Внезапно на рёбрах сомкнулись чужие ладони. Подозреваю, маг целился на талию, но в снегу не видно, вот он и промахнулся, однако решил, что лучше уж так, чем вообще никак, и через секунду меня с силой дёрнули вверх, вырывая из снежного плена.
Ложиться надо было не в сугроб, со сдержанным смехом сообщили мне откуда-то сверху.
Д-дт-т-тд, послала я его.
Да ты вся ледяная, не внял некромант посылу, осторожно отряхивая снег с моего лица, придерживая при этом второй рукой за плечо. Потерялась, милая? Чего сигнал о помощи не послала? В тебе магия есть, я чувствую, почему сигнальное заклинание не активировала?
И он требовательно замолчал, ожидая от меня ответа и продолжая смахивать снег уже с волос.
Вся бледная, дрожащая, замёрзшая и откровенно себя жалеющая ведьмочка открыла глаза, которым убранный магом снег больше не мешал, лишь пара снежинок в ресничках запуталась, подняла голову высоко настолько, что в шее заныло, и заглянула в тёмно-зелёные, завораживающе мерцающие глаза.
В следующую секунду рука мужчины замерла около моей головы, глаза полыхнули магией, засветились ярче и заметно расширились, а с тонких приоткрытых губ вместе с облачком пара сорвался тихий долгий выдох, звучавший как «Ха-а-а».
И мы замерли в неярком золотистом свечении пера жар-птицы над головами. Кругом блестел снег, воздух искрился и тихонько звенел от мороза, а я очень чётко ощущала лежащую на плече широкую ладонь, и почему-то не находила в себе сил оторвать завороженного взгляда от глаз некроманта, но и он, не дыша и не моргая, смотрел на меня в ответ.
Молодой ещё совсем, но при этом сразу видно: не мальчишка уже мужчина. Лет двадцати семи на вид, улыбался так недоверчиво и глазами сверкал, но при этом ощущалась в нём и серьёзность, и уверенность, и чутьём ведьминским я понимала, что ответственность большая на его широких плечах лежит, да носит он её с гордостью и достоинством.
Волосы чёрные, как вороново крыло, до плеч падали, лицо обрамляя, нос с горбинкой небольшой, подбородок квадратный гладко выбрит, крепкая шея воротом мантии полностью скрыта. А она, мантия, непростая, зачарованная от холода и грязи и прочная сверх меры, я пробегающие по чёрному материалу и чёрному же меху изумрудные искорки хорошо видела.
А вокруг тишина, и ни звука, словно весь мир застыл, подглядывая за нами и гадая, что же случится дальше.
Неожиданно поняла, что, не смотря на мороз и снег на мне везде, от холода больше не трясло, наоборот, странное тепло растекалось в груди, и ноги отчего-то ослабли и задрожали, и мир медленно и неотвратимо становился ярче и светлее, и
Привет, так удивлённо и удивительно прошептал некромант, осторожно, словно боясь спугнуть, мне улыбаясь.
И рукой, до этого недвижимою, так аккуратно, бережно по волосам моим растрёпанным провёл.
Привет, и кто скажет, отчего у меня губы дрогнули в ответной улыбке?
А у некроманта его собственная улыбка шире стала, и вид был такой малость растерянный и приятно удивлённый, хотя я точно знала, что данный вид магов отличается наглостью и самоуверенностью.
Наверно, сам мужчина тоже об этом знал, но всё так же негромко спросил:
А что ты тут делаешь?
А я почему-то взяла и ответила:
На бал иду
Правда? маг оживился. Я тоже. А он где?
Логика попыталась намекнуть о своём отсутствии, но я её голосу не вняла.
В городе, говорить было так легко, а сияние зелёных глаз словно обволакивало, в магической академии.
А-а, протянул некромант понятливо, такую знаем. Подаришь мне танец?
Чуть не ляпнула, что с радостью подарю ему всю эту ночь, но он же маг, ещё поймёт не так.
И тут амулет на моей шее вздрогнул и в лесу раздался хриплый голос разъярённой Купавы.
Ес-с-с-ся! Я твою метлу на корзинки распущу! Я её сожгу к предкам! Я я её ненавижу-у-у! А-а-а!
Метла, она да, она такая, умеет пробуждать демонов даже в ведьмочках.
Ой! спохватилась я, и волшебство момента рассыпалось с тихим звоном, обрушилось на меня морозным холодом, заставило поёжиться, виновато улыбнуться нахмурившемуся некроманту, сжать амулет в кулачке и, отворачиваясь, спросить: Что, Купава?
Ответила мне не она, из камушка Дарёна зарычала:
Твоя гадина остальным нажаловалась, что мы их в морозный тёмный лес потащим, мётлы массово скрылись в погребе и дверь держат, никого к себе не пуская!
Так как амулет был не узконаправленным, то по нему можно было сразу нескольким людям переговариваться, и некоторые слова Дарёны тонули в воплях бесящейся Купавы: «Убью-у-у!», «Дрянь облезлая!», «Только попадись мне!».
Я побледнела, представив себе, как сборище мётел подпирает тяжёлую окованную железом деревянную дверь, в которую с другой стороны ломятся разъярённые ведьмы, а сами мётлы дрожат от страха, но позиций не сдают.
О-ой
Это не «ой»! и подключившаяся к разговору Стася таки высказала, что она думала по этому поводу в целом и о моей метле в частности.
Верховная узнает головы поотрывает! вечно всех успокаивающая Руслана завыла от отчаяния.
Ситуация вышла из-под контроля, и возвращаться обратно не собиралась.
Успокоились! я решительно приняла бразды правления на свои хрупкие плечи. Вы своими воплями сейчас всю школу на уши поднимете, и тогда о празднике точно можно забыть.
Удивительно, но подействовало. Девчонки прекратили выть и ругаться, и с сопением приготовились внимать моим словам.
Соображать пришлось быстро.
Стась, ты врёшь лучше всех, сделай какао и займи старших расспросами о жизни молодой.
Поняла, отозвалась подруга и сорвалась на бег.
Вообще-то, лучше всех вру я, обиделась Дарёна.
Ты всё время врёшь, тебя заподозрят раньше, чем в гостиную войдёшь, ответила ей не я, ведьмочку Руслана припечатала.
Дарён, ты в кабинет к лорду Эйгенелю, продолжила я, на ходу выстраивая план действий, у него в шкафу на третьей полке Лунное эльфийское вино, он к наставнице Истиславе ростки подсаживать собирался
Что делать? судя по звукам, Купава откуда-то свалилась.
На помощь непонятливой подруге пришли мы все.
Порог пристраивать.
Рыбку запускать.
Брёвна тесать, от объяснения Дарёны даже мы опешили.
Я так и вовсе зачем-то осторожно скосила взгляд на всё ещё стоящего рядом и слышащего каждое слово некроманта. Судя по вытянувшемуся лицу и удивлённому взгляду на мой кулачок, в котором был кулон зажат, мы были первыми ведьмочками в его жизни. А своих первых ведьм вовек не забудешь
Дарёш, а брёвна-то тут причём? боязливо, причём боясь именно ответа, спросила Станислава.
Ну, девушка преисполнилась собственной важности, ведь недогадливым нам разъяснять пришлось, движения рубанком напоминают движения при посадке ростков.
Стало стыдно. Причём почему-то перед не вмешивающимся некромантом. Я даже догадывалась, почему он молчал от потрясения и слова вымолвить не мог!
С трудом поборов желание снова на него покоситься, красная от стыда и мороза я малость хрипло вернула девочек к действительно важному:
Так, Дарёна, берёшь вино и подкупаешь домовых, чтобы они нас перед старшими не спалили. Купава, Руслана, у меня в ящике стола разговорник вы его сразу узнаете, на форзаце карандашом фраза написана. Громко и грозно прочитайте её один раз под дверью погреба, так, чтобы моя метла гарантированно услышала. Дальше по изначальному плану.
Ответом мне было тишина. Ну только Станислава запыхалась, бежала же, но в целом даже грохнувшаяся неизвестно откуда Купава постанывать перестала.
Есь, а та фраза, это что? всё же озвучила общее любопытство Руслана. Заклинание какое-то, да?
Угму, если бы.
Я потом расскажу, решила уклончиво, всё, разошлись.
И ведьмочки действительно все отпустили свои кулоны, обрывая связь, и разбежались каждая выполнять свою часть.