плохую погоду, отступили обратно за Рейн и Маас на зимние квартиры.