, – пробормотала Долорес, снова подходя к подрамнику. – Здесь всегда найдутся друзья, которые готовы налить вина и дать кусок хлеба. Казалось бы, чем плохо – друзья?.. Но выясняется – все-таки плохо. Потому что в этом дружеском пьянстве и всеобщем блуде на самом деле вовсе не до работы. Не могу понять, как тут не спились Сутин, Шагал и Модильяни! Отсюда вырываются единицы. В основном же здесь погибают, как в болоте. Мой отец погибает. А ведь как все хорошо начиналось…
Она горько вздохнула, чуть улыбаясь нахлынувшим воспоминаниям. И в уголках губ высокой девушки, одетой в заляпанный маслянистыми пятнами балахон, обозначились ранние морщинки.
Пережить ей и правда довелось немало…
Родная Каталония в памяти Долорес почти не сохранилась.
Разве что трепетал там огромный синий плащ моря, весь в белых барашках; он бился о прибрежные светло-коричневые скалы, укрывал широкой полой желтый песок.