В истории, в отличие от математики, доказательства вероятностны, поэтому важно не делать преждевременных выводов. Несмотря на солидный вес свидетельств против подмены, аргументы в ее пользу оказались более чем в триллион раз весомее.
Правило Байеса было использовано в 1899 году выдающимся математиком Анри Пуанкаре, когда он выступал в качестве эксперта в знаменитом деле Дрейфуса и осудил «колоссальную ошибку» в методологии обвинения. Байесовский анализ также применялся французской артиллерией в первой мировой войне, когда Раймон Пуанкаре, двоюродный брат Анри, был президентом Французской Республики, а затем Аланом Тьюрингом, работавшим над проектом «Энигма» во время второй мировой войны [56, 57].
В настоящее время Байесовский метод широко распространен в криминалистике, и существуют рекомендации по его грамотному использованию в суде [58]. Такой строгий анализ был важен на ранних этапах расследования дела Кальман, когда имеющейся информации было гораздо меньше, чем сегодня. Именно из-за отсутствия правильной методологии валидаторы и их последователи рассматривали каждый документ, в котором упоминается Жанна, как независимое доказательство ее подлинности, и игнорировали многочисленные противоречия в ее показаниях.
Мы полагаем, что анализ, подобный нашему, может быть применен к другим историческим загадкам в будущем.
Истоки
Необыкновенное долголетие Жанны Кальман объясняется исключительной генетической наследственностью, случайно накопленной в социальной группе ремесленников и лавочников, ведущих процветающий бизнес в городе.
M. Аллар и Ж.-М. Робин [4]
Арль один из старейших французских городов. Название Арелат (что в переводе с кельтского означает «на болоте»), полученное им за несколько веков до нашей эры, точно соответствовало сути. Согласно путеводителю 1756 года, Арль был почти окружен болотом, что делало его воздух нездоровым [59]. В 1817 году французский историк Амедей Пишо (17951877) опубликовал трактат «Болезни, вызванные болотами Арля».
В 1889 году Винсент Ван Гог писал своему брату Тео:
Здесь так называемый добрый город Арль забавное место, которое друг Гоген обоснованно называет самым грязным на югеНа протяжении всей истории своего города, арлезианцы страдали от различных эпидемий, от чумы до холеры и туберкулеза, и в нашем повествовании тема болезни также является ключевой.
С другой стороны, утверждалось, что
Во Франции нет другого такого замечательного своими древностями города, как Арль, так что его обычно называют вторым РимомПо словам Эмиля Фассена (18421922), известного арлезианского историка и мэра,
Павший город, такой как Арль, черпающий все свое величие из воспоминаний, должен оберегать памятники, которые символизируют это величие.Одним из таких памятников является невестка свояченицы Фассена, «Старейшина человечества», Жанна Луиза Кальман (18751997) арлезианка по крови, как она себя называла [61].
Жанна Кальман родилась 21 февраля 1875 года на улице дю Рур, 5 в секторе ла Рокетт в Арле. В средние века этот район рыбаков и ремесленников называли «Бур де Порселе» в честь дворянской семьи, которая руководила им из своего замка. Позже замок был поглощен городом. Считается, что он оставил круговой артефакт, который можно попытаться проследить на современном плане Арля [62].
Часто говорят, что Жанна родилась в буржуазной семье, где прислуга выполняла всю домашнюю работу, но это не совсем так. Ее отец был последним в ряду плотников, строивших корабли для перевозки товаров по Роне.
Более века ее предки-кораблестроители жили в ла Рокетте и на набережной Тринкетай на другой стороне реки. Их жены происходили из семей пекарей, мельников, моряков, колесников и сапожников. Кальманы не были бедными, но им приходилось много трудиться, чтобы обеспечить себе пропитание. Они были искусными, но не слишком образованными ремесленниками, и их образ жизни не включал в себя слуг, что было отличительной чертой буржуазии.
Поэт Фредерик Мистраль считал, что их фамилия произошла от слова «каламан», означающего деревянную балку на его любимом провансальском диалекте [63]. Он знал, что Кальманы были строителями деревянных кораблей, но отцовская линия Кальман прослеживается задолго до того времени, когда они освоили плотницкое дело.
В XV веке Гарен Кальменк владел землей и виноградниками недалеко от Пузильяка, в 50 километрах к северу от Арля. Гарен самый ранний известный прямой предок Жанны, ее мужа Фернана и их дочери Ивонны по отцовской линии, согласно записям, доступным на генеалогическом ресурсе Генеанет.
Небольшой городок Пузильяк образовался вокруг замка, который в конце XIII века был подарен королем Филиппом IV могущественным герцогам Юзеса. Мы точно не знаем, каким образом семья Кальменк оказалась в этом месте, но Кальман является производным от имени Калонимос, которое использовалось семьей еврейских Наси (принцев) на протяжении многих веков.
В городе Юзес находилась небольшая община еврейских ученых, в которую, вероятно, входили некоторые представители семьи Калонимос. В 1297 году евреи Юзеса были обвинены в ритуальном детоубийстве [64], а десять лет спустя все евреи были изгнаны из Франции, граница которой в то время проходила неподалеку.
Предки Жанны могли быть вынуждены сменить религию и укрыться в Пузильяке в 15 километрах восточнее. Независимо от того, откуда они пришли, окрестности замка предоставили первым крещенным Кальменкам удобное место, чтобы стряхнуть с себя прошлое. Они выбрали вариант имени с «твангом» на конце, вероятно, из-за его провансальского звучания.
В Пузильяке Кальменки процветали на службе у католической церкви у стен замка. Среди них были каменщики, торговцы, портные и священники.
Триста лет спустя, около 1675 года, Гайар Кальмен (пра-пра-правнук Гарена Кальменка) установил прочные связи с Арлем через торговлю и своих крестников: к концу жизни их у него набралось по крайней мере 16; некоторые были детьми его родственников, а другие были брошены родителями. Гайар следовал древней традиции филантропии, восходящей к его еврейским предкам. Как однажды сказал Фернан своей жене,
Вы даете, вы даете, и ничего не требуете взаменВ XVII веке Пузильяк не был безопасным местом для богатых купцов. Однажды, путешествуя со своими двумя мулами, Гайар подвергся нападению банды всадников. Они отобрали его животных, но вернули одного в обмен на два пистоля (около 20 ливров по данным «Трех мушкетеров») [66].
После этого Гайар попросил согласия городского совета на поселение в Арле [67] и присоединился к общине своих арлезианских родственников, торговцев и портных Кальмен. В течение следующих трех веков его потомки породнились с этим древним городом, пережив засухи, наводнения, эпидемии и другие испытания.
После того, как первая жена Гайара умерла, он женился на вдове портного, Маргарите Пейрон, и поселился на ее ранчо в Камарге, в окружении лагун с фламинго и кишащих москитами болот. Маргарита была на 19 лет старше Гайара, но он умер на 17 лет раньше, в возрасте 52 лет.
Гайар привез с собой троих детей, родившихся в Пузильяке: Жана, Франсуа и Антуана. Антуан стал священником и поэтому был бездетным. Жан, как и многие другие его родственники из Арля, стал портным, но никто из его детей не выжил. Франсуа Кальменк и его сыновья были пастухами. Они разводили быков и лошадей и жили вокруг прихода Сен-Лоран, недалеко от места, где пять поколений спустя родится Жанна Кальман.