Да Ты пока ни в чём не преуспел.
Пойдёт учёба здесь с одним условьем,
Что будешь по хозяйству помогать.
Тебе раз в день до блеска три пещеры
Придётся без роптаний убирать.
Хлеб просто так, поверь мне, не даётся,
Его придётся делом заслужить.
Ты будешь сыт, одет, но самым главным,
Послужит то, чему буду учить.
Сейчас я покажу тебе пещеры,
Которые имеют разный цвет.
Учась, поймёшь, различие по звуку,
Оттенки, сущность их и в чём секрет.
В последней, малой, будешь спать и кушать,
В свободные минуты отдыхать,
А в главном зале, где мы находились,
Часами по заданию играть.
И вот ещё Ты уж не удивляйся,
Что до тех пор, как не услышу звук,
Который я, как истинный одобрю,
Тебе не опустить со скрипкой рук.
Удастся сразу значит день свободен,
А нет трудись хоть до заката дня!
Удерживать не я буду, а сила,
Которую вселю сейчас в тебя.
Забыл предупредить: ни один ящик
Без спроса моего не открывай.
Что улетит найти не так-то просто.
Коль не отыщешь, скажет жизнь: «Прощай!».
Волшебник своим посохом дубовым
Коснулся тихо каждого плеча,
Потом направил в лоб и область сердца,
Открыв в Давиде силу скрипача,
Отвел его в то место, где он будет
В свободные минуты отдыхать.
Там было всё довольно-таки скромно:
Стол, стул, не очень мягкая кровать
На скатерти стояли только кружка,
Наполненная тёплым молоком,
Кусочек хлеба, ложка возле миски
С пшеничной кашей от тепла с дымком.
Но это для Давида было пиром.
Вчера он ел лишь ягоды в лесу.
Хранитель произнёс: «Поешь немного,
А я пока одежду принесу».
И в самом деле, парень очевидно
Довольно быстро в это время рос.
Штаны и куртка были маловаты,
И словно нищий, юноша был бос.
Ему внушали, чтоб не отлучался.
Жизнь так сложна Куда было идти?
Старик был прав на небе оглянулись,
Дозволив на поляну ту прийти.
Он был готов работать дни и ночи.
Его никто не стал бы обучать
Чему-то очень важному без денег.
Так стоит ли отсюда убегать?
Когда Давид поел всё вмиг исчезло.
Мудрец принёс одежду для него,
И из пещерки ненадолго вышел,
Пока не изрекая ничего.
Возможно, дав прийти в себя немного,
Осмыслить, что случилось и понять.
Но ровно через час он вновь явился
Сказав: «Идём пещеры изучать!»
Они пошли. В Давиде в самом деле
Проснулся неподдельный интерес.
Он раньше не задумывался даже,
Шумел каким из звуков в чаще лес?
А сколькими оттенками петь может
Весною на берёзе соловей?
Но он ведь не один, другие птицы
Есть в мире, как и множество зверей
Скрип пола или маленькой калитки,
Волна высокой и густой травы,
Нежнейший трепет веточек у ивы,
Жуков жужжанье, плач, смех детворы
Буквально всё в далёком, близком мире
Имеет звук различный и цвета.
Не всем дано их видеть или слышать.
Мы не вникаем в это никогда.
В пещерах же огромных всё хранилось.
Поверить невозможно и понять,
Как можно не запутаться в том месте,
И как волшебник мог всё это знать?
Постигнуть это просто невозможно,
Но ведь Хранитель звуков чародей!
Он чудеса творил и отличался
От нас обычных и простых людей.
Волшебник произнёс: «Познать всё сложно.
Старайся слушать, видеть, понимать,
Ведь прежде чем рассказ построить в звуках,
Ты должен все их тонкости познать.
Я вижу, ты устал. Пещеры эти,
Не то чтоб в день за год не обойти.
Но времени у нас с тобою много.
Ты молод у тебя всё впереди».
Они вернулись в главную пещеру,
Где юный музыкант всех испугал.
Хранитель звуков посохом в пространстве
В то время инструмент обрисовал.
Задуманное тут же проявилось
У юноши реальностью в руках.
«Теперь ты с нею станешь одним целым,
И будешь спать, к груди своей прижав.
С тобою мы расстанемся сегодня.
Тебя разбудит эхо на заре,
И в нужном направлении направит,
Маня негромко звуками к себе,
Подскажет, как убраться быстро, чисто,
И можно ль в зал другой переходить.
Старайся исполнять всё аккуратно,
Ты должен, что хранится там, любить.
Помощница вернёт тебя обратно,
Где ты поешь, проводит погулять.
А дальше хочешь ты или не хочешь,
Учиться будешь «сказочно» играть».
Волшебник пред Давидом растворился.
А эхо позвало его: «Сюда»
И юноша пошёл за ним. Так будет
Происходить практически всегда.
В пещерке его мягко расстилался
Неведомо откуда бивший свет.
Как только он прилёг, тьма опустилась,
И эхом «Спи!» послышался совет.
Давидом ощущалось то, что скрипка,
Как мать, даря себя, несла тепло,
И юноша уснул сном безмятежным.
Так время ночи в тишине прошло.
Когда настало утро он не ведал,
Ведь в помещенье не было окна.
Туда, как гости внутрь не проникали
Ни первый луч от солнца, ни луна.
Раздался лишь приятный мягкий голос:
«Давид, вставай! Уже давно пора!
Не забывай, сейчас ты будешь занят
Делами, что поручены вчера».
Открыв глаза, парнишка вновь увидел
Всё то же освещение вокруг,
Что нежно расстилалось ниоткуда,
Стирая тьму опущенную вдруг.
Немного приведя себя в порядок,
Он вновь услышал эха зов в тиши:
«Иди за мной. На стуле висит сумка,
Туда свой инструмент и положи».
Как сказано так сделано, котомка
Висит уже со скрипкой за спиной.
И снова голос бархатный, приятный:
«Теперь не отставай, иди за мной».
За эхом было следовать несложно.
Оно, маняще впереди плыло,
Указывая путь не только звуком,
А также светом, где было темно.
Зал первый был большим и необычным,
Окрашенным в ярчайший жёлтый цвет.
И ящички в шкафах, что были всюду,
Скрывали свой магический секрет.
Оттенки их сменялись постепенно
От сочного до цвета молока.
По многу раз ряды те повторялись,
А почему неведомо пока.
Всё было для работника готово.
Стояли вёдра полные водой,
Лежали щётки, пёрышки и тряпки.
Как говорится: «Пыль стряхни и мой!»
Давид уже хотел начать уборку,
Но голос вдруг его остановил:
«Ты с инструментом целое
Про это, я вижу, ты дружочек позабыл.
Внизу возможно ты и уберёшься,
Но вряд ли сможешь верхнее достать.
Я подскажу: «Чтоб действие свершилось
Тебе необходимо поиграть».
Возьми смычок и скрипку в свои руки,
Сосредоточься только на одном,
Хотя б на том, что связанные перья
Снимают паутину под углом.
Сыграешь от души так и случится,
А нет, в себе сам тяжесть ощутишь.
Попробуй. На весёлое настройся,
И ты работу быстро завершишь».
Давиду было это непонятно.
Он знал, что вещи сами не снуют.
Зачтётся ли волшебная уборка
Оплатою за хлеб и так как труд?
А вы бы как ответили? Конечно!
Занятье это вовсе не игра!
Уверенный бег пальцев рук по струнам
Возможен при наличии труда!
Представить и сыграть не так-то просто,
Тем более свободно и легко.
Давид на это всё-таки решился,
Замыслив полёт перьев высоко.
И чудо в самом деле совершилось!
И правильно, что выбрано перо!
Не сразу всё у парня получилось.
Оно взлетало, падало в ведро
Слить мысли с пеньем скрипки не давалось,
Как, впрочем, и воздушно исполнять
Мелодию, с которой связка перьев,
Сумела б паутинки удалять.
Однако, приспособившись немного,
Возможно, потому что был талант,
И инструмент был всё же необычным,
Исполнил всё как нужно музыкант.
В уборке ещё много оставалось:
Пол подмести и тщательно помыть.
Но даже тут фортуна улыбалась,
Всё шло, как и должно происходить.
Давид довольно быстро наловчился.
Он понял суть задуманной игры.
Ему вдруг подчинились щётки, тряпки,
Шутливо пробежав шкафы, полы.
Они, ожив, кружились мягко в танце.
И вот уж через несколько минут
Раздалось эхо: «Всё блестит. Довольно.
Пойдём, тебя другие залы ждут».
На звук, идя по световой дорожке,
Давид попал в зал цвета синевы.
Тона ячеек также изменялись:
От белого до синей полутьмы,
И много раз опять же повторялись.
Приглядываться было недосуг.
Пред ним стояла чёткая задача:
Почистить всё стоящее вокруг.
Работа шла намного веселее.
Помощники летали с ряда в ряд,
А музыканту только оставалось,
Дать мелодичный, радостный заряд.
И вскоре вновь послышалось: «Довольно.
Тебе убрать осталось один зал.