Так почему же Вовик не убежал? На что он надеется?
После нескольких минут избиений несчастный в отчаянии вскричал:
Ты убьешь меня!
А я и хочу тебя убить, сказал юный садист, пытаясь Вовику вывернуть руку, которой он прикрывал голову. Неужели ты думаешь, что мы пришли тебя проучить?
Жертва оказалась сильней, и нападавший, оставив руку, обрушил на голову свой кулак:
Умри, падаль!
Вова громко вскрикнул и затих. Брат чемпиона из вагончика вышел.
Прошло немало томительных минут, прежде чем избитый подал признаки жизни. Он с трудом сел огляделся, прислушался Поднялся, доплелся до двери и высунул голову наружу.
Юра, они ушли?
В тот же миг ноги его потеряли опору, а тело взметнувшись в горизонтальный полет, грохнулось о стену и распласталось на топчане. Следом, как дракон, как хищник на охоте, ворвался чемпион и нанес несколько жестких ударов. Вова уже не закрывался Вова лежал без памяти.
Господи! Сколько же может длиться этот кошмар, это ужасное зрелище! Удары, крики и стоны, раздирающие душу; конвульсии сотрясающее избитое беззащитное тело Вагончик весь ходуном ходил того и гляди, развалится. Конечно же, неприлично оскорблять женщину, но такие последствия, как возмездие, мне показались чрезмерными. К первому вопросу почему Вовик не убежал, что его держит здесь (ну, не машина же, в самом деле)? возник и другой почему чемпион так жесток? Ну, врезал бы пару раз за обиду жены, как он это умеет а тут разошелся, прямо сам не свой: того и гляди убъет или покалечит парня.
Говорят, участникам боев без правил драк не хватает, как больному ампутированной конечности. Живут они только инстинктами, ибо мозги им давно вышибли. Периоды застоя их нервируют и накаляют до предела. Ну, звери, натуральные звери! Теперь я сам убедился в этом.
Опять наступила тишина. Чемпион из вагончика вышел. От несчастного не слышно не только стонов, но и дыхания. Я лежал под матрасом, не в силах сдвинуться с места страх обуял меня. С одной стороны я был рад, что гнев чемпиона меня миновал, с другой донимал стыд, что спрятался-отлежался и не вмешался Разум подсказывал, что не возможно остановить эту машину насилия и убийства. Если я вмешаюсь, то не придется сестре делить на двоих родительское наследство. А совесть зудила ну, ты и трус!
Ситуация была трагической. Вдруг мой коллега уже погиб? Или при смерти и нуждается в помощи. Чего же я прячусь под матрасом, как премудрый пескарь? Или разборки людские меня не касаются?
В этот момент как это ни странным может показаться вам в такой ситуации я уснул. Лежал-лежал, за товарища переживал, себя за трусость проклинал и вдруг отключился.
Пришел в себя, когда что-то влажное коснулось моего носа. Глаза открываю свет фонарика мне в лицо, а перед ним страшная морда огромной овчарки впрочем, вполне добродушного вида. Лизнув меня ещё раз, собака вернулась к хозяину. Вернее к хозяйке, потому что голос, прозвучавший в вагончике был женский.
Вы живы? Тогда поднимайтесь.
И в милицейской форме фигурка с собакой на поводке вышла из вагончика такси «Дилижанс».
Я, выпутавшись из-под матраса с одеялом, поднялся и вышел на стоянку машин. Здесь были диспетчер Татьяна, водитель Юрий, избитый, но живой и курящий Вован, девушка с собакой и ещё один сотрудник милиции мужского пола. Их спецмашина стояла поодаль, беззвучно мигая сигнальными огнями. Налетчиков не было.
Пытаясь придать своему голосу суровость, сотрудник правоохранительных органов допрашивал сразу всех:
Вы знаете, кто это был?
Вовик угрюмо молчал, уставившись в землю. Юрик плечами пожал и отвернулся. Ответила Татьяна:
Каких-то два пьяных парня.
Ментам, возможно, того и надо: мне показалось оба с облегчением переглянулись.
Заявление будете писать?
Вот приедет хозяин, сказала Татьяна, он и напишет.
Она выбрала правильный тон: менты только к ней и обращались, совершенно игнорирую очевидную картину из трех присутствующих мужчин один безмятежно проспал нападение и совершенно не пострадал, другой с гематомой на скуле был лишь слегка взъерошен, а третий избит до потери лица. Они даже избегали смотреть на Вовика, философски успокоив свою служебную совесть: молчит парень значит, ему это надо. Конечно, не сам он себя отхлестал, но у кого в жизни не бывает трудностей? Скажем так не повезло. Несчастный случай и здоровый человек в одно мгновение может стать инвалидом. Вот и всё. Следствие по горячим следам закончено.
Менты сели в свой «бобик» и укатили.
Хорошие ребята, усмехнулась Татьяна им вслед. С понятием.
Оставаться на стоянке «Дилижанса» да и в вагончике смысла не было по крайней мере, для меня. Боялся упреков от коллег, обвинения в трусости А они храбрецы? Побоялись назвать имя чемпиона! Я, впрочем, тоже. Хотя меня не спросили
Короче, прощай, «Дилижанс», я сюда больше ни ногой. Сел в свою машину и уехал домой. Вернулся утром. Надо было вернуться. Ведь я не рассчитался с диспетчером за дневные вызовы. А я порядочный человек и не люблю оставаться в долгу.
Татьяны уже не было в «Дилижансе», не было Вовика. Из ночных пострадальцев был Юрик, который горячо рассказывал новой смене таксистов о происшествии. Был хозяин, который вставлял стекло. Была и Наташа, выметавшая из вагончика осколки ночного разгрома. На мое предложение посмотреть журнал записей вчерашних вызовов поначалу удивилась, а потом махнула рукой:
Считай это компенсацией за нервное потрясение. Хозяин не взыщет. Не до того.
Хозяин на меня внимания не обратил. А я не торопился уезжать и бросал на Наташу многозначительные взгляды, показывая, что у меня к ней немало вопросов. Но девушке было не до того. И возможности задать их не представилось.
Мне хотелось ей сделать подарок что-нибудь из тряпок или какую-нибудь маленькую драгоценность. На прощание. Но что? Пусть подскажет сама.
Мы раньше виделись через день, через два и целыми сутками. А теперь, наверное, долго не увидимся. Ведь я твердо решил уйти из «Дилижанса». И звонить ей не буду. Наташа, найди же время со мной пообщаться требовал мой взгляд.
Не удивляйтесь. Даже очень солидные мужчины (имею ввиду возраст) могут вести себя не так, как обычно, когда дело касается настоящей любви. А то, что я в девушку втюрился, теперь не вызывало во мне сомнения.
Как бы там ни было, я торчал на стоянке, приняв решение дать событиям развиваться своим чередом. А спешить было некуда.
Наблюдая издали за Наташей, я не мог не залюбоваться её грациозной, уверенной походкой, милым выражением лица. Эту улыбку Мадонны она впитала с молоком матери. Девушка достойна быть примой на светских раутах, а выбрала судьбу второй жены кондитера-алиментщика. Смешно!
Один раз мне удалось таки увидеть её необычайно теплую улыбку, обращенную ко мне. И тогда подумал а ведь у нас вполне могло что-нибудь получиться. Что же за наваждение эта Наташа в моей жизни? чем больше о ней думаю, тем больше хочу. Наверное, в молодости не было столь нестерпимого желания. Наверное, психика повернулась на старости лет.
А ведь кажется, хотел одиночества мечтал ни к кому не привязываться, а завести содержанку. Ведь сам ей внушал не влюбляйся! попасть в зависимость к другому человеку опасно, потому что у него появляется власть над тобой. Вот и договорился! Но мне почему-то кажется, что Наташа не будет использовать свою власть надо мной против меня. Не верю я в это! Опыт мне говорит люди с такой душой редки, но порядочны до мозга костей.
Никто на меня уже не смотрит. Я сижу в своей машине, думаю о Наташе и вытираю слезы. Надо бы уехать. Успокоиться и уехать. Таксисты здесь и хозяин здесь Наташа не выйдет ко мне поболтать, утешить, поцеловать. Она сможет меня понять ведь сама любит повара.