Выйдя из дома Татьяны Никитишны, Аня вздохнула с облегчением. Подальше отсюда Так паршиво на душе у нее давно не было. Они прошли несколько шагов. Гюнтер молчал. Она посмотрела на него:
Что? И ты считаешь, что я мерзкая внучка, приехавшая только ради наследства?
Ну-у Вообще-то Да! А разве нет? Я всегда думал, что свои «корни» нужно знать и неплохо бы уважать. Особенно когда наследство от них получаешь.
Аня отвела взгляд.
Гюнтеру, видимо, захотелось подбодрить ее.
Значит, моя Брунгильда оказалась простой Аней? запаясничал он. Брунгильда идет тебе больше. Аня звучит слишком банально. Вот если б хотя бы Нюся
Мне просто не приходило в голову, что «баба Нюся» это производное от Анны, перебила его Аня. Меня- то Нюсей, слава богу, никто не называет!
Неужели ты думала, что твою прабабку звали Нюся Матвеевна?
Я просто никогда не задумывалась над этим. Я ее никогда не видела, и мало о ней знаю.
То есть о тех родственниках, кого ты не встречаешь каждый день в квартире, можно ничего и не знать?
Аня молчала. Он опять заёрничал:
Позор тебе! Вот она современная молодежь
Ну всё, хватит! опять перебила его Аня. Ты прав и мне стыдно. Просто у вас здесь принято давать какие-то странные кликухи. Мама, помнится, рассказывала, как трем родным братьям в паспортах записали три разные фамилии согласно их кличкам. А когда я искала дом, то меня все посылали на какие-то яйца как их
Какие еще яйца?
Погоди, вспомню Яика, что ли..
А, Иика? он засмеялся.
Точно. Что это такое?
Да это просто местное название улицы. Ты еще не знаешь, на какой улице живу я, по-местному названию.
Это Октябрьская-то? Я запомнила, обрати внимание Ну и на какой же?
На Самодурихе.
Что?? Что за ругательное название?
И ничего ругательного. Землю раньше колхозные власти не давали, а людям селиться где-то нужно было. Вот они и строили дома по ночам без разрешения, самодуром. Отсюда и название пошло. Надо же как-то новую улицу называть. Люди не виноваты, что село появилось раньше, чем официальная документация. Жил на улице Лукьян получите Лукьяниху. Жил поп получите Попову гору. Жили нищие получите Махровку.
Ну а Иика-то почему?
Этого я не знаю. История умалчивает.
А еще зады какие-то вспомнила Аня.
Не зады, а зада. Этоммм Ну как бы усадьба, не огороженный огород за домом уж извините за оксюморон Огород 50 соток, пока туда дойдешь Вот так и назвали. Это как бы изнанка улицы, не красная линия, а задворки.
А ты хорошо объясняешь.
Своим голосом Гюнтер заглушал голос Аниной совести, и она переключилась на исследование местности. Проходя через центр Починок, она, как ребенок, читала вывески, написанные краской на ватмане: Дом культуры, Дом Пионеров всё такое советское. И вдруг вывеска «Кинотеатр».
Ничего себе, здесь есть кинотеатр? Что там показывают?
Понятия не имею, я там лет 15 не был
Позор! Что за молодежь пошла вообще не следит за веяниями культуры, передразнила его Аня. Гюнтер остановился и глаза его стали колючими, как крыжовник.
Пошли! и, схватив ее за руку, он потащил ее в кинотеатр.
Да что ты меня все время тащишь! возмущалась Аня.
В кинотеатре, казалось, от Советского Союза сохранилось всё. Даже запах. В пустынном холле, выложенном советской плиткой, им так обрадовались местные сотрудники, что специально для них провели сеанс фильм ужасов с неизвестным Ане названием.
Ничего себе, целый зал для нас двоих! Аня была в восторге. Выберем лучшие места!
Они зашли в советский зал, вдыхая историю, сели в самый центр на смешные короткие сиденья и приготовились смотреть ужас ужасный
Когда кино началось, Аня зашлась в смеховой истерике. Это был американский «триллер» лет так 60-х, с нарисованными вручную спецэффектами, наиглупейшим сюжетом и театральной игрой актеров. Несколько раз лента, видимо, рвалась и склеивалась, потому что были смешные накладки кадров. Все это было так нелепо, что Аня прохохотала непрерывно весь час, что шел фильм. Гюнтер был счастлив от этого и получал эстетическое удовольствие, глядя на произведенное на Аню впечатление.
Это был самый смешной ужастик в моей жизни! вытирая слезы от смеха, говорила Аня, выходя из зала.
Теперь ты понимаешь, почему я не был в этом кинотеатре лет 15?
На обратном пути в Ильинское они подсадили в машину целую компанию молодых людей, которые шли пешком по жаре из одной деревни в другую. Это были очень веселые три парня и две девушки, которые, усевшись на заднем сиденье в два слоя, заряжали своей позитивной энергетикой, всю дорогу выкрикивали разные веселые глупости и, пританцовывая всеми частями тела, пели песни:
Коровка на лугу, на лугу, на лугуууу вопили они хором. Мычала на луну, на луну, на луну-у-у А когда песня заканчивалась, начинали новую:
Бор-до-вые халаты, о-о-о разносилось в открытые окна машины. Коричневые кеды, о-о-о, зеленые колготы, о-о-о
Аня и Гюнтер двигались с ними в такт и подпевали. Даже жалко было их высаживать. «Спасибо, братан! Вы суперрр!» кричали они и пожимали руки.
Высадив их рядом с рекой, Гюнтер поехал вдоль берега по песчаной дороге. Здесь, с другой стороны от дороги, начиналось поле. Перед машиной, будто указывая дорогу, перелётывали трясогузки, а за машиной вздымались клубы пыли. Ни одной живой души вокруг. В открытые окна дул свежий ветерок с реки. Здесь она была не такая бурная, но заросшие густой травой берега были всё же крутыми. Вспомнив плотину, Аня спросила:
Как называется эта река?
Это великая русская река Алатырь! пафосно сказал Гюнтер. Хотя большая ее часть на самом деле протекает по Мордовии.
Тут была плотина?
Бери выше: гидроэлектростанция. И мельница. Но это было давно А сейчас в омутах живут гигантские щуки и сомы. Однажды, когда мы с братом рыбачили, они перевернули нашу лодку.
Неожиданно он остановил машину посреди дороги, выбежал и, как был, в рубашке и джинсах, сиганул с небольшого обрывчика в воду. Вынырнув, стал плавать и нырять, совсем как дельфинчик. Аня невольно залюбовалась.
Ты хорошо плаваешь! крикнула она ему, открыв свою дверку.
У нас все хорошо плавают Алатырь обязывает. Иди ко мне? позвал он.
Нет, простите, я забыла свои парадные лифчик и семейки дома! фыркнула Аня, вспомнив «купальные костюмы» местных.
Ах да, простите, сударыня, и я забыл, что вы городская цаца, раскланялся в воде Гюнтер. Аня вышла из машины и встала над обрывчиком.
Мое платье, к счастью, стоит слишком дорого, чтобы я портила его Вашей грязной водой, Гюнтер! парировала Аня.
Гюнтер подплыл поближе и встал напротив нее. Вода была ему по подбородок.
Тогда позвольте мне взять эту обязанность на себя, сударыня, и он плесканул на ее платье ледяной водой. Аня взвизгнула.
Ну всё, я раздавлю тебя, презренный раб! крикнула она и хотела вдавить его голову в воду босой ногой.
Он увернулся, и Аня с визгом занырнула в воду с головой. Ледяная вода обожгла ее тело тысячей иголок! Аня захлебнулась, вынырнула и с ужасом поняла, что не чувствует под собой дна! В панике начала бултыхать руками по воде и уцепилась за единственное твердое, что под них попалось, плечо Гюнтера. Ничего не соображая от страха и холода, подтянулась поближе и залезла на него как обезьянка с руками и ногами, трясясь от холода и страха и инстинктивно прижавшись к нему всем телом какой он тепленький тепленький
Спокойно! Я держу тебя, тихо сказал Гюнтер. Он действительно крепко прижал ее к себе, и Аня увидела перед собой его голубые глаза. Ей стало жутковато он глядел на нее взглядом голодного волка. Она сразу пришла в себя и замерла: «Боже, что я делаю вишу полуголая на шее у мужика, даже имени которого я не знаю Но какой же он притягательный» Избыток эмоций перехватывал дыхание, оглушал. Гюнтер брал власть над ней одним своим волчьим взглядом, и хотелось ему подчиняться