И снова опаздываешь, произнесла она со вздохом. Надеюсь, оно того стоило? холодный взгляд синих глаз уставился на меня голодным блеском.
Я покачала головой, осмелившись пройти вглубь лавки.
Неужели совсем ничего? её правая бровь вопросительно изогнулась.
Совсем, печально подтвердила я, обнажая нутро своей сумки. Фил предусмотрительно выпрыгнул ещё на пороге и стоял позади.
Хм, задумалась она, скривив губы. А ты мне не врёшь? бездонные глаза впились в мои, и ледяное прикосновение обожгло сердце. Я едва подавила стон, проглотив всю боль, разносящуюся по сосудам. Ещё мгновение бабушка изучала меня, надеясь сломить, а потом неожиданно отпустила, потеряв ко мне всякий интерес. Ноги подкосились, однако силы воли хватило, чтобы не рухнуть ничком перед ней. Ступай и постарайся завтра не разочаровать. Мне нужны сновидения.
На этой чудесной ноте она вернулась к вязанию, а я, с трудом преодолев бесчисленное количество ступеней, наконец-то заползла в свою комнату. Плотно прикрыв дверь и рухнув на кровать, выдохнула, едва прошептав:
Когда-нибудь она убьёт меня.
А я тебе говорил: собери хоть дюжину сновидений. Но ты же упрямее кометы! проворчал Фил, запрыгнув на покрывало и начав умываться. И кстати, может, тебе и невдомёк, но я хочу есть.
Я застонала не в силах даже повернуть голову в его сторону. Но разве этому негодяю знакомо милосердие? Небось, и ухом не повёл.
Ты там жива? спросил Фил чисто из любезности. Сама когда в последний раз ела?
Надо же какая забота А действительно, когда? Я задумалась, перевернулась на спину и посмотрела в потолок. Желудок жалобно заурчал, словно получил возможность пожаловаться на нерадивую хозяйку. Забавно. Пока Фил не спросил, я и не вспоминала о еде. Обычно бабушка не готовит и мне приходится орудовать на кухне самой. Что найду, то и съем. В последние дни и вовсе не было времени подумать о такой ерунде. Привычка питаться абы как нерушима.
И долго ты будешь лежать? поинтересовался Фил. Еда сама в рот не прыгнет, как и не вылезет из этого треклятого ящика.
Не ворчи, я тоже голодная.
Так подними свою тушку и вперёд! не сдержал он праведный гнев. На пустой желудок нельзя планировать бунт.
Что правда, то правда. Для свершения великих дел нужны сытые мозги. Поэтому без лишнего ворчания я поднялась на ноги и поплелась кормить моего командира, редкостного зануду и верного друга. А потом поищу, чем можно поживиться на кухне. И только тогда буду планировать великие дела.
Прекрасный план, как ни крути.
***
После завтрака-обеда-ужина или чёрт знает чего, мы улеглись на мягкий подоконник и смотрели на звёзды. Благо на нашем небе неизменно царит ночь, даруя всем Звёздникам и Собирателям уют в душе, спокойствие на сердце и свободу. Вот только нужных мыслей взаймы никто не предусмотрел. Так и лежали мы с Филом поглощённые нерадостными мыслями и совершенно не знали, как выбраться из передряги. С одной стороны, мы не могли отменить оживление сна Лаймы, а с другой хотели попробовать победить пиратов-демонов. Ну ладно, об этом думала только я. Фил ни за что на это не подпишется, если, конечно, будет знать заранее. Именно поэтому мои мысли оставались при мне.
И для удобства я постаралась разложить всё по полочкам:
Лайма необычный сновидец и вместо рутины ей снились настоящие сражения. Бабушка воспользовалась её тягой к приключениям и заманила в лавку, вручила волшебный шоколад и оживила сон с пиратами. И пока Лайма не пройдёт его до конца, он не оставит её в покое. А финал будет простым поражение и смерть или победа и свобода. Третьего варианта нет. Если мечтатель умрёт, то по-настоящему. Даже если сражение будет всего лишь сном.
Я задумалась, мысленно умоляя яркие звёзды даровать мне идею. Но они, как и всегда, мерцали во тьме вселенной и не считали нужным приходить на помощь. Очень жаль. Впрочем, я и не надеялась на лёгкую разгадку.
И о чём ты думаешь? промурлыкал Фил, расслабленно прижимаясь ко мне.
Тебе это не будет интересно.
Он с минуту помолчал, внимательно разглядывая моё лицо. А потом сказал:
Неужели ты думаешь, будто я настолько глуп и не понимаю твоих мыслей? его глаза, напоминающие янтарные звёзды, сверкнули, и он хитро добавил: Если тебе так хочется пойти наперекор судьбе, то я в деле.
Я недоверчиво посмотрела на него. Это точно мой кот?
Твой, усмехнулся Фил. От кисточек на ушах до кончика хвоста. Просто мне надоело твоё неразумное поведение.
Что?
Разве можно держать в лапах могущество и не использовать его по назначению? Терпеть без конца унижения и бояться за жизнь друга, когда тебе под силу изменить всё.
О чём ты? я совершенно ничего не понимала.
Ты полукровка, таинственно прошептал он, чуть сузив глаза.
Тоже мне открытие десятой планеты. Я это знаю с рождения.
Но ты определённо не понимаешь: какие перед тобой открываются горизонты! зло фыркнул Фил, резко махнув хвостом. Ты Собиратель и сама можешь выбрать сновидцев. Ты Звёздница и вполне способна оживить сны и даже улучшить, он посмотрел за окно и тихо сказал: Ты не только спасёшь Лайму, но и себя. А может, и звёзды.
Я, конечно, слышала, что от шока и удивления возможно потерять дар речи. Правда, я и помыслить не могла насколько это реально. Странное ощущение завладело телом, и мысли куда-то подевались. Голова была совершенно пустой, словно всё смёл шторм.
Могущество? У меня? Я же полукровка, ошибка природы, странная девчонка с разноцветными волосами. Никто среди волшебных существ. И в одно мгновение в моих руках обнаружилось могущество.
Мыслимо ли это?
Решайся, Вил. Другого шанса не будет, бесшумно произнёс Фил, наблюдая за падающей звездой, чей хвост сиял пурпурным огнём.
Мой любимый цвет. Редкое явление, точно благословение.
Глава 6. Невыполнимая задача.
«Любая магия это ткань мироздания,
Частичка вселенной и душа звёзд».
Когда-то давно моя мама напевала колыбельную, и история первых Звёздников представала перед глазами. Образы мерцали подобно звездопаду, сгорали в пламени заката, а потом возрождались из пепла, как феникс.
Я всегда любила её голос, никогда не повышающийся до крика. Поразительно, насколько мама отличалась от бабушки. Не только мягкостью характера и чистотой души, но и внешностью. И сейчас всматриваясь в собственное отражение, я с упоением замечаю, что унаследовала её глаза, улыбку и даже волосы. Разумеется, не радужные, а пурпурные. Впрочем, она не считала их чем-то отвратительным и неправильным.
Моя зеркальная копия перестала улыбаться, в глазах поселилась грусть, а волосы теперь напоминали голубую волну, мерцающую на солнце. И кстати, я нисколько не преувеличиваю. Пряди взаправду стали светиться, как звёзды. Красиво, но опасно. Если круг Сириус прознает о моём происхождении, то сомневаюсь, что доживу хотя бы до семнадцатилетия. Одно дело, когда магия волшебного шоколада меняет цвет волос и совсем иное, когда они ещё и мерцают.
Этот любопытный изъян может навести их на не нужные мысли. И чтобы не рисковать, я натягиваю капюшон до глаз и немного горблюсь. Надеюсь, что никто не заметит и не заставит снять его.
Ещё раз взглянув на себя и убедившись, что волосы надёжно скрыты и не видно, как светится лицо от них, я поворачиваюсь к Филу. Он уже умостился в моей сумке и терпеливо ждал. Даже глаза были совершенно невозмутимы.
Обязательно так сутулиться?
Иначе ветер может сорвать капюшон, а волосы всё ещё мерцают. Если кто-нибудь доложит кругу Сириус, что внучка Ашпинг опять чудит, я резко тряхнула головой и добавила: И думать не хочется!
Но так ты привлекаешь излишнее внимание, не сдавался он. Расправь плечи и крепче завяжи шнурки. И вообще, веди себя естественнее, Фил одарил меня хитрым взглядом и произнёс: Ты чувствовала себя увереннее в неизвестном мире в опасной близости от пиратов-демонов, а сейчас с чего так переживаешь?