События бурного XX века оттеснили на второй план тему Силезских войн, хотя в 30-е годы личность короля Фридриха и войны, которые вела Пруссия в его правление, вновь стали привлекать интерес германских исследователей. Затем последовали десятилетия забвения. Хотя в этот период появлялись работы, посвящённые международным отношениям (Braubach, Mediger и др.), тема Силезских войн оказалась обойдённой вниманием исследователей. Военная история в обеих Германиях и Австрии переживала сложные времена, а внимание военных историков привлекали больше события XIXXX веков.
В последние десятилетия наблюдается возрождение интереса к эпохе Старого Порядка и, в частности, к эпохе короля Фридриха II. В первую очередь, это касается изучения среды и контекста внешней политики и международных отношений, армии и общества, налогов и государственных структур. В отношении военной истории интерес сместился от описания кампаний и сражений в сторону изучения систем найма и обучения, финансирования и логистики. Это, безусловно, интересные, важные и перспективные для изучения аспекты жизни армии и государства того времени, но, как пишет Браунинг, чтобы понять, почему была выиграна война, необходимо также знать, как развивались военные действия. Но как раз ходу военных действий в последнее время посвящено немного работ. Рид Браунинг в своём эссе «Новый взгляд на Силезские войны» (New Views on the Silesian Wars) дал подробный библиографический анализ данной темы. Статья появилась в 2005 году, и с тех пор этот список расширился (Showalter, Szabo, Querengässer и др.). Однако исследователи либо описывают военные действия общим планом, уделяя отдельным кампаниям лишь несколько страниц, либо, напротив, сосредоточив внимание на одном событии или сражении. С другой стороны, упомянутые ранее работы австрийского и германского генеральных штабов представляют собой большой массив информации, изобилующий мельчайшими подробностями и бесчисленными документальными свидетельствами. Эти издания до сих пор считаются самыми авторитетными описаниями Силезских войн, но временами излишняя подробность и тяжеловесность подачи материала усложняют их восприятие. Кроме того, некоторые содержащиеся в них данные уже стали предметом критики в более поздних работах, что является ещё одним доказательством, что точка в исследовании Силезских войн ещё не поставлена. Задачей данной работы является представить читателю описание кампаний и сражений Второй Силезской войны, избегая, по мере возможности, избыточных подробностей, и включив данные более поздних исследований. Также в конце каждого раздела будет дан обобщающий анализ кампании.
Ради целостности повествования пришлось пожертвовать некоторыми политическими или военными событиями. В первую очередь, это касается присоединения к прусским владениям Восточной Фрисландии в 1744 году, которое последовало в самый разгар подготовки к войне.
Несмотря на то, что главной задачей данной работы является описание военных событий, исследование конфликтов той эпохи требует более широкого подхода. Война в те времена была настолько обременительна, что ни одна, даже самая мощная держава, как Франция Людовика XIV, не могла долго вынести груз войны без катастрофических последствий. Это резко повышало ценность союзников, а значит, роль дипломатии. Случалось, что умелым дипломатическим ходом была выведена из борьбы целая страна или, наоборот, приобретён ценный союзник, вступление армии которого могло изменить ход войны. Это было время активных и гибких дипломатических отношений, где в короткое время создавались, разрушались и вновь создавались коалиции, а недавние союзники становились врагами, чтобы вскоре вновь примириться. Поэтому перипетиям европейской политики в период 1743-45 годов на этих страницах также отведена значительная роль.
Часть I
Мирные годы
Глава I. Дипломатия льва
Известие о подписании в июне 1742 года мирного договора в Бреслау, завершившего войну с Австрией[1], было встречено по всему прусскому королевству ликованием и празднествами. Перезвон колоколов и огни фейерверков возвещали о победе молодого короля Фридриха и прусского оружия, благодаря чему королевство приросло ещё одной провинцией богатой и цветущей Силезией, жители которой праздновали это событие наравне с другими подданными прусской короны. Именно здесь, в силезском городе Яуэр (Jauer), 15 июня на одном из транспарантов появилась надпись «Frederico Magno», впервые и, быть может, преждевременно, наделившая молодого короля тем лестным эпитетом, с которым его имя навсегда войдёт в мировую историю. Сам монарх-победитель, дождавшись австрийской ратификации договора, под звуки фанфар и салютов выехал из Бреслау в Берлин. По дороге его встречали толпы восторженных подданных и иностранцев, желавших увидеть «покорителя Силезии». В те дни он писал своему другу Жордану (Jordan), что «возвращается домой с отрадой и что Отечеству не в чем его упрекнуть», приглашая его вернуться к их излюбленным философским прогулкам под липами Шарлоттенбурга или в уединении Ремюсберга[2]. После опасностей и лишений военных походов, после крови и жестокостей сражений предаться идиллии и найти успокоение в беседах под мелодичное течение Шпрее или Рина.
Но отдых оказался слишком коротким. Всего пара дней, после чего неотложные государственные дела вновь вырвали короля из объятий муз. Первая и самая сложная задача была решена. Вена в официальном договоре признала передачу Силезии и Глаца. Но обстоятельства меняются, и вечных договоров не бывает, о чём король Фридрих, нарушивший за два года войны два договора[3], знал, наверное, лучше других. Государственный интерес и забота о благе своих подданных, по собственному выражению прусского короля, для каждого государя должны быть выше любых обязательств[4]. Таким образом, для упрочения территориальных приобретений и предотвращения австрийской попытки реванша необходимо было заручиться гарантиями со стороны ведущих европейских держав. При этом лучшим вариантом было включение условий Бреславльского договора в статьи будущего общего мира, что обеспечивало бы их признание, как непосредственными участниками мирного договора, так и его гарантами. Однако летом 1742 года, пожар войны, утихнув на востоке, вспыхнул новым пламенем на западе континента, в результате чего всеобщее умиротворение в Европе стало казаться делом далёкой перспективы.
Прелиминарный в Бреслау и окончательный в Берлине мирные договоры июня июля 1742 года, оформившие успех силезского предприятия прусского короля, не завершили начатой им войны, которая даже после выхода из конфликта самого его зачинателя продолжала развиваться самостоятельно, вовлекая в военно-политический водоворот всё новые страны. Заключение прусско-французского договора в первых числах июня 1741 года и открытие Францией осенью военных действий вывело конфликт между Австрией и Пруссией на новую стадию эскалации и придало ему характер общеевропейской войны. К концу года, после взятия союзниками по антиавстрийской коалиции Праги и отступления короля Фридриха от Кляйн-Шнеллендорфской конвенции, раздел владений Габсбургского дома казался неизбежным. Однако возвращение стратегически важных территорий южной Богемии и катастрофа союзников под Линцем в самом начале 1742 года позволили австрийцам компенсировать потерю Праги. Курфюршество Бавария, родовое княжество новоизбранного императора Священной Римской империи Карла VII, оказалось в руках спасителя Вены австрийского фельдмаршала Кевенхюллера. В результате неудачного похода в Моравию, союзники окончательно потеряли инициативу, после чего стало очевидно, что Габсбургский дом, защищать который в это тяжёлое время выпало на долю молодой королеве Венгерской и эрцгерцогине Австрийской Марии-Терезии, сумел выстоять, а война затягивается. Это понимание полностью изменило внешнеполитическую картину. У победы всегда много друзей, тогда как удел поражения одиночество. Так и сейчас, поражения франко-баварских войск и пошатнувшиеся позиции Франции в Европе придали мужества друзьям и союзникам Габсбургов в Германии и ободрили её врагов.