Разберешься и, если нужен будет оператор, возьмешь меня?
Обещаю.
У тебя голос расстроенный.
Так оно и есть первый день на работе, впечатлений много Что узнаю, я тебе сообщу. Спасибо, что позвонила.
Как там мама?
Сидит на лавочке.
Мы завтра подъедем с Вовой рассаду высаживать.
Ну, тогда до завтра.
Полил грядки. Пожарил картошки, накрошив туда колбасы вареной, позвал маму ужинать. Потом вечеряли у телевизора. Долго лежал в темноте и не мог заснуть. Когда наконец отрубился, было уже несколько заполночь. Снова очнулся в третьем часу. Мне всегда требовалось меньше сна, чем любому другому так что привык бодрствовать, пока остальные спят. До рассвета «час Пикуля» за компьютером, потом пробежка к лиственницам. К восьми часам пришел на работу.
Меня предупредила секретарша: в 9-00 оперативка в кабинете директора собираются все начальники участков и главный бухгалтер. До этого времени я все обошел, но в котельной опять никого не нашел нынче дверь вообще оказалась на замке. Да что же творится, черт возьми! Где мои люди? У Михалыча что ли спросить?
До оперативки просидел за своим аккуратно прибранным столом, но Белов так и не появился. Времени не тратя даром, размышлял над шкурным вопросом самоокупаемое ли предприятие комхоз или на дотациях трепыхается? Этот вопрос повсеместно сейчас обсуждается, и российское Правительство предпринимает героические усилия по сбагриванию проблем коммунального хозяйства страны с забот казны на плечи налогоплательщиков. Где-то что-то экспериментируется. Но насколько я информирован в Увельском районе никаких мер не принимается. Вот как Шумаков Виктор Григорьевич в свою бытность первым заместителем Главы района объединил все котельные в одно предприятие, так больше подвижек никаких не осуществлялось. Воз, как говорится, и ныне там. Впрочем, нет, кое-что было увеличили штат «Службы заказчика», переименовав его в Учреждение по Управлению Жилищно-коммунальным Хозяйством (УУ ЖКХ) и выделив ему отдельное здание в офис.
Итак, в 9-00 толпа начальников служб комхоза двинула в кабинет директора на оперативное совещание. Я в их числе.
Директор комхоза женщина? Я помню Кожевникова Владимира Михайловича на этой должности вот был руководитель! От Бога, можно сказать. Сам ушел или «умыли» после ухода Шумакова из власти? сие мне не ведомо. Итак, Замышляева Елена Владимировна
Только войдя, я сразу почувствовал к ней уважение всех присутствующих начальников служб. И в дальнейшем это впечатление подтвердилось
Первым вопросом разобрали вопиющее нарушение трудовой дисциплины, допущенное охранником комхоза в минувшее воскресенье он самовольно ушел со службы, бросив всю базу и свою сторожку на произвол судьбы.
Увольнять будем? нахмурила брови Елена Владимировна.
Вопрос проблемный. Дело в том, что парень ветеран Афгана, награжденный медалью; не бузит, не скандалит ни с кем ведет себя тихо и прилично; почти не пьет, но, по слухам, ширяется привычка, вывезенная из Афгана
К нему опять шалава эта пришла и увела с собой, подсказывает кто-то директору обстоятельства инцидента.
Встрепенулся начальник КНС (канализационно-насосная станция) Дмитриев:
Вот ведь, Елена Владимировна, ситуация какая получается все её трахают, а он любит. Как говорится, неземные чувства
Директор вскидывает на меня взор:
Начальнику базы разобраться и наказать, не увольняя.
Что и охрана в моем подчинении? Ничего себе! Вот это я влип за семь тысяч рублей
Поговорили еще о каких-то делах. Под завязку совещания директор говорит, обращаясь ко мне:
Сейчас возьмешь своих людей, соответствующий инструмент лопаты, носилки и пойдешь на улицу Кирова, к офису УУ ЖКХ. Им чернозем подвезли разбросаете его на клумбы. Все ясно?
Все-то все да не все Не ясно кто и где мои люди?
После оперативного совещания пытаю этим вопросом Белова. Он отложил свои дела.
Пойдем со мной, говорит.
Пришли в котельную она оказалась открытой нашли там одного оператора по фамилии Истомин.
Где народ? спрашивает Белов.
А шут его знает, пожимает тот плечами.
Идем по базе. В гостях у Натахи находим одного. Белов поморщился и покачал головой:
Тевелев, ну-ка задницу оторвал и прыжками за нами.
Заходим в мастерскую. На токарном станке Борис Михайлович Родионов что-то вытачивает. Тот самый мужик с высшим педагогическим образованием, которому я, по воле Губанова, передал бразды правления котельной «Восточная». Вот снова пересеклись
Что делаем? спрашивает Белов.
Да вот, точим
Для себя или кто заказал?
Да какая разница, Михалыч разве я тебе когда отказывал?
Закругляйся пойдешь с ребятами.
Куда?
Вот наш новый начальник базы он тебе все расскажет. Ты ведь числишься за котельной?
Числюсь-то за котельной, но работаю здесь.
Хватит артачиться, хмурится главный инженер. Сказано «закругляйся», значит выключил станок и на выход.
Все было понятно. Борьба характеров кто кого?
Мой бывший приемник выключает станок. Наступила тягостная тишина. Борис, не спеша, снимает со шпинделя деталь, кладет её в шкафчик и закрывает дверцу на висячий замочек. Вытирает ветошью руки и хлопает меня по плечу:
Ну, пошли, коль начальник.
Заглянули еще в боксы и остановились у сторожки охранника на въезде во двор комхоза. Белов поглядел на нас с удивлением:
Кого еще нету?
А тот, в котельной? напоминаю я.
Белов машет рукой:
У него диабет тяжелый труд противопоказан.
А кого надо? спрашивает Тевелев.
Всех котельщиков.
Так это Мой сын устроился на лето недавно.
Где же он? рычит Белов.
Сейчас, Тевелев исчезает в конторе и возвращается с парнем лет двадцати рыжеволосым и густо усыпанным веснушками.
Женя, представляет его отец.
Ну, вроде бы хватит, облегченно вздыхает Белов.
А что делать-то? спрашивает Родионов.
Вот ваш начальник базы. Он озадачен. Все вопросы к нему, главный инженер уходит в контору.
Все взоры ко мне обращаются.
Идем на склад, получаем шансовый инструмент, командую я.
Кладовщица Любовь Васильевна по моей просьбе выдает нам носилки и две совковые лопаты.
Что дальше? спрашивает Борис Михайлович, ухмыляясь.
Идем на Кировку к УУЖКХ, там объясню.
Тевелев-старший, которого, кстати, зовут Григорием Вениаминовичем, ко мне подступает:
Начальник, ты у нас новенький и многого не догоняешь. Давай так чтобы не было ненужной суеты, ты нам поведай, что надо сделать, а потом придешь и проверишь нашу работу.
Я посмотрел ему в глаза разумно мужик рассуждает.
Значит, так рассказал подчиненному мне коллективу о поставленной директором задаче.
Борис хмурится, Григорий улыбается:
Всего-то делов?
Он тут же ловит тронувшийся было со двора «Белорус» с тележкой, закидывает в прицеп шансовый инструмент, сам заскакивает, объяснив трактористу, куда их надо доставить. Зовет остальных:
Полезайте сюда.
Я подхожу:
Менты увидят, права отберут у несчастного тракториста. Так нельзя ездить
Гриша мотнул головой:
Не увидят. Мы на пол ляжем. Залезай, ребята
Борис и Евгений лезут к нему.
А ты, начальник?
Ну, вот еще! Буду я ездить лежа на полу в тракторном прицепе. Надо смотреть на вещи прямо и просто.
Поезжайте, парни, я позже приду. Тут у меня еще одно дельце.
Я не забыл, что по приказу директора должен разобраться со сбежавшим с поста охранником ветераном Афгана и жертвой любви. Проводив взглядом попыливший трактор, поднимаюсь по ступенькам в сторожку, похожую на курятник. Почему-то не оставляло чувство, что я что-то проглядел. Что-то важное, что могло помочь понять мою новую службу и её обязанности.
В сторожке охранник присутствовал. Но это не тот, который мне нужен. Василий Иванович Поспелов бывший заведующий общим отделом Увельского райкома партии, позже директор Увельской «Сельхозхимии» теперь, видимо, пенсионер, живущий по-соседству с комхозом и потому её охранник. Мне человек этот неприятен давно и надолго. Откуда взялась неприязнь? Мне кажется, дело не в его послужном списке, а в человеческих качествах райкомовская привычка смотреть на людей свысока не покинула пенсионера Поспелова. А мне плевать, кем ты был важно, кто ты сейчас, и дело отнюдь не в чинах, а человеческих качествах