Денис Колесников
Дети восточного ветра
Пролог Открытая дверь
Ворота начали отворятся с натужным гулом. Через тонкий просвет с этой стороны стены стала видна полоска звездного неба и облачного моря под ним, берег которого был не более чем в ста шагах от порога. Ворвавшийся свет осветил камни двора за стеной.
Ворота продолжили открываться. Теперь в проем заглянула луна, полностью обернувшаяся своей серой стройно и плавно скользящая вдоль пересекающей весь небосвод тропы из поблескивающих астероидов. А на фоне пейзажа появились очертания человеческой фигуры, высокой и мощной, с двумя посохами в руках массивным в правой, и более тонким в левой.
Ворота отворились полностью. И человек обернулся.
Я сделал все, что мог, сказал он и переступил через порог, встав ногами на ведущую вдаль тропу. И у меня больше нет ни единой причины вновь войти через эти ворота.
Звук его глубокого голоса прокатился по двору. Теперь здесь было тихо, ведь ни осталось ни одной живой души и ни одной работающей машины. Сердце, питающее это место, сделало свой последний удар, и удар это был потрачен на открытие дверей.
А ты, дитя? спросил человек. Тебя все ещё что-то держит?
Из темноты внутреннего двора, на свет вышла ещё одна фигура девушка, на две головы ниже ростом. Она промолчала, только склонила голову. Словно стесняясь чего-то, она робко протянула руку. Мужчина вручил ей второй посох, тот, что тоньше ей он был по размеру. А затем он не торопясь зашагал по дороге.
Не знаю как ты, я ночевать тут не собираюсь. Так ты идешь или нет?
Неуверенно и неохотно, словно к ногам были прикованы в цепи, девушка все же свой шаг за порог. Первый шаг по дороге, уходящей по склону горы под облака. Спутники уходили в молчании. Тихий скрип снега под их подошвами звучал вместо прощания, а двери позади остались открытыми. И теперь ветер, последний гость этого дома, мог плясать в его дворах сколько угодно.
Однажды на Восточном Краю
Катер лежал на голой земле, не дойдя до порта совсем немного. Но с развороченным бортом и задним боковым мотором, держащимся на честном слове и паре чудом не оторвавшихся креплений, этот последний рывок оказался ему не под силу.
Ловко орудуя четырьмя закрепленными на спине манипуляторами, похожими на четыре трехпалые руки с двумя локтями каждая, Дин копошился на обшивке судна и хлопотал над мотором. Закончив работу, он утер пот со лба.
Что ж ещё для тебя сделать? спросил юный механик самого себя, запустив ладонь в копну рыжих волос. Не найдясь с ответом, он пожал плечами и пинком поставил агрегат на место. Машина сообщила о своей готовности к запуску, и механик отдал команду. Он ждал ровного, мурчащего гула, но раздался металлический хрип, накатывающий волна за волной знак того, что Сердце машины уже не справлялось с работой. Но это был прогресс, хоть катер все ещё предстояло отогнать док и принять там решение чинить его дальше или выпотрошить все, что пойдет на запчасти.
Дин собрал инструменты, манипуляторы словно крылья сложились на его спине. Он забрался в свой маленький бот на магнитной подушке и двинулся в сторону города. Юный механик бросил взгляд на каменистую пустошь, уходящую за горизонт. Край солнца одаривал пейзаж последней порцией своих красок на сегодня. Засмотревшись на пейзаж и подавшись честной трудовой усталости, он не сразу заметил столб дыма, поднимающийся над его крохотным пограничным городком. А заметив, лишь с досадой вздохнул.
*******
Лавируя по городским улицам и двигаясь на дым, Дин наконец добрался до огня. Кантина, в которой он часто коротал вечера со старшими товарищами, была охвачена пламенем. И полыхала она намного сильнее, чем должна горючего в здании было не так уж много. Дин остановил свой бот у стоящего через дорогу повара, отрешенно наблюдающим за хаотичной пляской пожара. Механик тоже позволил себе полюбоваться огнем пару секунд и спросил:
Что на этот раз?
Пьянка, драка, зажигательная граната, буднично ответил повар, об остальном прочитаешь утром в новостях.
Да уж. Дай мне знать если на кухне что-нибудь приготовится.
Повар оценил иронию, но ничего не ответил. Дин направил свой бот дальше, к зданию городского управления. Город был довольно низкорослым и городская управа пятнадцати метров в высоту без усилий возвышалась над скопищем временных построек, в которых проживало уже четвертое поколение колонистов.
Парадные двери были открыты, но внутри никого не было. Дин поднялся наверх, к покоям и кабинету управляющего. День потух окончательно, ночная темнота помещения теперь была покрыта разрезами от пробивающегося через жалюзи зарева от пожара.
Когда управляющий все же появился и включил свет, перед ним предстал опершийся на стол механик, со сложенными на груди руками, за спиной которого манипуляторы возились с набором для кофе и наливали свежезаваренный напиток.
Закрывал бы ты двери, отец, пожаловался он.
Что-то ты сегодня поздно, вздохнул управляющий, что-то срочное?
Хотел выпить кофе после работы, но он кивнул в сторону окна, в котором играло зарево пожара, обжарка сегодня слишком сильная.
Можешь оставить жалобу. Но вопрос уже будет решать глава охраны, когда явится сюда разбираться.
Не распуская рук, Дин манипулятором поднес чашку ко рту. Воцарилась тишина. Управляющий молча прошел и уселся в свое кресло.
И какова официальная версия? спросил юноша.
Капитан судна должен был вывезти часть охранников по прибытии смены, наткнулся на хтона рядом с городом, чудом сам уцелел. От стресса и сильной привязанности к судну, он напился и повздорил с отрядом охраны, который должен был вывезти. Далее показания путаются.
Моя версия попроще. Мы просрочили очередной платеж и этим громилам дали приказ напомнить, от кого они нас действительно защищают. И вот им подвернулся удобный повод. Мы просто продолжим их терпеть, верно?
Вопросы безопасности решаются выше.
А что решается здесь?
Управляющий рассудил, что вопрос риторический и отвечать не стал. Дин допил свой кофе, попрощался с отцом и отправился в док, служивший ему ещё и домом. Они уже не раз повторяли этот разговор, и ни разу ни к чему не пришли. И оба от этого порядком устали.
*******
Следующим утром Дин отправился на работу весьма хмурым. Он успел обменяться парой слов с поваром, вместе с помощниками выносящим из сгоревшего здания все, что за ночь превратилось в пепел и мусор. Тот сказал что больше не будет протестовать, если кто-нибудь поднимет это вопрос на городском собрании, хоть смысла в этом не видел это решается выше.
Вечером, сделав все, что можно было сделать за обычный рабочий день, Дин расположился на палубе с термосом. Он откинулся на спину и закрыл глаза, собираясь погрузиться в Сеть. Блуждая от узла к узлу механик искал решения для очередной задачи, которую ему подкинула машинерия судна. В какой момент разум его сбился с пути и начал блуждать среди фантазий о собственном корабле.
Момент забытья продлился недолго, его прервал сигнал от городского маяка с востока приближалось судно. Дин решил что это ошибка, ведь дальше на восток не идет ни одна Магистраль и людей там уже нет. Но на фоне черной полосы горизонта, где далекая горная гряда отделяла голую землю от неба, уже зримо мерцали навигационные огни.
Дин собирался дождаться пришельцев в доке. Но о себе напомнили насколько сообщений, призывающих посетить уже начавшееся городское собрание. Выругавшись, механик отправился в город.
Собрание проходило на открытом воздухе во дворе здания управления. Этому Дин был несказанно рад он намеревался поднять весьма наболевший вопрос, и не хотел бы быть запертым в одном помещении с недовольной толпой. Хотя назвать собрание толпой было сложно, ведь пришла от силы сотня человек правом голоса обладали далеко не все горожане, а пользоваться им хотели и того меньше. Пока шло обсуждение не интересных ему вопросов, Дин следил за доками, краем глаза поглядывая на видимый ему одному висящий в воздухе экран. Все докеры были или на собрании, или разошлись по домам, поэтому сейчас там не было никого.